Дальше Семен Кузьмич начал рассказывать, как воевал на фронте, участвовал в Ростовской наступательной операции. ППД, ППШ — зам. Андропова хорошо был знаком со всеми автоматами войны, знал их ТТХ, сильные и слабые стороны. Похоже Цвигун искренне любил оружие и на эту тему мог рассуждать вечно.
Пока он разливался рекой — Алидин внимательно на меня смотрел, постукивая пальцами по столу. Сходил за очередной порцией шашлыка, вежливо прервал Цвигуна:
— Семен Кузьмич, давай дослушаем Орлова. Похоже тут что-то наклевывается…
— А что еще надо? — пожал плечами я
— Какая техника нужна? — задал хороший вопрос Банников
— Бронированный автомобиль с пулеметом. Для особо тяжелых случаев — БТР. И собственный самолет…
Тут мужчины засмеялись. Цвигун так и вовсе захохотал так, что выступили слезы:
— Ну насмешил так насмешил! Прямо Райкин…
— Дослушайте до конца — спокойно отреагировал я. Водка приятным теплом растеклась по телу, меня несло — Представьте, что где-нибудь в Армавире вооруженные преступники захватили пассажирский самолет. На борту сто человек, включая двадцать женщин и детей. Две тонны керосина.
Смех как обрезало. Все нахмурились, дамы даже тарелки отставили.
— Преступники требуют сто тысяч долларов США и свободный вылет в Турцию. Наши действия?
— Заблокировать ВПП, подогнать БТР из части — первым сообразил Банников — Окружить самолет и предложить сдаться.
— Преступники расстреляли первого заложника — продолжал нагнетать я — Дальше обещают убивать детей если не дадут вылет и деньги.
— Николай, прекрати! — Алидина ударила меня по руке — Это мерзко
— Нет, Яночка, постой — Цвигун задумался — Капитан дело говорит. Виктор Иванович, ты бы что делал?
Зам. Андропова повернулся к генералу.
— Вел бы переговоры — мрачно ответил Алидин — Готовил бы штурм.
— Но кем? Не милицией же…
— Рядом с Армавиром есть наверняка какие-то части спецназа ГРУ
— А если нет? — опять усилил я — Да и готовы ли они штурмовать самолет? Их то натаскивают на совсем другие операции. Один неудачный выстрел и все превратится в огромную горящую братскую могилу.
— Вы ведь подводите к собственному самолету — Банников посмотрел на меня умными глазами
— Именно. После получения сообщения, группа… ну допустим, назовем ее для краткости Гром — выезжает в Чкаловский. Там ждет грузовой ИЛ. Загоняем машину со всем спецоборудованием, через два часа в Армавире. Ладно, через три. Пока преступникам обещают собрать доллары и убалтывают, готовим штурм. Готовим по отработанному сценарию.
— Какому? — тут же спросил Банников
— Не знаю — развел руками я — Мы же тут фантазируем. Так далеко я заглянуть не могу…
— Зато я могу — Цвигун посмотрел на Алидина — Сегодня у нас суббота. Виктор Иванович, значит в понедельник, край вторник, жду тебя со служебной запиской по Грому.
Все открыли рты, уставились на генерала.
— У меня чуйка! — Цвигун ткнул себя в грудь — Знаете сколько раз спасала на войне? Как екнет сердце — значит жди. Сейчас два раза екнуло. Как начал капитан рассказывать, прямо всего передернуло. Все так и будет. И даже еще хуже. Надо готовиться.
— На базе моего управления? — Алидин мрачно посмотрел на меня, тайком показал кулак.
— А чьего же? Ну можно из 9-ки кого-то привлечь… Но там тоже на совсем другое готовят.
— Преступники — это дело МВД!
— Обычные да. А тут террористы. Особо опасные. Это дело Комитета.
— Тогда звони в понедельник Ивашутину — Алидин зло улыбнулся мне — Пусть отдает Орлова. Без него не возьмусь. Вон он какой оказывается грамотный…
Картина Репина “Приплыли”.
* * *
Конец вечера вышел скомканным. Алидин был злым, женщины, перешептываясь, ушли в дом мыть посуду. Я уже собрался откланяться, как Банников начал расспрашивать о Вьетнаме, о кознях китайцев, технике…
— В вашем рапорте указано, что наблюдали работу Шилки. Как впечатления?
— Как в том анекдоте
— Каком?
— Разговаривают два водителя Шилки. “Ты знаешь, что главное в нашей самоходке?”. “Башня?”. “Нет”. Автоматическая пушка?”. “Нет”. “Тогда что??”. “Главное не обосраться от страха”.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Гэбэшники дружно засмеялись, обстановка слегка разрядилась.
— Такое сильное впечатление? — Алидин заулыбался, разлил остатки водки
— Не обосрался, но когда увидел остатки Фантома… охуел.
Сказал и осекся. Но нет, никто мне на вид не поставил и воспитывать не начал. Впрочем и разговор продолжения не получил — первым уехал Банников с незнакомым гэбэшником. Вторым слегка покачиваясь ушел к машинам Цвигун. Пока Алидин прощался с начальством, я зашел в дом.
Ну летняя кухня, все деревянное, горит лампа под абажуром. Над ней вьется мошкара. Ничего интересного. Екатерины Александровны не наблюдалось — Яна домывала посуду.
Я подошел вплотную, прижался к девушке. Слегка приобнял и поцеловал в шею.
— Дурак, а если отец придет?!
Яна вильнула задом, попыталась вырваться.
— Они с Цвигуном прощаются. А где твоя мама?
— Спать пошла — голова у нее разболелась. Как начал ты ужасы рассказывать про детей… Нельзя так, нельзя!
— Ну раз нельзя — я пожал плечами, с сожалением расцепился с такой аппетитной фигурой — Зашел попрощаться. Поеду.
— Подожди, я тебе с собой соберу. Шашлык остался, салаты — Яна засуетилась
Нагруженный снедью и поцелованный на прощанье, я вышел на свежий воздух — и тут же был прихвачен генералом.
— Удивил ты меня, Орлов. Второй раз — Алидин был подшофе, но смотрел цепко — Мне надо тебе говорить, что о Громе никому ни слова? В понедельник, прямо с утра, явишься ко мне на Лубянку, сделаем служебку. Дашь подписку о неразглашении.
— Дам, куда же я денусь. Я поеду?
— Тебя отвезут. И вот что… Ты заглядывай к нам. Я не против ваших встреч с Яной.
Глава 5
— Капитан, ну вот какого хуя тебе не сидится? — Зорин был откровенно раздражен — Почему мне прямо с утра звонит сам Ивашутин, спрашивает про Орлова? Что мол, происходит?
Ни свет ни заря меня поднял посыльный, велел срочно явится в штаб части. А там здравствуйте, я ваша тетя — генерал собственной персоной. Загоревший, осунувшийся. Видать хлебнул лиха на секретной базе. Собственно, часть этого лиха я даже успел застать.
— Товарищ генерал! Так я случайно .. — стоя по стойке смирно, я попытался вклиниться в начальственный гнев
— Молчи! — прервал меня генерал — Случайно только кошки делаются, да и то ор слышно.
Он встал из-за стола, подхватил какой-то листочек и подошел ко мне.
— Ну был же рапорт о переводе тебя к нам, сам подписывал — он попытался заглянуть мне в глаза — но с какого хрена теперь тебя требуют на Лубянку? Ты поди, гуляя, посла какой-нибудь лумумбы на этот раз пристрелил? Дескать, сберкассы с простыми бандюганами тебе уже мало, да?
Надо же, успели настучать.
— Борис Александрович .. — снова попытался ответить я
— Что Борис Александрович? Я уже кучу лет Борис Александрович и еще много лет планирую им быть — он скомкал листок, потом пару секунд подумал, расправил его и тут же начал его рвать. Сложил пополам, порвал. Еще раз пополам, порвал. Наконец листик перестал поддаваться. Зорин чертыхнулся и пошел к урне, стоящей в углу кабинета.
— Ладно, рассказывай, что в этот раз ты учудил — кажется, градус начальственного гнева пошел на убыль.
Начал рассказывать прямо со свидания, пропустив историю с мусоркой. Дескать был на встрече с дочкой Алидина, потом поехал провожать ее на дачу.
— Что? С Алидиной? И Виктор Иванович потом не вывел тебя в чистое поле к стенке и не расстрелял через повешенье за причинное место? — удивился генерал.
— Нет, повезло, что они отмечали что-то хорошее. Награждение какое-то
— Они? Он там еще и не один был?
— Нет, присутствовали еще Цвигун и Банников. И еще кто-то, но мне не представили. Позвали к столу, налили.
