онкологии был прогноз,
Не спал и не впал в саботаж.
Страна оценила, вручила медаль,
не ту, что скажут потом.
И прочих наград была спираль –
Заслужены все трудом.
…А в части алюминиевых пальто,
которые парочка рыб
напялила будто бы (вот шапито!),
то это простой недосып.
Петров в подвале задержался
Михаил Гундарин
Петров закончил заготовки
обыденное моросит
троллейбус двинул с остановки
и не дождался, паразит
Петров, зачем свои соленья
ты кутал в старое пальто?
из огурцов и перцев тленья
не избежал ещё никто
ты скажешь плотная закрутка
и ледяные погреба
плывёт немытая маршрутка
Петров, а я скажу судьба
Владимир Буев
Петров в подвале задержался
не -Водкин, а простой Петров
и потому он занимался
соленьем перцев-огурцов
а вовсе не спиртных напитков
распитьем наглым среди дня
ушёл весь транспорт вновь попытка
вернуться в офис обгоня
троллейбус вкупе с той маршруткой
не мытой год иль целых пять
обед закончен и закрутку
успел он до конца сваять.
и разовьются отношенья
из погребных зимою льдов
Петров достанет все соленья
из перцев и из огурцов
не ждите от Петрова тленья
он сытно ест пешком идёт
респект Петрову уваженье
судьбу Петров подальше шлёт
Пустовалов, Полуэктов, Петров
Михаил Гундарин
Пустовалову принесли вина,
И к нему шашлык, что устроен ловко:
Половина, как утренний сон, жирна,
А другая жилиста, как циновка.
Размотать бы жилы на провода,
Чтобы слышали это в любой столице:
В мире есть хорошие города,
Ни в одном не хочется поселиться.
Ни любви не надо, ни шашлыка –
Всё равно, измена или изжога.
Дайте, что ли, змеиного молока!
Пустовалов, пей, но не слишком много.
Владимир Буев
Пустовалов, Полуэктов, Петров –
святая троица Мишиных стихов.
И все на букву П – вот это ж надо!
Лихая троица – почти бригада.
В стихах на тему пищи с питиём
Нравоученье исподволь сквозит.
Петров – один Петров, их не вдвоём:
В том смысле, что не -Водкин, паразит.
И Полуэктов не из выпивох.
Он лодырь, тунеядец, разгильдяй
в стихах у Миши. В общем, он не плох:
ему лишь мёртвых рыб к столу подай.
Вот Пустовалов любит алкоголь.
Закусывает он не требухой,
а шашлычком, как козырно́й король.
И регулярно вдребадан бухой.
Все ведают, что Пустовалов хват,
что он при этом сказочно богат
и что, придя однажды в зоосад,
на серпентарий обратил свой взгляд.
У Пустовалова наследник есть прямой,
который понял, как рулить судьбой:
десяток змей в подарок принесёт,
напоит самогонкой и уйдёт.
Обнюхаю снег
Михаил Гундарин
по первому снегу собачьему следу
я буду искать остальные детали
тебя окликать как чужую победу
молить чтобы нас не прервали
твой голос бездомен в моём телефоне
в закрытых глазах отражается небо
над парком что в ласковой зелени тонет
и запахов полон как тёплого хлеба
ты в городе где так чисты переулки
что запросто можно не выпачкав ноги
весь мир обойти и вернуться с прогулки
и вот ты в дороге
а я говорю возвращайся скорее
а ты отвечаешь увидимся снова
на нашей весенней весёлой аллее
где сила и слава и слово
Владимир Буев
обнюхаю снег но найду в телефоне
так значит победа хоть ты мне чужая
молиться умею но лишь на жаргоне
в эстетский жаргон не вползёт запятая
догадка была: не один я собака
и эту догадку ты мне подтвердила
твой голос бездомный несётся в атаку
на небо надеется трубка мобилы
чужих голосов я наслушался вдоволь
вот запахи мне обоняние режут
а вот и фантомов садовых некрополь
мне зеленью взоры ласкает несвежей
мобилу в корзину гулять надо больше
здоровье на воздухе а не на воздух
гулять по планете, Европе, по Польше
по ми́ру не пó миру: жить нужно остро
ан нет отдавайте обратно мобилу
хочу голосов и комфорта я снова
не выпачкать ног на диване светилу
здесь сила и слава и слово
То ль Мария, то ль не Мария
Михаил Гундарин
мушкетёры твои ацтеки
где Мария
в начале лета
проводила друга навеки
а запомнила только это
как стоял на тяжёлом камне
посреди ледяного неба
говорил всё равно запомни
улыбался нелепо
это было в книге не в книге
гастронома среди эфира
где хромая душа
выпрыгивать
училась за двери мира
до сих пор золотые титры
зависают над облаками
это мантры Мария мантры
всё дословно что было с нами
Владимир Буев
то ль Мария то ль не Мария
Магдалена
но эйфория
обуздав меня Мельпоменой
драму гасит асимметрией
историчность былых страданий
и блаженных улыбок кротость
у Марии-доньи метаний
не отнимут убогость
ведь Кортес на тяжёлом камне
постоял неспроста взирая
как ацтеков бойцы арканят
как империя исчезает
ты Мария просто Мария
Магдалена или Марина
если в мантрах твоя ностальгия
в Мельпомене причина
Из нового блокнота
Михаил Гундарин
ИЗ СТАРОЙ ТЕТРАДИ
Землю увидеть во сне, ты сказала, дурная примета.
Для посвящённых – предвестье тяжелого года,
как урожай огурцов, как злодейка-комета,
хвост перед каждым задравшая не без дохода.
Я возражу, ибо что нам, астралопитекам,
в этом случайном стеченье чужих обстоятельств!
Ради забавы представишь себя человеком –
сразу навалится груз долговых обязательств.
Трудно лететь, трудно плыть под холодной водою,
трудно раскрашивать мир в надлежащие краски.
Там, где погасло твоё и моё золотое,
трудно представить глаза без тяжёлой повязки.
Владимир Буев
ИЗ НОВОГО БЛОКНОТА
Ты поутру огурцов насолила большую бадейку.
Я уточнил: мол, ты землю во сне повидала?
Прямо не можешь ответить, всё ищешь лазейку:
что-то бормочешь, что деньги в семью доставала,
что, мол, всю ночь ты очей голубых не смыкала,
и что ты вечно в нелёгких заботах домашних.
Я по глазам твоим вижу, что хочешь большого скандала,
и потому приведу свои доводы круче вчерашних.
Скрыться в астрале – не то, в Австралии греться;
просто питеком не быть, и забыт питекантроп –
так возражу, и придётся тебе утереться.
Спорить со мной тебе нé дали музы таланта.
Трудно быть богом, но запросто – домохозяйкой.
Трудно раскрашивать мир в надлежащие краски.
Я понимаю: быть тяжко болтушкой-незнайкой.
Вот же, возьми, и на рот повяжи свой повязку.
Посчитали – прослезились
Михаил Гундарин
СЧИТАЛКА
Кто проснулся кто приснился
Кто пошёл и выпил море
Кто совсем не изменился
Кто ошибся в разговоре
Всем нам следовало строже
сохранять свои руины
А теперь-то кто поможет?
Кто не с этой половины?
Владимир Буев
ПОСЧИТАЛИ – ПРОСЛЕЗИЛИСЬ
Старики сошлись в угаре
Детство вспомнили, визжали
И в одном большом кошмаре
По колено в море встали
Как цыплят считают в осень
Так и эти просчитались
Год был прошлый одиозен
И здоровья не осталось
Всем им следовало строже
Сохранять свои руины
Но теперь им кто поможет?
Не осталось половины
2021 год
Представь, что ты в Китай забрёл
Михаил Гундарин
Весь вечер пой, все утро пой
А после замолчи
И снова выгнется дугой
Дорога в Урумчи
И 95-й год
Алмазный порошок
Присядет рядом и нальёт
Уже на посошок.
Горит Восток, плывёт челнок
По золотым волнам
Пока короткий эпилог
Январь читает нам
Владимир Буев
Представь, что ты в Китай забрёл
Дорогой в Урумчи
А тут уйгур тебе вспорол
Живот ножом в ночи
Подумав что пришелец ты
Китаец-оккупант
Чужие хочешь рвать цветы
Земли интересант
То ль 95-й год
То ль через 30 лет
…Китай там реки крови льёт
Но внешне – марафет
Синьцзян равнинен и горист
Песчанен и «речист»
В том смысле: реки тоже есть.
В озёра можно влезть.
Зарёю новою горит
Синьцзян, как наш Восток
Ужель не чуешь, где зашит
опасный эпилог?
Подумай, в Урумчи ли мчишь?
Туда ль твой путь дугой?
Потом не ной, потом не вой,
Навеки замолчишь.
Немало Риманов коптили небо
Михаил Гундарин
где небо будущим беременно
а тут продлёнка третий класс
мы все идём тропою Римана
но Риман умер не за нас
зазря пространство многомерное
густеет в баночке чернил
всё ассонансное, минорное
какое ты и сам любил
иное только улыбается
не поддаётся мирный квант
он с нами пьёт, грешит и кается
как привокзальный музыкант
Владимир Буев
немало Риманов, казалось бы,
коптили небо за века
история не примет жалобы
ни от кого наверняка
американцы, немцы, русские
их было много на челне
но были все они моллюсками
никто не мог встать наравне
с тем
