способен вести себя так, как вы вели себя сегодня.
— Сегодня, — я улыбнулся. — Мне особенно интересно, глава Знающих, что ты расскажешь мне о сегодня.
Озман поджал губы, прищурился, впившись в меня взглядом. Это длилось вдохов десять, пока он не разжал губы, начав говорить:
— Повторюсь, вы не безумец, глава, в вас нет и ярости Зверей, а для тех же Демонических Форм вы слишком умны. Сегодня вы раз за разом обостряли разговор, упорно и последовательно ведя всё к одной цели. Вы очень и очень хотели, чтобы орденцы оскорбились и ушли. Вот что было вашей целью.
— А ты считаешь, что мне нужно было забирать их всех?
— Я советник лишь на словах, глава. Я тот, кто приносит вам слухи, новости и знания. Решать вы должны сами или пользуясь советами другого советника. Насколько хорош я в добыче знаний, настолько же плох в советах.
Я заметил:
— Как по мне, то ты чересчур сильно принижаешь себя. Но не беспокойся. Советник сегодня прибыл, я вас познакомлю чуть позже. Сейчас же я хочу услышать твоё мнение, Озман из Знающих.
Он помолчал, а затем качнул головой из стороны в сторону:
— Нет. Вы не должны были забирать их всех, глава. Как по мне, вы прошлись по грани, оставили себе именно столько, чтобы не привлечь к себе излишнего внимания верных Императору людей, так, удачливый выскочка, сумевший урвать себе немного остатков… — Озман говорил это всё медленней и медленней, а затем и вовсе замолчал.
Я так же молча наклонил голову к плечу, не понимая, что с ним. Печати в порядке, равномерно светятся, даже не думая вспыхивать.
Озман вдруг выдохнул:
— Вы забрали их всех. Вы забрали их всех, глава, — он снова подался вперёд, на этот раз с каким-то восхищением вглядываясь в меня. — Вы не хотели брать их всех, изо всех сил пытались с ними поссориться. Всерьёз, а не делая вид. Но у вас не вышло сделать это во дворе, а затем…
Озман выпрямился, огляделся. Мы сидели под двумя формациями в том же самом многострадальном зале. Его пытались привести в порядок, но свежий пол на месте уничтоженного бросался в глаза, как и прочие следы вроде той же пыли и прочего.
— Это не просто недопонимание или выражение недовольства, как выставили это олухи из рабочих, — выдохнул Озман. — Это почти что полноценная схватка, когда обе стороны вынужденно ограничивали свои возможности. Здесь вы заполучили верность их всех. Или почти всех. Что вы могли сказать для подобного, что вы могли сделать орденцам Небесного Меча, которые половину столетия фанатично пытались искупить вину своих старших? — он обернулся на меня. Бледный, с горящими глазами, сглотнув, выдохнул. — Вы дали им новую цель? — не дожидаясь моего ответа, ответил сам. — Да. Я прав. Вы нашли среди них настоящего предателя и дали им новую цель. Вы убедили их свергнуть Императора!
Я выпучил глаза. Как мы настолько далеко зашли с этим разговором? Какой ещё свергнуть Императора? Где мы и где Небесный Воин?
Глава 2
Они плакали. Честное слово, они плакали. Все те, у кого мы снимали или купили поместья на той улице. Первые пустили слезу оттого, что закончилось их счастье и больше никто не станет платить им таких денег. Вторые оттого что Алкай, взявший в свои руки духовные камни семьи, давно обещанный мне Седым казначей, даже не подумал продать обратно ни одно поместье.
Я бы так и поступил, чтобы выручить хоть немного духовных камней, но он наотрез отказался.
— Глава, сейчас эти деньги ничего нам не дадут, в конце концов, на еду нам хватает же? Да, можно пригрозить владельцам, можно многое что придумать, чтобы выбить из них деньги, но к чему? Позже, эти суммы станут для нас несущественными. А ещё позже, нам вновь может понадобиться место здесь, не навсегда же мы уходим от наших соседей? Из этих поместий получится отличная резиденция Семьи и неплохие торговые лавки, которые принесут нам вдесятеро больше, чем мы на них потратили.
Как по мне, они все, мои новые подчинённые, бывшие орденцы, видели наше будущее слишком светлым и безоблачным.
Ещё даже Ключ не отыскали, а один уже подумывает о торговых лавках в соседней фракции, второй, о продаже добычи с Поля Битвы на одном аукционе с одной очень интересной ведущей, третий ждёт от первых двух духовных камней, чтобы начать строить Академию, четвёртый…
— Глава, почему вы такой мрачный?
Я мазнул взглядом по Алкаю, комтуру, вернее, старейшине семьи, моему казначею и буркнул чистую правду:
— Потому что вы слишком радостные.
Он сразу перестал улыбаться:
— Глава, мы долгие годы жили под гнётом вины, обязательств и несбывшихся надежд, мы…
Я жестом заставил его замолчать.
— Ты решил повторить путь Седого? Я всё это уже слышал.
— Слышали, но не приняли, глава, — насмешливо возразил он в ответ.
Я замер, это ещё что за тон? Вновь упёр взгляд в него и заметил:
— Послушай, Алкай, в первый день ты показал себя не с лучшей стороны.
— Моя вина велика, глава, мне нет прощения.
— Пустые слова, которые мне не нужны, — отмахнулся я от этого набившего оскомину извинения.
— Скажите, что вам нужно, глава.
— Чтобы в твоём тоне не ощущалось высокомерия. Что за нравоучительный тон? — я, буквально передразнивая, повторил. — Слышали, но не приняли, глава.
Алкай побледнел:
— Глава…
Я вздохнул, потёр бровь:
— Я тоже перешёл черту. Прошу простить меня, старейшина.
— Глава…
— Объясню почему я раздражён вашей радостью. Потому что иногда лучше ожидать худшего и в итоге радоваться даже малости хорошего, чем возлагать столь много надежд на будущее. Разочарование может быть слишком сильным в итоге.
— Очень мудрые слова, глава.
Этот тон мне тоже не понравился. Если в прошлом замечании я услышал насмешку над своим возрастом, то сейчас пустую лесть, которой я не заслуживал. Поэтому лишь скривил губы и заметил:
— Наверняка не мои. Может, это Седой говорил мне такое, может быть, учителя в Академии, может быть, один мудрый старший, которого я как-то встретил на пути. К чему я веду, Алкай, уверен, в вашем прошлом тоже были такие надежды, например, когда вы пришли в клан Кунг. Но чем они обернулись?
— Люди тоже не могут быть всё время в отчаянии,
