– Не, не видал… Брат рассказывал, когда приезжал из столицы. Говорит, дашь им рубль, и они там такое вытворяют!
– И что они делают?
– Ну… раздеваются для начала, – фантазировал Федька. – Показывают себя: вот мол, все на месте у меня! И я ваша, что хотите, то со мной и делайте!
Влюбленная пара частенько забралась на чердак чужого хлева, там зарывшись в сено, они коротали ночь. В редких случаях их впускали спать в избу и дабы не вызывать подозрений у хозяев Федор и Анна представлялись братом и сестрой. Оставаясь наедине с Анной, садовник не раз пытался воспользоваться моментом и сделать их знакомство более тесным. Однажды ей пришлось даже размахивать вилами, чтобы отогнать его от себя (молодой человек перебрал самогона и решил добиться «взаимности» любым способом).
– Дурная баба! – выругался он, глядя на решительность Анны и опасное орудие в ее руках. – Ну и черт с тобой, береги себя до старости! Потом сама будешь просить, а я ни в какую!
– Хочешь, чтобы я легла под тебя – женись на мне! – твердо заявила Анна.
– Еще чего! Не по сердцу ты мне, понятно? Жена должна быть с приданым, а ты чего? Есть у меня невеста в соседней деревне – на ней и женюсь! – заявил Федор, после чего разочаровано добавил: – Я думал, ты приключений хочешь, увидеть жизнь. А на деле – так, фитюлька оказалась!
После этого разговора он исчез из жизни Анны навсегда. Она скиталась еще какое-то время, но все же вернулась в дом родителей. С тех пор с мужчинами мошенница имела дело только за игорным столом, притворяясь Цыпой. Примерно она понимала, что происходит между людьми противоположного пола, потому как была в нескольких шагах от греха, ночуя с Федькой в одном стоге сена. Теперь же ей требовалось знать много больше, но задавать подробные вопросы Незнакомке девица не решалась.
Незнакомка заметила оживление в зале. Мужчины подзывали Клима и, кивая в стороны Анны, что-то шептали ему на ухо, но человек с подносом отрицательно качал головой и, судя по их недовольным лицам, произносил что-то неприятное в ответ.
– Какого черта выставлять на витрину лучший кусок мяса, если он не продается?! – воскликнул седовласый мужчина, раздув щеки и побагровев.
– Я тоже хочу заполучить этого птенчика! – размеренно произнес чей-то голос. – Я первый спросил о цене…
Еще несколько человек заявили свои права на девушку, теперь Анна была в центре внимания.
– Что мне нужно делать дальше? – испуганно уточнила она, чуть не падая в обморок. К такому «спросу» в первый день она не была готова.
– Не надо торопиться, дитя, всему свое время, – произнесла со знанием дела Незнакомка и призвала свою ученицу к терпению, но на самом деле она тоже не знала, как ей быть, и беспомощно уставилась на окно, откуда совсем недавно взирал на зал хозяин трактира, но там было пусто. Гул нарастал и несколько подвыпивших мужчин устроили самопроизвольный торг. Сердце напуганной Анны трепетало, как у пойманной птицы, она с ужасом представила, как поднимается в одну из комнат.
– Думаю, самое время нам с вами удалиться, – произнес бархатистый приятный голос. Анна подняла глаза и увидела красивого мужчину с уверенным теплым взглядом и доброжелательной улыбкой. Он предложил ей свою руку и вывел девушку из зала под всеобщие шепотки, словно королеву. Надин оробела и долго смотрела им вслед, как будто была под гипнозом, затем очнувшись, позвала к себе Клима.
– А мне куда идти? – уточнила она. – Цыпу привела я и…
– Наш хозяин тебе очень благодарен за это. Он сказал, ты можешь поесть все, что тебе вздумается и идти прочь.
– Прочь? Как это прочь? – закудахтала Незнакомка. – Цыпа – моя!
– Скажи это ему!
Парень кивнул на хозяйское окно и ушел прочь, оставив Надин в растрепанных чувствах. Шмыгнув носом, она налегла на отвратительный напиток, который стал теплым и напоминал мочу. Ее лотерейный билет был теперь в руках бывшего шулера, которого часть Петрограда знала под именем Козырь.
Глава 5
Теория стакана воды
– Цыпа? Так мне вас называть? – с улыбкой и почтением произнес молодой мужчина, учтиво склонившись перед Анной. Она поспешно кивнула. Осенняя прохлада проникала в ее организм, заставляя откликаться каждую клеточку.
– Так значит, вы и есть щедрый хозяин трактира? – выдавила Анна сквозь стучащие зубы.
Козырь кивнул, подметив, что иметь подобное заведение – головная боль, и иногда ему кажется, что он – директор гимназии для плохо воспитанных сорванцов.
– Почему? – удивилась Анна и впервые подняла на него глаза.
– Знаете, выпившие люди ведут себя как дети. Порой ссорятся по глупостям или начинают друг друга оскорблять…
Но девушка не слышала, о чем он говорил, она с любопытством рассматривала его приятное лицо, почувствовав тепло в груди, словно кто-то бережно там зажег согревающую лампадку, дрожь ушла, и осень больше не тревожила кожный покров. Высоко подтянутого мужчину освещал фонарь, в его светлых глазах прыгали солнечные зайчики, оставшиеся гостить с лета. Чувство, неведомое раньше, заставляло сердце биться сильнее.
– Цыпа? – осторожно обратился к ней Козырь. – Вы слышите меня? Цыпа!
Анна очнулась, будто ее застали врасплох, щеки ее залились румянцем. Она торопливо извинилась дрожащим от волнения голосом и поспешила прочь в сторону пролетки, на которой дремал возница, проронив на ходу:
– Пора бы мне домой!
– Я могу вас сопроводить до дома!
– Это лишнее, – откликнулась Анна, не оборачиваясь.
– Постойте, но как же мы с вами встретимся? Когда?
– Завтра! Я приду сюда завтра! – решительно произнесла девушка, прибавив шаг.
Пролетка помчалась прочь. Козырь громко свистнул, от дома отделилась тень, и через мгновение подле него стоял Ванька-Метла.
– Это и есть наша Цыпа! Надо же какая удача! Цыпленок сам пришел за зернышками, – смешливо произнес Метлин, смачно сплюнув. – Мне за ней? Узнать адресок?
– Не надо ее преследовать, еще спугнем! Я пока не разобрался, что эта за птица. Либо это дамочка слишком умна, либо наивна…
Анна подавляла зевки за обедом, ее ночное приключение снова и снова давало себе знать. В свою комнату девушка пробралась лишь под утро, пропахшую табаком одежду пришлось выбросить, чтобы не привлечь излишнее внимание маменьки. Забравшись под одеяло, она рассчитывала поскорее согреться и уснуть, но никак не могла отделаться от образа молодого мужчины, спасшего ее от торгов в кабаке.
