УБИЙСТВА ПО ПОЛИТИЧЕСКИМ МОТИВАМ
Гискесу и Шрайдеру была необходима передышка. События в Голландии требовали постоянного внимания. Еще в мае 1942 года, когда ван дер Ваальс внедрился в группу Сопротивления под руководством Кееса Датила и сдал нескольких ее членов гестапо, сам Датил сумел избежать ареста. Он продолжил работу и за девять последующих месяцев сумел организовать разветвленную разведывательную сеть, охватившую довольно большой район. Он и его друзья делали фотографии немецких военных объектов и собирали информацию о немецкой военной промышленности. Они даже совершили несколько переходов через границу к Северному Рейну и Руру. Подпольщики организовали курьерскую службу для доставки материалов в Швейцарию. Большое количество микрофильмов с ценной информацией попало в Великобританию по этому маршруту.
Однажды, когда ван дер Ваальс находился в офисе Национального комитета, туда прибыл Датил. Мужчины встретились впервые и были представлены друг другу. Как и большая часть молодежи, Датил искренне верил, что различия в политических курсах партий давно потеряли значение. Он дружил с консерваторами, коммунистами, католиками и кальвинистами. Одним из самых преданных его друзей был доктор Геррит Кастейн, убежденный марксист, сражавшийся в Интернациональной бригаде в Испании.
Ван дер Ваальс с одобрения Шрайдера предложил Датилу и Кастейну помощь. Последний сначала не доверял де Вайлде. Как-то раз, возможно чтобы проверить новичка, он попросил де Вайлде достать ему револьвер. Шрайдер велел ему дать Кастейну оружие. Это покажет, что можно ли доверять де Вайлде. Так юный доктор обзавелся «люгером» калибра 7,65 мм. Такими пользовались в основном эсэсовцы.
Вечером 5 февраля 1943 года в дом на Ван-Нек-страат в Гааге позвонил мужчина. Это был особняк генерала Сейфарда, одного из очень немногих голландских офицеров, открыто перешедших на сторону нацистов. Теперь он занимал пост командира так называемого Голландского легиона против коммунизма. Как правило, его дом охранялся, однако в тот вечер было очень холодно, и солдаты, должно быть, направились в соседний бар согреться стаканчиком джина. Дверь открыла служанка. Посетитель очень вежливо попросил разрешения навестить генерала. Когда появился Сейфард, незваный гость выстрелил. Генерал, не успев понять, что произошло, упал замертво.
Гестапо начало разыскивать убийцу. А спустя два дня к дому бывшего политического деятеля консервативной партии Рейдона, который тоже присоединился к нацистам и теперь руководил департаментом пропаганды, подошел незнакомец. Он носил партийный значок, поэтому был беспрепятственно допущен в дом. В гостиной он произвел два выстрела – в Рейдона и его жену – и снова исчез, не оставив никаких следов. Ван дер Ваальс не сомневался, что убийца – тот самый доктор, которому он передал «люгер», но он не знал ни его имени, ни убежища, где он скрывается. Теперь предатель опасался идти на встречу с доктором, которая была назначена на 19 февраля в Делфте. Шрайдер, как мог, успокоил своего агента, пообещал увеличить ему регулярные выплаты, а также специальную награду за поимку убийцы. Антон отправился в Делфт, но опоздал. Местный информатор сообщил шефу делфтского гестапо Мунту, что в кафе «Кроон» собираются коммунисты. Гестаповцы провели облаву и арестовали трех человек. Среди них был и доктор Кастейн. Несмотря на то что на него надели наручники, он ухитрился достать из-под одежды оружие. Правда, выстрелить он не успел. Гестаповцы избили его до полусмерти и отобрали «люгер» калибра 7,65 мм. Несмотря на многочисленные раны, приведенный на допрос доктор продолжал сопротивляться, а затем, вырвавшись из рук своих мучителей, подбежал к окну, разбил стекло и выпрыгнул на улицу. Его смерть была мгновенной. Доктор Кастейн унес свой секрет с собой, но представляется весьма вероятным, что именно он застрелил двух высокопоставленных голландских нацистов.
Шрайдер был все еще занят расследованиями политических убийств, а также деятельностью различных диверсионных групп, за последнее время значительно активизировавшихся, когда Гискес сообщил ему об ожидаемом прибытии еще одного агента – Феликса. Его ожидали 13 февраля, и Шрайдер решил отправиться на встречу лично. Самолет прилетел точно в назначенное время, было сброшено шесть контейнеров, а затем в темном небе показался парашютист. Приземление оказалось нелегким, поскольку внезапный порыв ветра протащил прибывшего агента через поле. Немцы поспешили к упавшему человеку и были удивлены, увидев, что с земли поднимается женщина. Ее поставили на ноги. После этого стало видно, что она довольно сильно поранила лицо. Когда один из немцев надел на нее наручники, она рассмеялась.
– Не надо так шутить, – улыбнулась она. – Неужели ты думаешь, что если я женщина, то обязательно испугаюсь?
Ей потребовалось время, чтобы понять: с ней никто не шутит. Тогда она предприняла попытку скованными руками засунуть в рот и проглотить две капсулы с информацией и таблетку с ядом. Немцы не дали ей этого сделать.
Смелую женщину звали Беатрикс Тервиндт. До войны она работала стюардессой в авиакомпании KLM. Позже стала агентом секретной службы и занималась, главным образом, разработкой маршрутов для побега. Ее послали, чтобы вывезти из страны нескольких лидеров голландского Сопротивления. Шрайдер пообещал, что она не будет отправлена в концентрационный лагерь, если согласится сотрудничать с немцами. Тем не менее Беатрикс молчала. Однако Шрайдер проявил несвойственную ему мягкость, и Беатрикс была заключена в гааренскую тюрьму. Она выжила и была одной из немногих агентов, которые после войны свидетельствовали перед голландской следственной комиссией.
Через два дня после прибытия мисс Тервиндт немцы встретили следующую группу агентов – Клааса Бора, Корнелия Браггаара и Корнелия ван Халстейна. Они доставили Гискесу пятнадцатый канал связи с Лондоном. Операция носила название «Нетбол». А 18–19 февраля настала очередь команды «Гольф», о которой упоминалось ранее. Захватив находившиеся при агентах две рации, Гискес получил шестнадцатый и семнадцатый каналы связи, которыми неоднократно пользовался, разыгрывая спектакль с подставным Жамбросом. Восемнадцатая линия связи появилась вместе с радистом Петером Арендзе, который был сброшен 9 марта 1943 года вместе с агентами SOE Петером Даурлейном и Петером Богаартом.
БЕЗ ПЕРЧАТОК
Поражение немцев под Сталинградом обычно описывают как поворотный пункт в ходе войны. В ходе русской зимней кампании 1943 года более 500 тыс. немцев было убито, ранено или попало в плен. Всего лишь за три месяца было уничтожено несметное количество немецкого оружия и военной техники. К началу февраля 1943 года успехи англичан в Северной Африке, а также реальная угроза вторжения союзнических войск в Европу заставили многих немцев осознать, что Гитлер проигрывает войну. Пораженческие настроения довольно быстро распространились среди немецких офицеров. Особенно это касалось сотрудников абвера, которые лучше, чем боевые офицеры вермахта, знали реальное положение дел на фронтах. Гиммлер всегда с подозрением относился к адмиралу Канарису и возглавляемой им военной разведке. Поэтому он довольно быстро раскрыл первый антинацистский заговор, причем не где-нибудь, а в самой штаб-квартире абвера в Берлине. И хотя Канарис продержался еще целый год, абвер был подчинен гестапо. Генерал СС Эрнст Кальтенбруннер стал первым лицом в вопросах имперской безопасности, а генерал СС Вальтер Шелленберг начал заниматься контрразведывательной деятельностью, а также борьбой с террористами в оккупированных странах Европы.
В Голландии у Гискеса и Шрайдера появились более серьезные и жесткие руководители. Полковник Рейтер, пользовавшийся безоговорочным доверием нацистов, принял командование абвером, оберфюрер СС Нойманн, безжалостный и не отягощенный моральными принципами гестаповец, пришел на смену доктору Харстеру в Sicherheitsdienst. Новые начальники единогласно сочли игру в кошки-мышки, которую так долго вели Гискес и Шрайдер, пустой тратой времени. Первый приказ, который получил Шрайдер от Нойманна, был прост: ликвидировать Национальный комитет.
Были усилены карательные меры. Нацисты давили в зародыше любые проявления недовольства. Тем не менее повсеместно проходили забастовки, митинги и демонстрации. Люди протестовали против депортации рабочих в Германию. Народ поднимался на борьбу с оккупантами. И дня не проходило, чтобы где-нибудь не прогремел взрыв. От рук диверсантов летели под откос поезда, постоянно где-то оказывалась нарушенной телефонная связь. Участились нападения отрядов Сопротивления на немецкие военные объекты. Но народное движение еще не успело набрать силу, как оказалось без руководства.
1 апреля (День дурака – весьма подходящая дата для такой акции, как остроумно заметил Шрайдер) были арестованы все члены Национального комитета. Коос Ворринк и Винус ван Лоой были приглашены ван дер Ваальсом на встречу в Эйндховене. Они отчаянно сопротивлялись, но явившихся их арестовывать гестаповцев было больше. После них взяли по одному всех членов комитета. К 9 часам вечера Шрайдер доложил руководству, что акция успешно завершена.
