Зимой и весной 1944 года всего лишь несколько человек было отправлено в Голландию. Основной поток агентов был направлен в Бельгию, где в рядах Сопротивления было не так много немецких агентов. Кое-кому даже удалось доставить в целости радиопередатчики и наладить радиосвязь с Лондоном (Петер Гербрандс – группа «Нейтье» и капитан Тоннет – группа «Барбара»).
Гестапо предложило большую награду за головы Яна Якоба ван Рицшотена, Аата ван дер Гиссена и Антона Вегнера, но ни одному из двойных агентов Шрайдера не удалось выйти на их след. Вегнер перебрался в Бельгию, а двое других уехали в Роттердам и присоединились к одной из групп ОД. Позже с помощью местных руководителей Сопротивления Вегнер связался с Лондоном, воспользовавшись одним из передатчиков Петера Гербрандса. Они отправили сообщение с просьбой помочь им выехать из страны, однако в Лондоне вовсе не были убеждены, что им снова не подставили двойных агентов. Имея за плечами горький опыт большой радиоигры, майор Добсон очень боялся снова угодить в ловушку. Тем не менее, чтобы создать видимость деятельности, беглецам было предложено отправиться на побережье в Валхерен и ожидать британский катер, точная дата прибытия которого будет передана по радио в программе Би-би-си.
Голландский историк А. Каптейн, после войны расследовавший дело Гиссена – Рицшотена, писал: «Лондон был осведомлен обо всем, но ни одна из секретных служб не приняла действенных мер, чтобы вывезти из Голландии людей, которые могли сообщить жизненно важную информацию».
УНИЧТОЖЕНИЕ
А в это время Шрайдер всеми силами пытался обнаружить передатчики Гербрандса. Немцы были уверены в их существовании, поскольку радиопеленгаторы засекли сигналы, но не могли определить их точное местонахождение. Незадолго до Рождества немецкий патруль обнаружил на ферме в Мальдене контейнеры, сброшенные с самолета британских ВВС и спрятанные фермером. В результате этого открытия было арестовано несколько бойцов Сопротивления, и гестапо вышло на след Джаапа Вебстера – члена группы «Барбара». Его арест навел гестапо на капитана Тоннета, а к началу февраля были задержаны агенты Гриснит и Летебер. В итоге «сгорели» все передатчики «Нейтье». Ван Рицшотен и ван дер Гиссен остались без связи.
Опытный член движения Сопротивления Ян Наута посоветовал им воспользоваться испанским маршрутом и предложил прибегнуть к услугам проводника – Кристиана Линдеманса, который уже помог сотням беглецов. Наута не знал, что Линдеманса завербовали немцы и он уже давно работает на Гискеса. Предатель встретился с беглецами, пообещал свою помощь, после чего поспешил к Гискесу и доложил, что нашел беглых преступников.
Гискес проинформировал Шрайдера, что вышел на след беглецов, которых гестапо так долго и безуспешно разыскивало. Линдеманс велел своим подопечным прибыть в Берген-оп-Зом, откуда и начнется их путь в Англию. Там 2 мая 1944 года, спустя пять месяцев после бегства из тюрьмы, ван Рицшотен и ван дер Гиссен стараниями Линдеманса снова попали в руки эсэсовцев. Они отчаянно сопротивлялись, но были жестоко избиты и возвращены в Гаарен.
После ареста ван Рицшотена и ван дер Гиссена осталось найти Антона Вегнера. Он перебрался в Бельгию, где намеревался выйти на знающего человека, который провел бы его по испанскому маршруту. 6–7 июня его, а также еще нескольких беглецов Линдеманс доставил в Льеж, где все они были арестованы. Позже Вегнера отправили в Германию и казнили в лагере смерти.
А у водворенных в Гаарен ван Рицшотена и ван дер Гиссена при обыске обнаружили микрофильмы, в которых содержалась, по словам Гискеса, «полная информация о немецких пусковых ракетных установках, построенных для обстрела Лондона». Отважных беглецов подвергли жесточайшим пыткам, однако они так и не сказали, от кого получили микрофильмы. Доктор В.Х. Нагель, после войны расследовавший военные преступления немцев, так описал казнь Яна Якоба ван Рицшотена и Аата ван дер Гиссена: «9 июня 1944 года, то есть через три дня после высадки союзников в Нормандии, в Гааге прошло совещание, на котором присутствовали оберштурмбаннфюрер СС Деппнер, штурмбаннфюрер СС Шрайдер и другие гестаповские офицеры. Деппнер сообщил, что имеется приказ генерала СС Раутера о немедленной ликвидации Рицшотена и Гиссена. Шрайдер заявил протест, утверждая, что они нужны ему для дальнейших допросов. Деппнер грубо оборвал его, заявив, что время деликатных методов давно прошло и об этом следует помнить всем офицерам, гнушающимся черной работы. Он приказал обоих заключенных немедленно отправить в лагерь смерти в Вуте, что около Хертогенбоса; их казнили в тот же день.
Заключенных, которые были настолько истерзаны пытками, что не могли ходить, отвезли в Вут на машине. Хотя они явно не смогли бы в таком состоянии бежать, их заковали в кандалы и наручники. Утром 10 июня они были убиты эсэсовцами. Каждый получил по пуле в затылок. Там же в Вуте их и закопали».
Об этом был уведомлен Шрайдер. Прочитав полученный отчет, он с раздражением отбросил его в сторону и сказал своему помощнику Эрнсту Маю:
– Эта казнь – большое свинство.
Через несколько дней Раутер приказал, чтобы все заключенные офицеры SOE, содержавшиеся в Ассене, Гаарене и Вуте, были отправлены в Германию. Шрайдер и Гискес совместными усилиями сумели задержать в Гаарене только трех из пятидесяти четырех арестантов: Губерта Ловерса – человека, с которого началась большая игра немцев, Хендрика Джордаана и Вильяма ван дер Рейдена. Они заявили оберштурмбаннфюреру Деппнеру, что эти люди продолжают принимать участие в радиоигре. Эти трое отправились в немецкий концлагерь позже остальных. Там Джордаан вскоре умер, а Ловерс и ван дер Рейден остались в живых и были освобождены в 1945 году. Остальные заключенные Гаарена (51 человек) попали в лагерь Равиц в Польше. Там несколько человек умерло, а оставшиеся были переведены в Маутхаузен (Австрия). Сцена их казни восстановлена по показаниям очевидцев и документам голландской следственной комиссии.
5 сентября 1944 года в Маутхаузен прибыл транспорт с 47 заключенными. Это были голландские и британские агенты SOE – 40 голландцев и 7 англичан. Они приехали из Равица. На входе им было приказано сдать гражданскую одежду и все имущество, затем их постригли, побрили и подвергли дезинфекционной обработке. Такова была обычная процедура перед тем, как людей отводили в жилое помещение и определяли на работу. Но эти сорок семь человек не пошли в жилое помещение. Вместо этого их загнали в подземный бункер, где они провели ночь. На следующее утро, это было 6 сентября, их построили и в 8 часов утра привели к зданию, в котором располагалась лагерная администрация. Они строем прошагали мимо коменданта лагеря, рядом с которым стояли гауптшарфюрер СС Хайдер и обершарфюрер СС Трум. Затем на голове у каждого пленного, и так очень коротко постриженных, были выбриты широкие полосы. (Обычно это делали, чтобы можно было опознать трупы «специальных пленных».) После этого гауптшарфюрер Хайдер всех зарегистрировал и несмываемым карандашом написал на груди у каждого номер.
– Это нужно, чтобы узнать вас, если вдруг кому-то придет в голову идея бежать, – сообщил он. – Хотя куда вы можете бежать? Разве только в ров…
Затем пленных повели в каменоломню на территории лагеря и определили на работу по переноске камней. Люди были босые, одеты только в штаны и рубашку. Надзирал за работой унтершарфюрер Гогль, а капо был «зеленый» заключенный (профессиональный преступник) Йозеф Пельцер. 47 пленных носили на спинах специальные решетчатые ящики, похожие на стулья с очень короткими ножками, куда грузили камни. Люди должны были протащить их вверх на 186 ступенек со дна каменоломни на поверхность. На лестнице стояли эсэсовцы, которые били проходящих мимо людей стальными прутьями. Выбравшись на поверхность, пленные должны были отнести камни довольно далеко в сторону и уложить их в большую кучу. К 12.30 многие из них уже не могли передвигаться и теряли сознание.
Эсэсовцы изобрели искусный план уничтожения пленных. Когда человек выбивался из сил, ему предлагали бросить большие камни и вместо этого набрать маленькие. Чтобы это сделать, пленным приходилось идти к куче, где были уложены более легкие камни. Она располагалась возле тропинки, ведущей к воротам лагеря. Люди, направляясь к камням, приближались к Postenkette – цепочке эсэсовских охранников, окружавшей район, где проходили работы. Старожилы лагеря знали, что к Postenkette запрещено подходить ближе чем на 20 ярдов. Новичкам это правило не было знакомо, а любое нарушение его считалось попыткой побега.
Если пленный переступал запретную черту, в него без предупреждения стреляли. Таким образом к 5 часам пополудни 13 пленных были убиты или умерли от ран, не получив медицинской помощи. Кое-кто, разобравшись, что происходит, добровольно направился к Postenkette и получил свою пулю. После 5 часов вечера эсэсовцы решили, что дневная норма выполнена, и не стали больше посылать людей под пули. В конце концов их даже отвели в барак.
