— Что?! — прозвучали сразу два голоса.
И не успела я повторить, как Андрей, уже оправившийся после секундного замешательства, быстро вышел в другую комнату и вернулся через несколько минут уже спокойный и даже довольный. Виктору он коротко сказал, что дозвонился. Я спросила, о чем шла речь и в чем суть, но никакого ответа не получила. Естественно, я разозлилась:
— Господа! Пусть и невольно, но я вам сейчас помогла, а вы не снисходите даже до ответа. Я отдаю себе отчет, что ждать справедливого отношения от мужчин глупо, но все-таки даже обычная женщина, а не суперагент имеет право на вежливость. Я ведь не прошу вас посвящать меня во все подробности, только хочу знать, из-за чего весь этот сыр-бор?!
После моих слов брови Андрея поползли вверх, и он посмотрел со значением на Виктора, как бы говоря: ну она и штучка! Нахмурившийся Виктор кинул на него ответный взгляд, который я расшифровала как: я ведь предупреждал тебя, что она мегера! Но меня такими штучками не проймешь, особенно теперь, когда все кому не лень используют меня как им угодно. Первым сдался Виктор. Он откашлялся и хмуро пояснил:
— Ты слишком любопытна, но я объясню тебе, чтобы ты только успокоилась. Речь идет об алмазах.
Не знаю, что именно я ожидала услышать, но, видимо, что-то другое, потому что удивилась. Но у меня в запасе был еще один вопрос, пусть не думают, что уже отделались от меня:
— Ну а Марина? Она тоже замешана? И почему она на меня так злилась, что хотела даже убить?
При этом вопросе Андрей остался совершенно спокоен, а вот Виктор немного смешался и после паузы ответил:
— Да, Марина была замешана, еще как! Именно она втянула Павла во всю эту грязь, поскольку давно и прочно была связана со всяким криминальным элементом. Я за ней давно охочусь, но дамочка хитрая и очень скользкая, информации о ней много, но ни на чем конкретно поймать ее никак не удавалось. Не наломай она сейчас таких дров, может быть, и на этот раз пришлось бы ее отпустить. Пристрелив Павла, она, можно сказать, сама нам в руки пошла.
В этом месте Виктор опомнился, несколько смутился и посмотрел на меня виновато, но, увидев, что я не заламываю руки и не собираюсь упасть в обморок, продолжил, но уже совсем неохотно:
— Не знаю, как с тобой собирался поступить твой бывший муж, но могу предположить, что ничего хорошего тебя ждать не могло. Марина же совершенно точно собиралась тебя убрать, поскольку ты несомненно представляла для них реальную угрозу. А судя по ее поведению, она еще и ревновала тебя, бабенка она очень эмоциональная, нервная, выходит из себя быстро.
После этого ответа мужчины, как по команде, насупились, давая понять, что я задаю слишком много вопросов. Но я уже узнала в общем-то все, что хотела, и решила оставить их в покое, пусть себе тешатся своими секретами. Когда я стала прощаться с ними, лицо Андрея откровенно просветлело, а Виктор совершенно неожиданно вызвался подвезти меня до дому.
— Разве ты за рулем? А как же твое раненое плечо, ведь рука, наверно, еще не работает?
Он кинул на меня быстрый взгляд и успокоил:
— Пуля попала в мякоть, пустяк, все уже зажило. Заодно и вещи свои у тебя заберу.
Я подумала, что реплика о вещах, скорее всего, предназначалась Андрею, я-то прекрасно знала, что никаких его вещей в моем доме, кроме остатка продуктов, не осталось. Но разоблачать его я не стала, хочет подвезти — пусть везет, я от этого только выиграю. Я попросила Андрея передать Наташе привет, и мы с Виктором ушли.
Дорогой мы молчали, возле подъезда я только собралась с ним попрощаться, но, к своему удивлению, увидела, что он запирает машину и, значит, собирается подняться со мной в квартиру. Я пожала плечами: даже интересно, что ему нужно у меня.
В кухне он также молча уселся за стол. Выглядел он уже не таким хмурым, как в квартире Андрея, скорее каким-то задумчивым.
— Чай, кофе?
Мой вопрос вывел его из состояния отрешенности.
— А что, ужина у тебя нет? — недовольно скривил он рот.
«Господи! — подумала я про себя. — Да ведь он ведет себя со мной как законный муж, может быть, он просто перепутал квартиру и женщину?» Но делать замечание по столь пустячному вопросу человеку, который совсем недавно спас тебе жизнь, мягко говоря, неудобно, и я молча занялась ужином. Все эти тридцать-сорок минут, что я хлопотала, он просидел молча, но как только я собрала на стол и села сама, он спросил, не глядя на меня:
— Ну как ты, отошла хоть немного?
— Да, у меня все в порядке, — кратко ответила я.
— Маловероятно, что так уж все у тебя в порядке, слишком мало еще прошло времени. Насколько я понял, ты его очень любила, да?
Мой изумленный взгляд был ему ответом, да и как иначе, если я вообще уже не понимала, о чем идет речь или, вернее, о ком. Но он продолжил, и мое недоумение рассеялось.
— Понимаешь, я ведь даже и предположить не мог, что Марина в него выстрелит. В тебя или в меня, да, к этому я был готов, но не в него. Видно, она совсем обезумела. Все дело в том, что, судя по некоторым признакам, она проворачивала какие-то дела с Беком, причем за спиной Павла. Об этих ее делах он ничего не знал, поэтому и дал команду своим молодцам шлепнуть Бека, а Марине его смерть была крайне невыгодна. Вот она и взбесилась совсем, нервы у нее и без того были не слишком крепкими, впрочем, все наркоманы такие.
— Так она наркоманка? Вот оно что! И как только Павел мог связаться с ней, как?! Ведь должен был понимать, насколько это опасно. Так они что, наркотиками тоже занимались, не только алмазами? Если так, то насколько же низко он пал!
— Занимались они всем, что под руку подвернется. Но ты сейчас не думай об этом, постарайся не думать. Пройдет какое-то время, и ты забудешь и о Марине, и о том, что он был замешан в преступлениях. В памяти останется только хорошее, что было в вашей жизни.
Такая утонченная деликатность и сочувствие ко мне в устах Виктора звучали по меньшей мере странно, что с ним такое случилось? Или ранение так на него подействовало? Я посмотрела на него внимательно: он опять начал хмурить брови, но выглядел вполне искренним. Я уже не знала, что и думать, и стала убирать тарелки со стола, принесла чашки. При этом я почему-то вспомнила, как сравнительно недавно все это покупала, после того как Саша оставил меня совсем без посуды. Я попробовала представить себе, какое лицо было бы у Виктора, если бы я предложила ему кофе в эмалированной кружке, и невольно улыбнулась. Виктор заметил мою нечаянную улыбку и, поморщившись, спросил:
— Женя, я, наверно, мешаю тебе, ты вспоминаешь свою прошлую жизнь с Павлом, а я для тебя сейчас как кость в горле.
