я тебе пулемётную ленту подержу, — ответила на это Маргарита.
— Вот пулемёт их… — мечтательно прикрыл я глаза. — Заберу. Обязательно. А ты тележку потащишь.
— Какую тележку? — не поняла Маргарита.
— Ту, в которой будут лежать трофейные оружие и боеприпасы, — усмехнулся я. — Сколько их, знаешь?
— Ну, нам нельзя шастать по территории без разрешения, — произнесла девушка. — Но я тут уже третью неделю, поэтому знаю, что их было не меньше тридцати. До того дня, как ты начал их убивать.
— М-хм… — задумался я. — Двоих в первую ночь, ещё двоих во вторую, одного в прошлую ночь, ещё пятерых тогда же, сегодня двоих… Минус двенадцать, получается.
— Говорили, что один потерялся и не вернулся, ну, из того отряда, что они отправили наружу, — сообщила Маргарита.
— Я ведь могу называть тебя Марго? — спросил я.
— Можешь, — кивнула она.
— Значит, дела у них плохи, — продолжил я размышлять. — Если их было около тридцати, то осталось где-то семнадцать. Неплохо я их покрошил, при этом почти не вступая в прямое боестолкновение. Что у них по суперам?
— Трое осталось, — с готовностью ответила Марго. — Троих ты убил, насколько я знаю. Один был сильным — молнии метал. На моих глазах сжёг одного мальчика, который уронил поднос…
— Сколько там невольных жителей гостиницы? — поинтересовался я.
— Одиннадцать, если меня не считать, — ответила девушка.
— Почему ты до сих пор не супер? — спросил я.
— А ты почему не супер? — усмехнулась она.
— Ты, случайно, не из Одессы? — поморщился я.
— Я из Витино, — ответила она. — С чего ты взял, что я из Одессы?
— Ох, забей, — отмахнулся я. — А ты с чего взяла, что я не супер?
— Ну, что-то не похож, — посмотрела она на меня недоуменно. — Суперы — они всегда с прибабахом. Извращенцы, как один, любят власть сильнее мамки, ну и ведут себя, как конченые.
— Это хорошо, что не похож, — усмехнулся я. — Но, к счастью или несчастью для тебя, я супер. И ещё какой.
Маргарита медленно отступила на шаг.
— Что, не очень хороший опыт общения с суперами? — поинтересовался я.
— Ты же сейчас не чокнешься и не начнёшь меня резать? — тихо спросила она.
— Ты долбанулась? — столь же тихо спросил я. — И нет, я тоже не из Одессы. Но повторю вопрос: ты долбанулась?
— Ты же супер, — произнесла Марго.
— И что? — приподнял я левую бровь в жесте сильнейшего недоумения.
Хотя я понимаю, чего это она, но хочется услышать.
— Нет, я не долбанулась, но вы, суперы, все конченые, — призналась Марго. — А ты был не очень похож на них.
— А как, по-твоему, я валю всех этих ушлёпков? — спросил я, после чего надел шлем и включил тепловизор.
Да, я охренительный пауэр рейнджер, гроза района, но о мерах предосторожности забывать нельзя.
— Я подумала, что ты из спецназа, — пожала плечами девушка. — Ходят слухи, что где-то бродит один спецназовец, который мочит всех, кто переходит ему дорогу. Я подумала, что это ты. А ты всего лишь супер.
— Да, не отрицаю, многие суперы слетают с катушек, — вздохнул я, увеличив оптическое приближение. — Но я не такой. Они все такие, а я не такой. Хотя, нахрена я перед тобой тут распинаюсь? Не хочешь идти со мной — не иди. Если тебя сожрут псы, которые держатся от нас на расстоянии не более пятисот метров, громко плакать не буду. Буду делать это тихо, пустив скупую мужскую слезу, а может и две.
— Собаки? — насторожилась Марго и заозиралась по сторонам.
— Девять штук, — ответил я.
— Как ты их видишь? — спросила она обеспокоенно.
— У каждого есть свои секреты, — не стал я отвечать. — Главное — надо идти. Пёсики идут за нами с самих Малых Горок. Видимо, почуяли запах крови, но через стены до халявы не добраться, а кушать охота. Вот и выследили нас. Оружием пользоваться умеешь?
— Не умею, — ответила она.
— Как ты выживала всё это время? — снова удивился я. — Только правду. Ложь я почувствую.
— Ну, я почти всегда была с группами, — ответила она. — Но последнюю мою группу…
У меня есть особое чутьё на слишком прохладные истории, и это была одна из них.
— Брехня, — покачал я головой. — Ты до сих пор не поняла, что я чувствую, когда мне врут? Ещё один раз и я оставлю тебя здесь.
— Ладно-ладно! — вскинула руки. — Я торговала собой, чтобы держаться крутых мужиков, вроде тебя. Но с последним у меня возник разлад, потому что я спёрла у него немного патронов.
— Сразу бы так, — усмехнулся я. — Но помни: ещё одна ложь — и всё.
— Поняла, буду помнить, — поморщилась Марго.
— И если попробуешь спереть у меня что-то, просто изгнанием из моего элитного круга общения не отделаешься, — предупредил я её. — Никакой лжи и никакого воровства.
— Хорошо, — кивнула она.
— Что-то похоже, что ты снова мне врёшь… — покачал я головой.
— Да клянусь я! — воскликнула Марго. — Ты меня спас, я буду тебе благодарна! Если хочешь, то…
— Меня вчерашние малолетки не интересуют, — поморщился я. — Ещё одно правило, кстати. Не пытайся даже думать в этом направлении. Твои жалкие потуги будут вызывать у меня лишь смех.
Ещё не хватало стать одним из её «крутых мужиков». Непонятно, что за инфекции в ней сейчас водятся, но это даже не основной фактор.
Впрочем, как я могу её винить? Каждый выживает, как может. Кто-то становится безжалостным ублюдком, как я, а кто-то приспосабливается к новым социальным взаимоотношениям. Сколько девушек умерло, не сумев приспособиться? А эта вот приспособилась. Честь ей и хвала — протянет дольше, чем остальные.
Мне пришлось покинуть Васильевский, чтобы воочию узреть настоящий апокалипсис: тот, где слабые склоняются перед сильными, где женщины продают себя ради выживания, где нет электричества и воды, где банды всяких недоносков учреждают свои рабовладельческие квазигосударства, а люди даже не задумываются о завтрашнем дне. У нас, оказывается, всё нормально, если сравнивать.
Нет, на
