– Что?!
Хродмар вскочил, как подброшенный, и кинулся к Гродгарду, словно тот его оскорбил.
– Это неправда! – яростно крикнул он. – Ваш конунг не может этого знать! Кто вам такое сказал?
– Может быть, ты знаешь больше. – Гродгард удивился, не понимая, почему самые, казалось бы, невинные слова вызвали такую вспышку. – Но как раз это известие самое достоверное из всех. На сговор Фрейвид хёвдинг подарил Вильмунду ярлу золотое обручье чудесной работы, оно по руке всякому, кто его наденет. Говорят, у него есть и другие волшебные свойства. Об этом точно никто не знает, но само обручье видели многие. Все торговые люди только о нем и говорят. По их словам, такого сокровища нет ни у одного конунга, да и вообще на Морском Пути давненько ничего подобного не видали.
– Что обручье? – продолжал бушевать Хродмар, едва слушая его. – Чтоб его тролли взяли! Она не могла, не могла обручиться с Вильмундом!
Асвальд бросил на Хродмара ехидный взгляд, Модольв ярл с горестным состраданием покачал головой. Они-то все отлично понимали. Но и Гродгард был толковым и наблюдательным человеком: он быстро сообразил, что молодого ярла со следами страшной болезни на лице волнует не обручье и даже не обручение, а сама невеста. Отныне чужая.
– Не принимай это так близко к сердцу, Хродмар, – сказал Модольв. – Скорее всего, отец ее заставил. Он наверняка знал, что Стюрмир поедет к слэттам. Я думаю, он сам это и посоветовал. А перед отъездом уговорил Стюрмира обручить их. Фрейвид всегда мечтал иметь побольше власти.
Хродмар взял себя в руки и сел, опустив голову и отчаянно сжимая кулаки. Его хрупкое спокойствие разлетелось в пыль, все его существо со страшной силой рвалось на Квиттинг. Он не мог даже представить, что Ингвильда добровольно согласилась на обручение с Вильмундом, и душа его болела от бессилия помочь ей, вырвать наконец из рук людей, которые считались ей близкими, но ломали ей судьбу. Может быть, пока он сидит в Чельборге, как Хресвельг* в облике орла на краю небес, Ингвильду уже выдали замуж! Ах, как остро и горько Хродмар жалел, что тогда, возле «смотрельного камня», сдержал порыв и не увез ее с собой.
– Так вот, Бьяртмар конунг советует тебе идти на Квиттинг быстрее, пока Стюрмир не вернулся и не привел слэттов, – продолжал Гродгард, обращаясь к Торбранду.
– Нет, спешить я не буду. – Торбранд качнул головой. – Однажды я уже поспешил, и это дорого мне обошлось. Теперь я не перейду за Бликэльвен, пока у меня не будет достаточно людей.
– Недостаток войска тебе возместит Бьяртмар конунг. Он сказал, что сам уже стар для похода, но Ульвхедин ярл и Ингимунд ярл оба пойдут с тобой. Бьяртмар конунг также предлагает скрепить этот союз браком твоего родича Эрнольва сына Хравна и дочери Бьяртмара конунга, йомфру Ингирид, если у тебя нет возражений. Вы с Ульвхедином ярлом начнете поход сейчас, а потом подойдут остальные твои люди. Ты можешь уже сейчас, не теряя времени, занять север Квиттинга по всему течению Бликэльвена, а кого-то из своих людей пошли к Середине Зимы в Трехрогий фьорд. Оттуда мы пойдем по двум дорогам сразу – через наши земли с севера и с моря через западное побережье. Да, у нас тоже слышали про квиттинского тюленя, но не думаю, чтобы Ньёрд* позволил ему бушевать возле побережья Рауденланда. За эту часть пути ты можешь быть спокоен.
– А что Бьяртмар конунг хочет в обмен на помощь?
– Земли до устья Бликэльвена.
– То есть до Золотого озера?
– Ну да. Бьяртмар конунг думает, что это не так уж много.
– Откусывать стоит столько, сколько сможешь проглотить, – проворчал Кольбейн ярл.
– Ты совершенно прав, – доброжелательно согласился Гродгард. – Квиттинг слишком велик, чтобы заглатывать его целиком и сразу, ты не находишь? Покорение даже его заселенных земель потребует больших усилий. А что творится в глубинах Медного Леса, по слухам, и сами квитты толком не знают. Если ты согласен, конунг, я буду провожать вас. Ульвхедин ярл и Ингимунд ярл уже послали ратную стрелу*.
Торбранд покусывал соломинку, размышляя. Хродмар поднял голову.
– Конунг! – негромко произнес он, но в голосе его была такая мольба, что и камень дрогнул бы. – Конунг, по-моему, рауды предлагают нам очень стоящее дело. Нужно спешить, пока Стюрмир не привел слэттов.
– Если мы начнем сейчас, слэтты могут и вовсе не прийти! – поддержал его Модольв. – Хильмир конунг – очень осторожный человек. Если у него будет хоть тень сомнения в победе, он вообще не ввяжется в эту войну.
– Не стоит давать им много времени на сборы, если мы сами не нуждаемся в нем! – продолжал Хродмар. – Нам нужно спешить!
Торбранд незаметно вздохнул и нагнул голову в знак согласия. При всей своей осторожной расчетливости он не мог возразить Хродмару. Все мысли молодого ярла были заняты только невестой, которую у него хотят отнять, и едва ли он мог сейчас рассуждать здраво. Он готов свернуть горы, а на Квиттинге такой настрой будет кстати.
– Хорошо, – сказал наконец Торбранд. – Мы поедем с тобой, Гродгард сын Кара. А ты, Хродмар ярл, не трать силы понапрасну. Ты снова пойдешь к… к той же цели. Только с другой стороны. И уж на этот раз мы не отступим!
До праздника Середины Зимы оставались считанные дни, и в Конунгагорде усердно готовились к жертвенным пирам. Прослышав о скорой свадьбе Вильмунда ярла, гости съезжались на озеро Фрейра из самых отдаленных мест. Как говорил Хьёрт управитель, он каждый день ждет, что к воротам явятся тролли из Медного Леса, тоже жаждущие выпить.
Кюна Далла целый день суетилась, ухитряясь при этом сохранять надменный вид и не упуская случая показать свою власть над всеми домочадцами, но едва ли от ее суеты было много пользы для дела. Сама Ингвильда почти ни в чем не принимала участия. Дома она не смогла бы усидеть сложа руки перед одним из самых больших праздников в году, но сейчас ей все было безразлично. Раз и навсегда она решила не считать Конунгагорд своим домом ни сейчас, ни когда-либо в будущем. А значит, и хлопотать незачем.
Открыв дверь в сени, Ингвильда подобрала платье, чтобы шагнуть за порог, но тут на нее бросился кто-то, летевший навстречу сломя голову. Охнув, Ингвильда подалась назад и прижала к груди кувшин с пивом – она несла его, чтобы отдать отцу, а вовсе не для того, чтобы облить им дочку одного из здешних хирдманов. Девушку звали Арнгуд, но домочадцы давным-давно прозвали ее Глатта, что значит – Гладкая. Во всей ее внешности была какая-то мягкая, шелковистая нежность – в розовой коже, в густых каштановых волосах, даже в рыже-карих глазах, больших и игриво блестящих. По мнению Ингвильды, глаза у Глатты были просто распутные, и она не удивлялась, что в пятнадцать лет та уже пользуется назойливым вниманием всех мужчин Конунгагорда и окрестных усадеб на озере Фрейра.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
