– Это не займет много времени.
Мы двинулись вдоль ручья через владения какого-то рыцаря, без сомнения, отбывшего в Трайю. Нас никто не остановил. Проехав около мили через поля и случайные островки леса, мы прибыли в место, где другой ручей примыкал к первому.
– Здесь Эрамеш нанес удар в центр армии Морйина. Он заставил врага отступить через ручей. Говорят, вода тогда покраснела от крови убитых.
Мы проехали еще немного вверх по течению и остановились В пяти милях к востоку над мирной сельской местностью возвышался Холм Старухи. Если не считать небольшого кургана поблизости – раньше он назывался Холмом Мертвых, – земля вокруг была ровная, как барабанная кожа. Я повернул и поехал к кургану. Там, где раньше были луга, склоны поросли густым лесом. Чуть дальше мы спешились и пошли через дубовую рощу. Я всматривался в корни старых деревьев, пока не нашел то, что искал.
– Смотрите, – сказал я остальным, поднимая продолговатый плоский камень. Это был кусок белого гранита, покрытый оранжевыми и коричневыми пятнами лишайника. За две долгие эпохи камень обточился так, что письмена, выбитые на нем, расплылись и читались с великим трудом.
– Похоже, тут что-то написано на древнем ардике… – Мастер Йувейн водил пальцем по смутно виднеющимся буквам. – Не могу понять…
– Зато я могу: здесь лежит воин валари.
Первый раз в жизни мне удалось преподать мастеру Йувейну урок чтения.
– Десять тысяч валари пали в тот день. Они погребены под этим курганом. Эрамеш повелел вырубить в каменоломнях Трайи множество таких камней и оставил их здесь, чтобы отметить это место.
Мэрэм и Кейн стали осматривать лес в поисках других надгробных камней. Потратив на поиски полчаса, мы нашли только два.
– Где же остальные? – спросил Мэрэм. – Здесь их должны быть тысячи.
– Может, их поглотили леса, – предположил Кейн. – Или взяли крестьяне на фундамент для хижин.
– У них нет уважения к мертвым?
– Это же мертвые валари, – объяснил я, обводя рукой лесную подстилку. – А армия, с которой сражались валари, почти целиком была алонийской.
Да, за десять страшных лет перед концом эры Мечей Морйин завоевал всю Алонию и заставил ее жителей служить себе. В конце концов он привел их к поражению и смерти на той самой земле, на которой стояли сейчас мы. Так что Эрамеш в итоге освободил алонийцев от рабства – но великой ценой. Кто может упрекнуть их за горечь или отсутствие уважения к валари?
Долго я стоял с закрытыми глазами, прислушиваясь к тихим голосам. Люди могут умереть, однако их голоса звучат вечно: в шелесте листьев дуба, в шуме деревьев, в шепоте ветра. Мертвые не требуют воздаяния, не жалуются на вечный холод смерти. Они просят только о том, чтобы огонь жизни их сыновей и внуков не был загашен раньше срока.
Все это время Атара молчала, как камень, что мастер Йувейн держал в шершавых старых руках. Она смотрела на реликвию, пытаясь расшифровать нечто большее, чем письмена.
– Не любишь погружаться в прошлое, да?
Атара печально улыбнулась и покачала головой. Потом взяла меня за руку и увлекла дальше в лес, желая остаться со мной наедине.
– Ты, конечно, знаешь, что многие сарнийские воины тоже погибли в той битве. Но прошлое – это прошлое. Могу ли я изменить его? Воистину нет. Зато будущее!.. Оно словно несотканный гобелен. И каждое мгновение наших жизней – нить. Я должна верить, что в итоге мы соткем мир, отличный от этого.
Ее слова были необычны; я не мог не вспомнить о пауке, который ткал паутину в доме ее отца, и о Серых, которых она увидела идущими через залитый луной луг прежде, чем они там появились. Может, Атара наделена даром видеть будущее?
Но когда я спросил ее об этом, она только засмеялась, сверкнув синими глазами.
– Я не прорицательница. Лишь дважды я что-то прозревала – конечно же, случайно. Или, может быть, Ашторет вложила на секунду в мои глаза свое зрение.
Сейчас было не время обсуждать ее слова. Я посмотрел на солнце и повел Атару назад.
– Становится поздно. – Я склонил голову перед камнем, который держал в руке Мэрэм. – Больше здесь не на что смотреть.
– А что с этим?
Я ножом вырыл яму в покрытой листьями почве и опустил туда камень. Поработав еще немного, пристроил рядом оставшиеся два.
– Здесь лежат тысячи воинов валари, – сказал я, оглядывая курган. – Теперь идем – мы ничего не можем для них сделать.
Вскоре мы вернулись на дорогу и ехали в тишине, на запад к Трайе, так же, как однажды Эрамеш после своей великой победы. Настал седьмой день солдры. Погода была прекрасная, и мили пролетали быстро. Но по сравнению с нашим нетерпением попасть на праздник время тянулось страшно медленно.
Около полудня мы въехали в холмистую местность. Я думал, что полей здесь будет меньше, однако алонийцы возделывали землю повсюду. Террасы, засеянные пшеницей и ячменем, взбегали по контурам холмов зелеными ступенями.
Нарский тракт проходил между двумя такими холмами. На отметке, где дорога повышалась перед тем, как спуститься к более ровной местности, мы впервые увидели Трайю. Я не мог поверить своим глазам. Ибо там, на северо-западе, в нескольких милях езды через прекрасную сельскую местность, над высоченной стеной возвышались величественные башни. Они сияли, словно покрытые алмазной пылью, отражая яркий солнечный свет и копьями вонзаясь в голубой купол неба; другие, более низкие здания – но все равно огромные, – образовывали между ними извилистую линию. Мастер Йувейн сказал, что эти постройки выполнены во время эры Закона из живого камня, удивительного материала великой красоты и силы. Хотя секрет его давно утерян, сияние напоминает людям о славе, к которой они еще могут восстать.
Трайю называли Городом Света. Она раскинулась перед нами под солнцем, словно огромная драгоценность с тысячами граней.
Столица Алонии была расположена в устье Пору, там, где река расширялась и впадала в залив Белен. За городом до самого горизонта сверкали синие воды. Так я впервые увидел Великое Северное море. На выходе из залива темнели очертания множества островов. Самый большой из них, похожий на череп из черного камня, назывался Дамуум – по словам мастера Йувейна, по имени мира, где заточили Темного Ангела, Ангра Майнью. На этом зловеще выглядевшем острове Эрамеш держал в плену Морйина.
Мы приближались к городу с юго-востока. По правую руку был залив Белен, по левую – могучая Пору, змеей извивающаяся по тихой зеленой стране. Мы проезжали поля и земли, лежавшие у самых стен. Мастер Йувейн сказал, что три тысячи лет назад город выходил за эти стены на милю, занимая даже ту землю, по которой мы ехали сейчас. Но, подобно Сильвашу и другим городам, он стал меньше во время эры Дракона. Лишь несколько разбросанных домов и кузниц сохранились за стенами, обозначая прежние размеры города.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
