Бедная девчушка, расширенными глазами глядя на разыгравшуюся перед ней кошмарную сцену, зажала рот руками и окаменела от страха, уже не зная, кого ей бояться больше — разгромивших интернат убийц и насильников или жуткую девушку, играючи и с удовольствием разорвавшую на куски одного из них.
А та присела рядом со сжавшейся в комочек девочкой и словно не замечая ни ее страха, ни облекших ее кисти призрачных когтистых перчаток, провела пальцами по спутанным волосам:
- Не бойся, милая. Не надо бояться. Больше никто из них никогда тебя не тронет. Никто... Я об этом позабочусь... Прямо сейчас. Спрячься где-нибудь и не выходи... пока все не закончится.
Девчушка послушно закивала, опасливо косясь на плывущие тьмой, плавно загнутые острия, и заползла под стоящую у стенки кровать.
- Молодец...
Гермиона поднялась с колен и встала, задумчиво перебирая перед лицом длинными полупрозрачными когтями. Красные капельки, скатившиеся от движений по предплечью, оставили тонкие дорожки на ее коже, собравшись на локте одной большой каплей, расплывшейся темным пятном на обрывке рукава. Но такие мелочи девушку больше не волновали. Улыбка раздвинулась еще шире.
Для сознания, затуманенного чадным пламенем гнева, в том, чтобы стоять вот так, ощущая пальцами мощь приятно покалывающей их живой тьмы, и знать, предчувствовать, предвкушать, что вскоре произойдет, было что-то безумное и сладостное… В голове вращался хоровод необычных мыслей и желаний – сама окружающая реальность словно изменилась, переплавилась в иную форму, как послушная глина, даруя совершенно другой взгляд на все.
- Гарри был прав, их всех надо только убивать... Всех подряд... Никакой жалости... Это же не люди... даже не звери... это черви...
И, резко повернувшись на месте, Гермиона размеренно пошла к выходу из общей спальни. Их, этих существ, лишь по недоразумению именующих себя людьми, здесь оставалось еще достаточно много, и надо было спешить, чтобы они не испортили веселье, сбежав или умерев слишком рано.
***
Около десятка слуг Реддля, перебив воспитателей и утомившись гоняться за уцелевшими детьми, отчаянно прятавшимися везде, где только было возможно, стояли возле единственного не перевернутого стола в здешней столовой и пускали по кругу литровую бутылку огневиски, прихваченную кем-то из них в этот рейд. За разбитым окном была ночь, озаренная всполохами пламени, а в воздухе остро воняло гарью — левое крыло интерната уже охватило пламя пожара, оттуда слышался громкий треск огня и хруст прогорающих балок и перекрытий.
Жизнь была хороша — взломанная и разграбленная касса интерната, оказалась отнюдь не пуста и осела в карманах налетчиков приятными суммами, кому сколько досталось. Они выполнили приказ, разнеся по камушку пристанище маглорожденных и грязнокровных выродков, а, значит, и по возвращении их еще ждала награда. И что с того, что большая часть присутствующих тоже не могли похвастаться чистотой крови и просто были рады возможности безнаказанно грабить и убивать? Да, они носили Черную Метку на предплечье, присягали в верности Темному Лорду и именовали себя Упивающимися Смертью, но все это было для них лишь слова. Антураж и не более того. Набранных с самых низов социального дна мира волшебников, привлеченных обещаниями легкой войны и наживы, их интересовали только деньги, данный им кусок власти и возможность отомстить. Кому? Да всем подряд, это же те, другие, были во всем виноваты! Простые люди — в том, что в отличие от них имели деньги, дома, работу, семьи. Министерство Магии и авроры — в том, что ловили их и сажали в тюрьмы, защищая первых. Даже эти щенки из интерната были виноваты, потому что вместо того, чтобы сдаться на милость победителям, зная каких-то два-три маломощных заклинания, они все равно встали на защиту своего дома и своих сладеньких, юных подружек.
И вот теперь они получили за все и сполна. Армия Темного Лорда накатывалась на магическую Англию, как неотвратимый темный прилив, и ничто не могло устоять перед ней. Ни Министерство, ни авроры - никто. А те, кто вовремя сделал правильный выбор и встал под знамена Вольдеморта, теперь развлекались на всю катушку, вкусно ели, сладко пили и звенели галлеонами в карманах. Нет, жизнь определенно была неплоха.
Именно, что была.
Где-то совсем рядом раздался короткий, сразу же оборвавшийся вопль, как будто кто-то наступил на кошку, и через дверной проем с распахнутыми створками в зал влетел округлый темный предмет, который, глухо стукнувшись пару раз о засыпанный обломками дерева и посуды пол, подкатился к ногам выпивающей компании, оставляя за собой темный след. Тот, в чей сапог он ткнулся, опустил глаза, и бутылка огневиски выскользнула из его пальцев, со звоном разбившись об каменные плиты, а сам мужчина вскрикнул и отпрыгнул в сторону.
На полу лежала оторванная - не отрезанная, а именно оторванная вместе с куском позвоночника - голова с выпученными глазами и окровавленным распахнутым ртом. Владелец этой головы покинул компанию всего десять минут назад, отправившись на поиски уцелевших, с которыми еще можно было поразвлечься.
А из пустого коридора, откуда прилетел страшный подарок, раздались неторопливые, приближающиеся шаги.
- Кто здесь?! - злобно выкрикнули несколько Упивающихся, мгновенно направив свои палочки на вход. Страх сковал их лишь на пару мгновений, эта война давно приучила их к виду крови и жестокости, в основном, творимых ими же, но и из-за потери одного из них, сильно горевать они не собирались. А вот отомстить... Если сопротивлявшихся мальчишек-подростков они просто перебили, то сотворивший подобное, сам напрашивался на долгую, мучительную смерть.
В столовую вошла девушка, выглядевшая старше обитателей интерната года на три-четыре, не больше, в мантии с оторванными рукавами и даже без волшебной палочки.
- Тю! - с кривой усмешкой присвистнул один, опустил оружие и обернулся на товарищей. - Еще одна лапочка! Ну, кто следующий?
Это был весьма опрометчивый поступок.
- Ты, - ответила гостья.
Свистуна дернуло в сторону и с силой впечатало теменем в ближайшую стену, отбросило назад, перевернуло в воздухе и вновь приложило о камень уже безвольно болтающейся головой. Он умер, скорей всего, уже после первого удара, но его тело раз за разом ударялось об камни, пока от черепа не осталась разваливающаяся бесформенная масса, а стена не покрылась расплесканными мозгами и кровью.
А дальше, не давая опомниться опешившим от такого начала Упивающимся, девушка вскинула руку и с выставленного когтя облекающих ее руки странноватых, переливающихся черным перчаток, сорвалась закрученная дымная спираль, воткнувшаяся в грудь ближайшего к ней противника.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
