Штаб корпуса находился в Москве, на Спиридоновке, в казенном здании, в котором помещались и квартиры командира корпуса, начальника штаба, и старших адъютантов штаба корпуса.
В Москве я не был 20 лет, но ехал в нее с чувством, что еду в родное место, так живы были воспоминания о прожитых в ней двух годах с 1885 по 1887 год.
Помнил и прекрасные гренадерские полки, их великолепный состав. Им пришлось пережить очень тяжелое время в 1905–1906 годах, когда Москва была так глубоко захвачена внутренними событиями. Но из всех полков серьезно поддался тогдашним влияниям лишь один 2-й гренадерский Ростовский полк.[228] Остальные остались верны своей присяге.
Командующим войсками и московским генерал-губернатором был генерал-лейтенант Сергей Константинович Гершельман. Участник войны с Японией, прекрасно сознававший необходимость намеченных мною нововведений в обучении войск, особенно в подготовке офицеров, и я всегда мог рассчитывать на полное его содействие.
Простившись с 8-й дивизией, я выехал в Москву, представился командующему войсками, осмотрел все части, расположенные в Москве, и затем выехал в объезд прочих. Обращал главное внимание на втянутость частей, особенно офицеров, и всюду дал подробные указания насчет занятий гимнастикою на машинах, и особенно подготовительными упражнениями, на важность постепенного втягивания в бег.
Казарменные помещения, за малыми исключениями, были удовлетворительными, но все же меня поразило, что в самой первопрестольной Москве, главным образом в Крутицких и Хамовнических казармах, люди продолжали спать на нарах, и город все еще только собирался перейти к системе топчанов.
Города имели обыкновение жаловаться на тягость и убыточность для них войсковой квартирной повинности, что войска приносят городам только убыток. К их голосу часто прислушивались и шли навстречу их требованиям об увеличении квартирной платы, недостаточно налегая при этом на выполнение ими требований военного ведомства. Так было и в Москве. Город получал по 10 рублей в год за каждого солдата и лошадь, и настаивал на увеличении этой платы до 12 рублей 50 копеек в год, и добился своего.
Если принять во внимание, что значительная часть казарм состояла из бывших казенных зданий, переданных городу, то надо признать, что плата 10 рублей в год за каждого солдата и каждую лошадь окажется вовсе не мала, да кроме того, войска являются очень крупным потребителем не только съестного, но и всякого иного товара. Наглядным тому примером являются обогащение городов и жителей бывшего Варшавского военного округа от массы войск, расквартированных в нем в силу стратегических соображений, и соответствующее оскудение городов в центре России, из которых войска были переведены в Варшавский округ. Другой пример – город Псков после долгих колебаний решился выстроить казармы для двух полков, и вскоре убедившись, что от получаемой платы он имеет 13 % в год на затраченный капитал, сам предложил военному ведомству построить казармы еще для одного полка.
В восьмидесятых годах город Севастополь, настроенный своим городским головой, совершенно отказался идти навстречу военному ведомству, отказался строить казармы и уступить за плату место для учений.
Получив об этом донесение, начальник Главного штаба приказал штабу Одесского военного округа немедленно подыскать новую стоянку для вывода из Севастополя.
Когда городская дума узнала о таком решении дела, то в первом же заседании обрушилась на своего городского голову и постановила: просить об оставлении бригады в Севастополе, предоставить за плату необходимые казарменные помещения, а место под учение предоставить бесплатно. На этом уступленном тогда месте был разбит лагерь, и 13-я дивизия отбывала на нем лагерные сборы в полном составе.
Но масштабы бывают разные. Когда я в разговоре с городским головой Нижнего Новгорода привел пример Пскова, он мне возразил:
– Да кого же здесь соблазнят 13 процентов в год, когда они, построив лавки из досок, ценою каждая в 200–300 рублей, сдают их на время ярмарки за 1000, а то 1500 рублей за каждую?
Сделал это отступление со специальной целью указать, что и в будущем при определении размера квартирной платы за казармы военному ведомству необходимо брать во внимание, что войска приносят городам помимо прямого дохода в виде годовой платы за постой каждого человека и лошади еще и косвенные доходы от закупки необходимого войскам довольствия, от бюджета, проживаемого офицерами и их семьями, и от траты солдатами денег, получаемых ими из дому от родных, которые совсем не так малы, как думают, и которые, например, для полка, которым я командовал в Радоме, достигали до 15 000–20 000 рублей в месяц.
Вернувшись с объезда, собрав всех начальников частей, высказал им свои впечатления и нарисовал полную картину того тяжелого для офицеров положения, когда мы неожиданно попали в горный район; каких неимоверных трудов стоило им преодоление крутостей сопок, пока они в это не втянулись, и сколькие из старших офицеров, начиная от ротных командиров, надорвались над этим и выбыли из строя. Главным средством для настоящей физической подготовки офицеров считал образование гимнастическо-фехтовальных школ в дивизиях и полках, занятия спортом, широкое ведение занятий полевой гимнастикой круглый год, офицеры обязательно в голове своих рот, а так как для некоторых ротных командиров это могло оказаться непосильным напряжением, то роты должны щеголять одна перед другой в умении провести своего ротного командира через все препятствия.
Рассадником инструкторов гимнастики и фехтования в полках послужит образуемая нами в Москве гимнастическо-фехтовальная школа.
Школа была образована на следующих основаниях: помещение для школы – гимнастический зал Александровского военного училища,[229] любезно предоставленный начальником училища в полное наше распоряжение по вечерам. Были наняты учителя гимнастики и фехтования, установлен шестинедельный курс для инструкторов: по одному офицеру и по восемь гренадер от каждого полка. Будущие инструктора обязательно занимались каждый вечер; через шесть недель сдавали экзамен и возвращались в полки инструкторами.
Наблюдающим за школой назначил начальника 2-й гренадерской дивизии генерал-лейтенанта Мищенкова, человека неутомимой энергии.
Занятия для командированных от полков были обязательны. Прочие офицеры могли пользоваться залом в предоставленные нам часы по желанию.
Занятия привились и пошли очень удачно. Офицеров съезжалось столько, что приходилось устанавливать очереди.
Только против одного вида спорта предупреждал я офицеров и отговаривал от занятий им – от упражнений с тяжелыми гирями, штангами и тому подобным. Нам нужны не силачи-атлеты, а втянутые люди, способные к быстрым продолжительным передвижениям по любому грунту, по горам, не теряя при этом ни легкости дыхания, ни энергии. К сожалению, у многих русских очень легко развивается склонность именно к этому роду упражнений.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
