не заметил, да и Марк ведь не дурак, чтоб конфликтовать со своими спасителями. Одно могу заметить, что без подписи Варвары финансовые дела не решались, а она не имела привычки подписывать документы, не читая.
Я в эти дела не лез, мне теперь с избытком хватало писательской деятельности. А после того, что я задумал… Мечты были такие: я создаю литературный шедевр, он доходить до их величеств и…
Продажа Аляски не состоится. Но возможен и другой вариант. Мой шедевр переводят на английский язык, его читают американцы, и продажа Аляски происходит еще раньше. Пожалуй, второй вариант маловероятен.
В самый разгар подготовки первого номера, меня пригласили в гости к Денисовым. Евдокия Никитична, как мы знаем, была женщина богатая, и жили они с дочерью в большом доме с прислугой. Сама-то хозяйка в дела издательства не вникала, и слава богу, Марку меньше проблем. А Варвара тут была своеобразным посредником, но, несмотря на мягкий, я бы даже сказал, кошачий нрав, финансовую деятельность Марка полностью контролировала и сомнительные сделки не подписывала. А Марк, хоть и был упрям, а иногда и вздорен, соглашался с ней. Поначалу я относил это к финансовой зависимости от кошелька Евдокии Никитичны, но через некоторое время с удивлением обнаружил, что он поглядывает на Варвару с обожанием. Честно говоря, я и сам иногда с восхищением смотрел на это чудо в конопушках, хотелось даже погладить ее по головке, как малое дитя… При этом не было даже намека на какие либо фантазии. Как можно-с, ребенок ведь. Только этому ребенку уже двадцать первый год пошел.
Придя в гости, я встретил там Марка, который по свойски развалившись в кресле, беседовал с нашей меценаткой, хозяйкой дома и нашего издательства. Это меня вовсе не удивило, по-другому и быть не должно, удивило просто какое-то вальяжно свойское поведение Марка. Как будто он уже живет в этом доме, причем на правах хозяина… Если он уже с Варварой занят амурами и дело идет к свадьбе, то как быть с Наденькой Елисеевой? А мне-то что за дело до всего этого? Я вот теперь и повесть свою могу не дописывать…
— Слушай, Марк, — сказал я ему, — твои дела, кажется, налаживаются. Похоже мое присутствие в вашей компании необязательно…
— Погоди, Макс, — живо откликнулся он, — что сбежать решил? А как же твоя повесть? Первый номер уже верстают, а где продолжение?
Тут я задумался. Эксперимент надо завершить, тем более вся нить повествования уже уложилась в голове. Самому же интересно, как после моей повести будут развиваться исторические события. Продадут Аляску или нет?
— Повесть допишу, — ответил я ему, — а дальше без меня.
— Куда это ты засобирался?
— В армию, решил продолжить службу.
Марк развел руками, дескать, неволить не могу. Подали обед, за столом все было чинно, разговоры велись на отвлеченные темы. Однако, я высказал несколько комплиментов Варваре, по поводу ее рисунков к моему сочинению. Собственно, я не погрешил против истины, поскольку ее рисунки оживили моих героинь. Я-то ведь словесным портретом не особенно утруждался, весьма схематично их изобразил, зато теперь Варвара буквально вдохнула в них жизнь.
Мои комплименты, в общем-то, обычные и безыскусные произвели впечатление на Варвару. Она краснела и смущалась, как девочка, а в ее темно-зеленых глазах таились бесенята. Ее несколько странное поведение за обедом и позднее почему-то забавляло Евдокию Никитичну. Она безобидно подтрунивала над дочерью, намекая, что пора сделать выбор между двумя охапками сена. Притчу о Буридановом осле она не рассказывала. Зачем. Ее все знали. В конце концов, Марк начал злиться. Когда мы возвращались домой, он почти не разговаривал со мной. Ну и дела. Мне только дуэли не хватало, для полного счастья.
Простились мы друг с другом прохладно. Нарисовался какой-то любовный треугольник. Я себя ловеласом никогда не считал, ведь у меня в поместье Елисеевых была Полина, а тут мне почему-то нравилось внимание Варвары. Если сравнивать двух девушек, то внешне Варвара проигрывала Полине, зато превосходила ее интеллектуально. А ее детскую непосредственность и даже влюбленность не скроешь от моего многоопытного взгляда. А Марк-то тоже хорош, ведь его ждет Надежда, и Варвара об этом знает. Впрочем, она и о Полине знает. Вот какой пятиугольник получился.
А дома меня ждал приятный сюрприз, урожай был в этом году неплохой, торги уже состоялись и мои крепостные принесли мне немалую прибыль. Прохор привез мне полторы тысячи ассигнациями, громадные деньги, по этим временам. Я думаю: он и себя не обидел. Банкет, по такому случаю я устраивать не стал, не принято это здесь, но заставил Ольгу обновить ее гардероб, приобрести зимнюю женскую одежду, ведь октябрь уже… Сам я тоже приоделся. Ходил теперь в гражданской одежде, мундир подпоручика оставил до лучших времен. Но денег то сильно не убыло. Дешевы были и товары и услуги. Впереди меня ждал гонорар за повесть, — это пока мечты, — можно было задуматься о поездке в Сибирь. Железную дорогу туда построят через девяносто лет, станцию Басаргина и того позже, придется добираться на лошадях до знакомых мест. Пора уж в родные места, в двадцатый век. Хотя, что там меня ждет? Да-а…
Появившись в издательстве, я отправился сразу в кабинет Марка. Тот сидел в своем кресле с видом человека, который только что решил очень трудную задачу и теперь торопился записать решение. В момент моего появления, он поднял голову, кивнул и продолжил писать с видом сосредоточенным и деловым.
— Привет Марк, — сказал я, садясь на стул для посетителей. — Ну, рассказывай, как дела наши движутся.
— Слушай Макс, — быстро заговорил он, не поднимая голову от стола, — пока еще ничего не понятно. Тираж только поступил в продажу. Подписчиков у нас три человека, не считая нас, конечно. Я тебя хочу попросить, чтоб ты продолжил писать, поскольку пора готовить следующий номер… Объем должен быть таким же или больше. Я рассчитываю в следующих трех номерах на твою повесть. Гонораром, думаю, будешь доволен. Ну а дальше, сам решай…
— Марк, я готов приняться за работу, хоть сейчас, но должен быть уверен, что эта работа будет востребована. Хотел бы услышать отзыв, от тебя и от Варвары.
Марк поднял голову и в упор посмотрел на меня.
— Считай, что мой положительный отзыв ты получил, — сказал он, — иначе я бы не стал печатать. А к Варваре сходи сам, если хочешь. Ты ведь видел ее иллюстрации к повести. Сам подумай: стала бы она рисовать, если бы ей она не понравилось?
— Ну, это как сказать… Художники, они несколько не от мира
