и восстановление Римской империи в прежнем виде. В 1167 г. Мануил I Комнин отправил к папе Александру III посольство, через которое предложил тому совместно реализовать давнюю мечту василевса — воссоединить Кафолическую Церковь под властью Римского епископа при одновременном воссоединении Священной Римской империи с Византийским царем во главе. Надо полагать, император считал, что разделение Церквей еще не носит законченного характера и может быть устранено — достаточно лишь примирить папу с патриархом и сблизить европейцев с византийцами. Как бы ни казались кому-то иллюзорными его попытки, папа, оказавшийся в трудном положении, поддержал инициативу, к великому неудовольствию германцев. На это у него имелись еще и другие причины помимо вражды с Барбароссой. Дело в том, что Константинопольский патриарх Лука Хрисоверг к тому времени почил в Бозе и столичная кафедра оставалась вдовствующей. Используя этот случай, император и предложил папе сразу же после вхождения византийской армии в Рим объединить обе Церкви путем простого назначения папы Константинопольским патриархом (!).
Конечно, это было бы беспрецедентным событием, но понтифик проявил завидную осторожность. Он ответил Мануилу I в том духе, что готов поддержать все его светские начинания, однако, очевидно, не имеет смысла формировать новую практику избрания Восточного архиерея. Достаточно лишь, чтобы новый патриарх Константинополя признал права Римского епископа на разрешение спорных вопросов, как верховного судии, включил его имя в диптихи и согласился с идеей о верховенстве апостолика в Кафолической Церкви. В принципе василевс мог бы заставить своих архиереев признать условия папы, но для включения его имени в диптихи требовалось исповедание веры из Рима, которое наверняка включило бы в себя Filioque. Понятно, что такой вариант никогда бы не смог реализоваться.
Вскоре Александр III отправил в Константинополь епископа Остийского и двух кардиналов — Иоанна и Павла для переговоров. Правда, это посольство не выработало никаких конкретных рекомендаций и решений, а потому тенденция объединения стала затухать. Кроме того, вновь назначенный Константинопольский патриарх Михаил Анхиальский (1170–1177) решительно отказался признавать притязания Рима на наследство святого апостола Петра[561].
Поскольку Римский епископ «умыл руки», а Германия начала открытую экспансию против византийских владений в Италии, пришлось перекраивать союзнические отношения. Постоянно комбинируя по контексту событий, Мануил I быстро поменял тактические приоритеты. Император предложил свою 15-летнюю дочь Марию, обрученную, но еще не выданную замуж за Венгерского принца Беллу-Алексея (1148–1196), в жены юному Сицилийскому королю Вильгельму II (1166–1189), 7 мая 1166 г. унаследовавшему трон от своего отца Вильгельма I. После кончины отца 13-летний Вильгельм II по естественным причинам не мог полноценно принять бразды правления в свои руки, а мать-регент юного короля, энергичная испанская принцесса Маргарита, с трудом преодолевала ошибки царствования покойного мужа. Поэтому надежда на мир с Сицилией казалась небезосновательной.
В этом предложении таилась скрытая перспектива — у самого Мануила I еще не было наследника по мужской линии, и при некоторых обстоятельствах Вильгельм II мог рассчитывать на древний престол Римских кесарей. Однако норманны медлили с ответом — Римский епископ был им ближе Константинополя, и они не решались испортить отношения с папой[562]. К тому же в 1168 г. Вильгельм II получил другое брачное предложение — Английский король Генрих II предлагал ему в жены свою дочь Иоанну (1165–1199). На этот раз резко возражал папа Александр III, недовольный тем, что без его согласия англичанин женился на Алиеноре Французской, неверной жене Людовика VII, и вскоре помолвка распалась.
В 1170 г. Мануил I Комнин в очередной раз направил посольство в Рим, предлагая воссоединить Церковь в том виде, в каком она пребывала в древности («едино стадо и един пастырь»), одновременно требуя от понтифика восстановления своих прав, как Римского императора. Однако на этот раз василевс получил прямой отказ. Понтифик поблагодарил «возлюбленного государя и сына св. Петра за его доброе желание относительно Римской церкви, но относительно требования императорской короны должен сказать, что оно слишком важно, чрезвычайно опасно и противозаконно и он не может и не должен, вопреки правилам Святых Отцов, давать повод к войне, когда ему следует быть верным стражем и хранителем мира». Едва ли на самом деле эти строки соответствовали образу мыслей папы. В этот момент он очень опасался германцев и потому дал публичный отрицательный ответ, хотя тут же направил в Константинополь посольство, которое преследовало совсем иные цели — заключить унию с византийцами. На самом деле и это была большая дипломатическая победа Византийского василевса.
В июне 1171 г. Фридрих Барбаросса, крайне встревоженный успешной политикой Мануила Комнина, направил к нему в качестве посла Генриха Льва, который склонял императора к союзу с Германским королем в обмен на земли, расположенные на Адриатическом побережье Италии. И хотя гасить пламя будущей войны территориальными уступками не входило в планы гордого германца, сейчас у него практически не оставалось иного выхода вследствие резкого охлаждения отношений с Англией и Францией. Чуть ранее, в феврале 1171 г., он встречался с Людовиком VII в Вокулере, но смог уговорить того лишь на совместные действия против разбойников, грабивших пограничные земли[563].
В это время, не очень веря обещаниям Фридриха, василевс продолжил искать новых союзников. В марте 1171 г. император Мануил I Комнин повторил свое предложение Вильгельму II Сицилийскому относительно дочери Марии. И хотя оно уже было не столь перспективным — в 1170 г. у василевса родился сын Алексей Комнин, будущий Римский царь, в Палермо идею брачного союза восприняли благосклонно. Было даже договорено, что Мария приедет в Апулию весной 1172 г. для бракосочетания. Но когда в назначенный час Вильгельм II прибыл в Южную Италию, Марии там не оказалось — Мануил I Комнин отозвал свое предложение[564]. В ответ Вильгельм II Сицилийский принял предложение Фридриха Барбароссы сочетаться браком с его дочерью Беатрис, что, конечно, было бы пиком дипломатических успехов Западного императора. Но тут вновь вмешался его записной враг папа Александр III, и совсем еще юный Сицилийский король не посмел пойти против мнения Римского епископа. Он возобновил переговоры о женитьбе на Английской принцессе, и юная Иоанна вскоре вступила на улицы Палермо.
Тем временем Германский император продолжал свою борьбу с итальянскими городами, которая все более утрачивала популярность у его друзей в Германии. Когда в 1174 г. Фридрих Барбаросса совершил пятый поход в Италию и осадил город Александрию, названный в честь папы Александра III, его оставил самый могущественный союзник — Саксонский герцог Генрих III Лев (1142–1180). А без него 29 мая 1176 г. германец потерпел сокрушительное поражение от ломбардцев при Леньяно, потеряв
