— Даже если так, — добавил он, — нет закона против тех, кто спит в лесу, мистер Эджкум. Я и сам пару раз так ночевал.
Нанятый работник не спал в доме Деттериков, но дважды обедал вместе с ними. Он познакомился с Хови. Он познакомился с девочками — Корой и Кейт. Он мог услышать их болтовню, что-нибудь о том, как они ждут не дождутся лета, потому что, если они себя хорошо ведут и погода позволяет, мама иногда разрешает им спать на веранде и они воображают себя женами первых поселенцев, пересекающих Великие равнины в фургонах.
Я представил, как он сидит за столом, уплетая жареного цыпленка со ржаным хлебом, только что испеченным миссис Деттерик, слушает, пряча свои волчьи глаза, кивая, улыбаясь и все запоминая.
— Это не похоже на того буйного малого, о котором ты рассказывал, когда он первый раз появился на Миле, Пол, — с сомнением произнесла Дженис, — совсем не похоже.
— Вы не видели его в больнице в Индианоле, мэм, — сказал Харри. — Просто стоял, открыв рот, а его голый зад торчал из пижамных штанов. Он дал нам себя одеть. Мы подумали, что он или под действием наркотиков, или просто идиот. Правда, Дин?
Дин кивнул.
— В тот день, когда он закончил красить сарай и ушел, человек в маске из платка ограбил офис «Хамфри фрахт» в Джарвисе, — сообщил я им. — Забрал семьдесят долларов. Он прихватил даже серебряный доллар, который агент по перевозкам хранил на счастье. Этот доллар нашли потом у Уортона, а Джарвис всего в пятидесяти километрах от Тефтона.
— Так что этот воришка… этот буйный малый… ты считаешь, он останавливался на три дня, чтобы помочь Клаусу Деттерику покрасить сарай, — сказала жена, — обедал вместе с ними и говорил «передайте бобы, пожалуйста», как все люди.
— Самое страшное в таких, как он, — их непредсказуемость, — проговорил Брут. — Он мог планировать убить Деттериков и ограбить их дом, а потом изменил планы, потому что облако не вовремя закрыло солнце или еще что-нибудь. Может, он хотел слегка поостыть. Но скорее всего, он положил уже глаз на этих девочек и собирался вернуться. Как ты считаешь, Пол?
Я кивнул. Конечно, я так думал.
— А еще — имя, которым он назвался Деттерику.
— Какое имя? — спросила Джен.
— Уил Бонни.
— Бонни? Я не…
— Это настоящее имя Крошки Билли.
— О Боже. — Глаза Дженис расширились. — Так теперь ты можешь вытащить Джона Коффи! Слава Богу! Все, что нужно сделать, — это показать мистеру Деттерик фото Вильяма Уортона… его рожа должна…
Мы с Брутом обменялись виноватыми взглядами. Дин смотрел с некоторой надеждой, а Харри уставился на свои руки, вдруг страшно заинтересовавшись ногтями.
— Что с вами? — воскликнула Дженис. — Почему вы так друг на друга смотрите? Ведь, естественно, этот человек, Макджи, должен…
— Роб Макджи показался мне хорошим парнем, и думаю, он не слабый юрист, — сказал я, — но его мнение не имеет веса в графстве Трапингус. Власть там принадлежит шерифу Крибусу, а он назначит повторное слушание дела Деттерика на основании всего, что я узнал, только в тот день, когда рак на горе свистнет.
— Но… если Уортон находился там… если Деттерик опознает его по фотографии и они узнают, что он там был…
— То, что Уортон работал там в мае совсем не означает, что он вернулся и убил этих девочек в июне, — возразил Брут. Он говорил тихо и мягко, так говорят, когда сообщают о том, что кто-то в семье умер. — С одной стороны, есть парень, который помогал Клаусу Деттерику красить сарай, а потом ушел. Оказывается, он совершал преступления по всему штату, но против него в те три дня в мае, когда он находился недалеко от Тефтона, ничего нет. С другой стороны, есть большой негр, этот громадный негр, которого нашли на берегу реки, он держал на руках двух мертвых девочек, обе были голенькие.
Брут покачал головой.
— Пол прав, Джен. У Макджи могут возникнуть сомнения, но его мнение никто не примет во внимание. Назначает пересмотр дела только Крибус, а Крибус не захочет мараться, ведь он считает, что все кончилось замечательно: это сделал ниггер, думает он, причем не из наших. Великолепно. Я поеду в Холодную Гору, съем свой бифштекс, выпью пива, потом посмотрю, как его поджарят, и на этом все кончится.
Дженис слушала с нарастающим выражением страха на лице, потом обратилась ко мне:
— Но Макджи верит тебе, Пол? Я ведь вижу по твоему лицу. Помощник Макджи знает, что он арестовал не того. Он что, не будет защищать его перед шерифом?
— Все, чего в результате добьется — потеряет работу, — сказал я. — Да, по-моему, в глубине души он понимает, что это сделал Уортон. Но сам себе он сказал, что если промолчит и будет подыгрывать шерифу, пока тот не уйдет на пенсию или не обожрется до смерти, то получит этот пост. А тогда все станет по-иному. Я полагаю, он именно так говорит себе перед сном. А в одном, думаю, он не сильно отличается от Хомера. Макджи убеждает себя, что в конце концов это всего лишь негр. Они ведь не белого сожгут ни за что.
— Тогда вы должны пойти к ним, — заявила Джен, и мое сердце похолодело от прозвучавшей в ее голосе решительности. — Пойти и рассказать все, что вы узнали.
— А как объяснить, откуда нам все известно, Джен? — спросил ее Брут все тем же тихим голосом. — Мы что, должны рассказать, как Уортон схватил Джона, когда мы вывозили Коффи совершить чудо с женой начальника тюрьмы?
— Нет… конечно, нет, но… — Она поняла, как тонок лед в этом направлении, и покатилась в другую сторону. — Тогда солгите. — Она с вызовом посмотрела на Брута, потом перевела глаза на меня. Таким взглядом можно было бы прожечь дыру в газете.
— Солгать… — повторил я. — Солгать насчет чего?
— О том, что заставило тебя поехать сначала в графство Пурдом, а потом в Трапингус. Пойди к этому жирному старому шерифу Крибусу и заяви, что Уортон признался тебе в изнасиловании и убийстве девочек Деттерик. Что он сознался. — Она на секунду перевела свой жгущий взгляд на Брута. — Ты можешь его поддержать, Брутус. Скажешь, что присутствовал на признании и все слышал. Ну и что? Перси тоже мог слышать, и это, наверное, свело его с ума. Не в силах вынести мысль о том, что Уортон сделал с детьми, Перси застрелил его. Содеянное Уортоном помутило его рассудок. Только… Что? Ну что теперь, ради всего святого?
Сейчас уже не только мы с Брутусом, но и Харри с Дином глядели на нее с ужасом.
— Мы никогда не сообщали ни о чем подобном, мэм, — вымолвил Харри. Он говорил словно с ребенком. — Первое, о чем нас спросят: почему мы не сообщили раньше. Мы должны докладывать обо всем, что наши «детки в клетке» сообщают о предыдущих преступлениях. Своих и чужих.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
