узел. Оказывается, эта мысль продолжала задевать и тревожить: что абсолютно все было нарочно и только ради ритуала.
— Подумала, — она пожала плечом. — Если будет — то и хорошо. Я только порадуюсь. Он же твой…
— Дуреха, — вздохнул охотник, опять поцеловал ее в макушку.
Усталость продолжала давить на плечи, но от этого наивного откровения внутри окончательно растаял холодный ком. Все же он не ошибся в этой девушке, не расчетливая и коварная она, а порывистая, упрямая и слишком самостоятельная. Хозяйка…
Дмитрий хмыкнул и заговорил опять:
— Пойдем в парилку, зябко, у тебя вон уже ноги холодные. А пока расскажи мне про это превращение, что ли. Как его контролировать?
— Все просто, — заверила Анна, немного оживившись. — Ты быстро привыкнешь, повторно превращаться уже не больно. Еще несколько раз будет неприятно, будет легкая ломота и усталость, а потом станет легко, ну как присесть или там руку поднять. Завтра или послезавтра я тебе все объясню, там надо пробовать, а тебе пока нужно отдохнуть. Ты и так сегодня быстро вскочил, я глазам не поверила, когда тебя увидела. Я сама после первого раза пластом лежала, а ты вон помчался…
— Можно подумать, у меня выбор был, — проворчал он, вытянувшись на верхнем полке в парилке. Анна с ногами уселась на нижнем так, чтобы оказаться с ним лицом к лицу. — Хотя я не понял, как так быстро добежал… Впрочем, как напугал мамонтов, я тоже не очень понял. Честно, думал, они скорее на меня бросятся, чем всем стадом — в нужную сторону. Чего еще от этой медвежьей души ждать?
И Анна начала рассказывать. О том, что в первую очередь хозяин этой земли — это страж границы с миром духов, который одним своим присутствием отпугивает многих из тех, кто пытается сунуть свои носы в этот мир из других. Главным образом, конечно, злых хуту из нижнего мира. Что духи иногда просачиваются, но с ними несложно бывает справиться, а если кто-то особенно сильный попытается пролезть — то тут шаманы в помощь. Но на ее памяти такое бывало только во время войны — духи чуяли кровь и смерти и хотели поживиться.
Кроме того, хозяин ощущал все, что происходило с землей, но в целом, в большом масштабе. Если кто-то копал колодец — это событие оставалось незамеченным, а вот землетрясения, лавиноопасные места ощущались.
И в том, как Косоруков управился с мамонтами, не было ничего удивительного. Это на людей хозяйское влияние напрямую почти не распространялось, а вот зверье слушалось беспрекословно. Поэтому урожаю на окрестных землях не грозили ни насекомые, ни птицы, ни грызуны, и за это горожане отдельно любили семейство двоедушников.
— Но ты бы справился и без мамонтов, нам нежить тоже не страшна.
— А почему тогда ты не справилась? — озадачился он.
— Я… — Анна смущенно отвела взгляд и вздохнула. — Ну да, ты прав. Я так привыкла к этому, что совсем не ожидала угрозы. А он хорошо подготовился, там была какая-то очень странная нежить, которая наносила мне вред. Быстрая и неуязвимая. Только она недолго продержалась и перестала двигаться, когда я оказалась в ловушке. Кажется, знаткою было сложно ими управлять.
Набель уже понимала, что подвела ее собственная самонадеянность, но опасалась, что сейчас об этом заговорит и охотник: от него выслушивать подробности собственных глупостей было вдвойне досадно. Однако читать нотации, к ее облегчению, Косоруков не стал, он вообще заинтересовался другим: обликом неведомых тварей. И очень досадовал под конец рассказа, что не спросил ее об этих существах сразу, поэтому не смог рассмотреть, а сейчас было поздно ехать — вряд ли там что-то останется после благословения отца Алексия.
— На химер похоже, надо же… — задумчиво проговорил он.
— Это что-то из древней мифологии? — неуверенно предположила Анна.
— Изначально да, тварей назвали в честь мифологического персонажа. Их еще иногда големами плоти называют. Нам про все это рассказывали на истории. Сейчас такие эксперименты под запретом, а раньше их использовали как оружие в войнах, например. Собирали из трупов, а двигаться заставляли человеческой жертвой, притом не одной. Обычно использовали пленных. Так при одном штурме на питание химер разом казнили четыре сотни.
— Чудовищно, — пробормотала Анна. — Там у него были какие-то свежие трупы… Выходит, он ради этого еще кого-то убил? В голове не укладывается… Столько смертей. И сам он тоже… Жить бы и жить, если бы не эта трагедия с женой. Он, наверное, тогда и тронулся умом, когда ее нашел…
— Да, его тоже жаль. Оказывается, талантливый был человек, на благо бы эти таланты, — рассеянно заметил Дмитрий. — Вроде полуграмотный охотник, а своим умом до химер дошел. И тебя в ловушку загнал. Как это сработало вообще? Я правильно понимаю, что изменить облик заставил тот уголь? Подумать только, где пропажа-то обнаружилась.
— Я думала об этом. Мне кажется, дело в том, что это чужая земля. Наверное, если ее там достаточное количество, это так и работает…
— Что значит "чужая земля"?
В очередной раз ощутив укол совести и смутившись, Анна нехотя объяснила, что хозяин не может уехать со своей земли. Буквально заплетаются дороги, она когда-то пробовала ради интереса. Ощущение было странным: ничего необычного не происходило, едешь и едешь по прямой, но вдруг понимаешь, что едешь в обратную сторону, к городу. Так ли это сработает с Дмитрием — она не знала, но, возможно… А уголь заведомо не местный, привезен из других краев. Вот он и мог так сработать, что хозяйку силы лишил.
— Ну вот и подвох, — усмехнулся Косоруков.
— О чем ты?
— Должно быть какое-то ограничение. В сказках никакие силы и сказочные подарки не даются просто так, обязательно — с условием.
Анна поглядела на него с недоверием и все-таки спросила смущенно:
— Ты не злишься? Я же, выходит, привязала тебя к этому месту не спросив…
— Я же говорил, спроси меня об этом завтра, когда я высплюсь, тогда смогу ответить точно, — хмыкнул Дмитрий.
Она в ответ неуверенно улыбнулась. То, что он шутил, тоже казалось хорошим знаком.
Веника в бане не хватало, но и без него хорошенько погрелись. Мыться вдвоем, поливая друг другу по очереди, тоже было гораздо удобнее,
