Она подошла к нему и, обняв за шею, поцеловала в губы.
Веспасиан закрыл глаза и со всей страстью ответил на её поцелуй, жадно вдыхая аромат благовоний и нежно гладя изгиб её спины.
— Как ты узнала, что я вернулся в Рим? — спросил он, наконец отрываясь от неё.
Ценис подняла на него влажные глаза и улыбнулась.
— Время от времени, когда мне становится скучно, я наведываюсь в гости к твоему дяде. Вот и сегодня вечером я тоже ходила к нему домой.
— Так, значит, ты... — Веспасиан шумно втянул в себя воздух.
— Видела Флавию? Да, любовь моя. Она настоящая красавица.
Веспасиан сглотнул комок в горле, подумав о том, как далеко могла зайти встреча обеих женщин.
— Я хотел первым рассказать тебе о ней.
— Именно поэтому я и ждала тебя. Но ты можешь ничего мне не говорить. Она сама рассказала мне всё, причём в мельчайших подробностях. Если ты хочешь жениться на ней, то я благословляю ваш брак.
— Ты всегда была и будешь для меня на первом месте, любовь моя.
— Я знаю и потому с лёгким сердцем отпускаю тебя. Это моя тайная победа над ней. Пусть я буду второй в том, что касается твоего внимания и никогда не смогу родить тебе детей. Но я всегда буду первой в том, что касается твоей любви, и мне этого достаточно.
Веспасиан взял её за плечи и, с улыбкой заглянув ей в глаза, нежно поцеловал в лоб.
— Мне остаться?
— Я бы не простила тебя, если бы ты ушёл.
ГЛАВА 23
![]()
имский Форум огласился звуками буцин, за которыми последовали отрывистые команды центурионов. Одновременно стукнув о камни мостовой подкованными подошвами сандалий, пять когорт преторианской гвардии застыли как вкопанные. Сопровождаемые взглядами зевак, двигаясь в ногу со звездой этого грандиозного зрелища, по Священной дороге рысью проскакали две алы преторианской кавалерии. Над их головами на высоте пятидесяти футов и примерно в ста шагах левее, по мосту, ведущему от Палатина к Капитолию, верхом на Инцитате гарцевал одетый Вулканом Калигула в тунике с одним открытым плечом. В одной руке император сжимал кузнечный молот, в другой — огромных размеров плоскую раковину. Следом за ним шествовали десять обнажённых женщин, покрашенных золотой краской. Они изображали десять рабынь, которых бог огня и кузнечного дела выковал себе в услужение из драгоценного металла.
По всему Форуму пылали костры; в них в качестве жертвы огненному богу люди бросали живую рыбу и мелких животных — крыс, мышей, щенков и котят — в надежде на то, что знойным, сухим летом Вулкан пощадит город от пожаров. Городская стража, в чьи обязанности также входило тушение пожаров, зорко следила за каждым таким костром.
Со ступеней Курии Веспасиан и другие сенаторы наблюдали за процессией на мосту. Доехав до Капитолия, Калигула спешился и, спустившись по Гемониевой лестнице мимо храма Конкордии, остановился перед святилищем Вулкана, одним из древнейших в городе. Здесь, в тени старого кипариса, перед алтарём его уже ждали рыжий телёнок и рыжий вепрь. Обоих животных предстояло принести в жертву богу, чей праздник начинался в этот день.
— Насколько я понимаю, заключив мир с Нептуном, наш император теперь ищет расположения Вулкана, чтобы тот в его отсутствие не спалил город, — заметил Веспасиан.
Между тем в руке Калигулы сверкнуло острое лезвие, и телёнок рухнул рядом с алтарём.
— А то вдруг нашлёт огонь из своей кузни под Везувием и спалит этот мост, — пробормотал Сабин.
— Ты ошибся горой, мой дорогой мальчик, — поправил его дядя Гай.
Тем временем, разбрызгивая фонтаны крови, рядом с телёнком упал и вепрь.
— Вулкан обитает под Этной на Сицилии, — продолжал свою лекцию Поллон. — В любом случае он пускает красного петуха лишь тогда, когда его супруга Венера ему изменяет. Поэтому, если мы не хотим нового извержения на Сицилии, нам в первую очередь следует задобрить её, чтобы она вела себя достойно, как то приличествует замужней матроне.
Веспасиан улыбнулся брату и дяде.
— Лично я должен непременно отблагодарить её за поведение Флавии сегодняшним утром.
— Ещё как должен! — согласился Гай.
— Кто такая Флавия? — не понял Сабин.
— Это, мой дорогой мальчик, женщина, на которой собрался жениться твой брат. Ты самая женщина, которая, когда Веспасиан на рассвете вернулся домой, проведя ночь в объятиях Ценис, поцеловала его и поинтересовалась, хорошо ли он накануне провёл вечер. Невозмутимо закончив завтракать, она собрала вещи и отбыла в дом своего отца, захватив с собой моё письмо, в котором я предложил условия брачного контракта. Твоего же младшего брата она предупредила, чтобы он не слишком усердствовал и к брачной ночи, которая состоится в следующем месяце, у него оставались силы и на неё.
Не веря собственным глазам, Сабин посмотрел на брата. Веспасиан невинно пожал плечами.
— Должно быть, она глупая женщина, коль не поняла, что он провёл ночь с другой.
— О, она всё прекрасно поняла. Более того, накануне вечером она познакомилась с Ценис и объяснила той правила.
— Какие ещё правила, дядя? — насторожился Веспасиан.
— Да-да, мой дорогой мальчик, правила.
— И каковы они?
— Они на редкость просты: если Флавия принимает гостей, если ей нужен отдых или же требуется приструнить детей, если ей хочется прогуляться по городу или же забеременеть, твоё внимание в первую очередь положено ей.
В любое другое время ты можешь уделять его Ценис, но не более, чем четыре ночи подряд. С рождением первенца, когда тому исполнится два года, это количество сократится до трёх, когда же ему исполнится семь — до двух, ибо детям нужен отец.
Сабин хохотнул. Стоявшие рядом сенаторы тотчас зашикали на него, и он поспешил сделать серьёзное лицо, более приличествующее проводимой церемонии.
— Похоже, они поделили его очень даже аккуратно.
— О да, ведь обе прекрасно знают, чего хотят. Они держались подчёркнуто вежливо и даже отпускали взаимные комплименты относительно причёски, украшений и тому подобного. И всё же, хотя обе не питают друг к другу тёплых чувств, они пришли к мирному соглашению. За этим было интересно наблюдать, и я в очередной раз убедился в мудрости моего образа жизни.
— И ты позволил им заниматься делёжкой, — возмутился Веспасиан, — будто я этакий гладиатор, который нравится им обеим?
— Я ничего им не позволял, мой дорогой мальчик, — возразил Гай, пожимая плечами. — Меня это вообще не касается. Я лишь наблюдал. Ведь это ты, а не я, внёс сложности в свою семейную жизнь. Остаётся лишь надеяться, что ты не заплатишь за это слишком высокую цену. Я имею в виду как деньги, так и сердце.
Оглушительный рёв толпы вернул их внимание к событиям дня. Похоже, ауспиции оказались благоприятными. Калигула взошёл на квадригу. Инцитат занял место слева от него. Сопровождаемые алой кавалерии, они вместе покинули Форум. Под ликующие возгласы толпы преторианцы, когорта за когортой, выдвинулись следом за ними.
— Думаю, причиной ликования плебса стало не столько это зрелище, сколько то, что как только Калигула проедет по своему мосту, корабли можно будет снова использовать по их прямому назначению. Например, доставлять зерно для голодных желудков, — заметил Гай, как только они вместе с другими сенаторами пристроились в хвост процессии.
— Будем надеяться, что это свершится как можно быстрее.
В двух милях от Капенских ворот, в поле рядом с Аппиевой дорогой, сенаторов уже поджидали кареты с их жёнами. Жара стояла невыносимая, так что рабам скучать было некогда: они суетились вокруг своих истекающих потом хозяек.
На то, чтобы более пятисот человек во всеобщей суматохе расселись по своим каретам, ушло около часа. Не способствовал этому и Калигула. Сопровождаемый турмой злорадно ухмыляющихся всадников, он, стоя в колеснице, направо и налево раздавал удары кнута, якобы для того, чтобы ускорить процесс, а на самом деле лишь создавая хаос. Часть мулов от испуга бросились в бегство, волоча за собой повозки с визжащими пассажирами. Что неудивительно: колёса подпрыгивали на ухабах, и для большинства дело окончилось падением в придорожную канаву.
имский Форум огласился звуками буцин, за которыми последовали отрывистые команды центурионов. Одновременно стукнув о камни мостовой подкованными подошвами сандалий, пять когорт преторианской гвардии застыли как вкопанные. Сопровождаемые взглядами зевак, двигаясь в ногу со звездой этого грандиозного зрелища, по Священной дороге рысью проскакали две алы преторианской кавалерии. Над их головами на высоте пятидесяти футов и примерно в ста шагах левее, по мосту, ведущему от Палатина к Капитолию, верхом на Инцитате гарцевал одетый Вулканом Калигула в тунике с одним открытым плечом. В одной руке император сжимал кузнечный молот, в другой — огромных размеров плоскую раковину. Следом за ним шествовали десять обнажённых женщин, покрашенных золотой краской. Они изображали десять рабынь, которых бог огня и кузнечного дела выковал себе в услужение из драгоценного металла.