«Я жил рядом с этим ДК, мы с Володей сначала зашли ко мне, а потом пошли на концерт. Там была обычная картина: толпа, милиция. Мы еле прошли, я устроился где-то на балконе. Толпа свистела, орала; изгнала со сцены каких-то певцов, которые тоже должны были в этот вечер здесь выступать. Потом пел Володя: неплохо, но не „ах“, и, когда мы вышли на улицу, я сказал:
— Володя, ты что-то тут недорабатываешь. Нельзя же быть кумиром толпы!..
Володя очень обиделся, и после этого разговора мы с ним надолго разошлись…»
Вернувшись в Москву, Высоцкий сразу бросился к Золотухину и наговорил ему кучу комплиментов: мол, ты идешь в ленте первым номером, играешь великолепно и все такое прочее. Золотухин был польщен.
Спустя несколько дней наступила очередь Золотухина говорить Высоцкому комплименты. Последний дал прочитать другу свой прозаический дебют — рассказ «Репортаж из сумасшедшего дома» (идея его написания пришла к Высоцкому во время последнего пребывания в «Соловьевке»), — и Золотухину прочитанное понравилось. О чем он тут же и сообщил автору.
7 марта Высоцкий дал концерт в ленинградском учреждении «Энергосетьпроект». Были исполнены следующие песни: «Вот разошлись пути-дороги вдруг…», «Всего один мотив…», «Их восемь — нас двое…», «На стол колоду, господа…», «Марш аквалангистов», «Сколько чудес за туманами кроется», «Песня самолета-истребителя» («Я — „Як“-истребитель») и др.
8 марта можно смело назвать днем Владимира Высоцкого на ТВ. В тот праздничный день по «ящику» показали сразу два фильма с его участием: «Стряпуха» (10.30) и «Саша-Сашенька» (21. 15). И хотя сам артист считал роли в этих фильмах своим актерским недоразумением (в обоих его даже озвучивали другие люди), однако это событие все равно можно считать неординарным — фильмы с участием Высоцкого в те годы по ТВ крутили не столь часто.
12 марта с Высоцким случается новый конфуз. Пару-тройку дней назад ему предложили написать несколько песен для спектакля Театра сатиры «Поживем дальше, увидим больше», и он соглашается. Однако на читку пьесы приходит «подшофе». В процессе чтения Высоцкого так развезло, что дочитать до конца текст он уже не может. Валентин Плучек отбирает у него текст и дочитывает его сам.
Вечером Высоцкий уже «в норме» и играет Хлопушу в «Пугачеве».
13 марта Высоцкий улетает в Архангельск, куда его пригласил старый друг его отца командующий Архангельским гарнизоном генерал-лейтенант Ф. Бондаренко. На постой гость остановился в общежитии обкома комсомола. И в тот же день вечером, в 20.00, состоялся его первый концерт в АЛТИ. На следующий день он уже выступал в другом месте — дал три концерта в Доме офицеров. Как гласит легенда, один из этих концертов был прерван где-то на середине. Вроде бы Высоцкий позволил себе выругаться матом, исполняя песню «На нейтральной полосе» (в строчке «…мне и на фиг не нужна чужая заграница» вместо «фиг» сказал слово покрепче), и выступление было прервано.
Да, в советские годы ругаться матом со сцены было верхом непристойности, и это дело немедленно пресекалось — не то что сейчас, когда мат, отвоевав себе официальное пространство, из запрещенного превратился в разрешенный. На нем изъясняются в массовой литературе, говорят с большого экрана, с театральной сцены.
Но вернемся непосредственно к Высоцкому.
14 марта он дал концерт дома у Ф. Бондаренко. Помимо этого, домашние концерты состоялись еще в двух местах: у Турусиной и Мухлягина.
15 марта Высоцкий дал последний архангельский концерт — в войсковой части. После чего благополучно вернулся в Москву.
16 марта в главной газете страны «Правде» было опубликовано короткое сообщение о съемках фильма «Сюжет для небольшого рассказа». На фотографии, сопутствующей заметке, была запечатлена Марина Влади в роскошной белой шубе в окружении двух известных советских актеров: Юрия Яковлева и Николая Гринько (последний играл роль А. Чехова).
Учитывая, что съемки проходили в Москве, можно предположить, что Высоцкий и Влади могли тогда видеться. Если такая встреча (или встречи) были, тогда у нашего героя, что называется, должны были вырасти крылья за спиной. Но он вместо этого чудит по пьяной лавочке еще сильнее, чем прежде. Выходит, встреч с Влади либо не было (хотя Высоцкий о них должен был мечтать), либо они закончились не так, как рассчитывал наш герой.
На настроение Высоцкого могло повлиять и другое событие. Именно тогда в актерский штат «Таганки» был принят новый актер — выпускник Щукинского училища Виталий Шаповалов. Фактурно он выглядел как копия Высоцкого, поэтому Любимов решил начать его вводить на роли последнего. И первой такой ролью должен был стать Маяковский в «Послушайте!». Высоцкий обо всем этом знал, поскольку еще в январе, во время его тогдашних загулов, у него были серьезные разговоры с Любимовым на эту тему (о замене). Отметим, что режиссера на это толкала не только его должность, но и люди, которые числились в друзьях «Таганки». Среди них была и жена Любимова актриса Людмила Целиковская, которая никак не могла смириться с пьянством Высоцкого. Из-за него он подводил не только Любимова, но и марал реноме самого театра — форпоста либеральной фронды. Ведь в «Таганке» пили «горькую» многие актеры, однако самым известным среди них был именно Высоцкий. Поэтому Любимов вместе с друзьями «Таганки» стояли тогда буквально в полушаге от того, чтобы расстаться с ним.
А пока 18 марта наш герой играет Маяковского в «Послушайте!». На следующий день он дает домашний концерт у драматурга Александра Штейна. А 20-го начались его очередные чудачества — «тот, который в нем сидел» заставил его уйти в новый «штопор». Короче, Высоцкий явился нетрезвым на «Десять дней…». Директор театра Николай Дупак запретил ему выходить на сцену, и Любимов назначил вместо Высоцкого Золотухина. А того будто черт дернул за язык сказать: «Буду играть только за 100 рублей». Это была шутка, но многие расценили это как предательство. Высоцкий стал срывать с себя костюм Керенского: «Я ухожу… Отстаньте от меня…» Золотухин бросился за другом, а тот у самого выхода его буквально ошарашил: показал ему записку, где черным по белому было написано: «В моей смерти прошу никого не винить!..» К счастью, у Высоцкого это был всего лишь секундный порыв отчаяния: на следующий день он уже протрезвел и улетел с концертами в Куйбышев.
Между тем в театре его отъезд был расценен как издевательство. Вместо того чтобы прийти и покаяться за вчерашнее, он, видите ли, вздумал концерты давать. 22 марта в театре был вывешен приказ об увольнении Высоцкого по статье 47 КЗОТ. Золотухин ходил к Дупаку, чуть ли не в ногах у него валялся, умоляя не вешать приказ на доску до появления Высоцкого, но директор и слышать ничего об этом не хотел. «Вот он у меня уже где! — резанул себя ладонью по горлу Дупак. — Хватит с ним нянькаться, хватит!»
