Малыш сидел, привалившись к стволу дерева. Щеки бледные как мел, мощный лоб покрывали ссадины и шишки. Невдалеке расположился Хромой. Старик кряхтел и сопел, возился с сапогами. Вытрушивал пыль и мелкие камешки, перевязывал ноги грязными тряпками. Борода припалена, лицо темное и исцарапанное. Молодой рыцарь расположился сбоку, упорно точил меч. Доспехи помятые, на виске еще свежая кровь. Но Хар изо всех сил храбрился, пытался выглядеть сильным и красивым. Получалось неплохо. Паренек был потомственным аристократом. У таких в крови способность строить каменную морду лица. Но выдавал взгляд тревожный, перепуганный. Еще бы – мир рухнул. Вчера командовал людьми, учился у старших воинской науке. А сегодня стал бродягой и изгоем. Подчиненные погибли, ты сам на краю пропасти. Неверный шаг – и настигнут враги. А до-рамионцы, как известно, сущие варвары. Кодекс Галантности не блюдут, в плен ради выкупа не берут. Если попадешь на особо фанатичных, повесят на суку кормить ворон…
Лишь Лохматый и Птиц выделялись на фоне остальных. Оба задумчивые и напряженные. Нищий восседал на камне у ручья, о чем-то размышлял. Капюшон был откинут, солнечные лучи гладили небритые щеки. Тени сгустились в провалах морщин, у носа и губ. Одежда потрепана, на наплечниках пятна гари. Любой человек, даже самый пылкий и яростный, вряд ли рискнул бы обратиться к безумцу. Слишком сильное создавалось ощущение, что за черными глазами притаился голодный зверь.
Послушник сидел на коленях вдалеке от остальных. Одежда изорвана и окровавлена. В прорехах виднелись царапины, вздувшиеся шрамы. Но Птиц не замечал зуда и боли. Первое время просто смотрел в одну точку, крепко сжимал посох. Потом подбежал Колючка, начал ластиться. Лекарь осторожно погладил зверька. Достал из мешка книги, полистал. Начертил на земле какую-то схему. Принялся водить пальцем, шевелить губами. Но стало ясно – Ирн едва сдерживается, чтобы не закричать.
– Счас бы того кабанчика,- пробубнил Малыш.- Или хотя бы кусочек курочки. Да что там – я б и от нашей полковой баланды не отказался!
– Малыш, уймись,- перебил Хромой.
Старик закончил переобуваться. Поднял с земли топор, осмотрел. Лезвие выщерблено, затуплено. Плохонькое железо не выдержало столкновения с крепчайшей сталью скифрцев. В чем в чем, а в ремеслах богатый Восток опережал нищий и раздробленный Аримион. И залежи руды почти на поверхности, и умелых рук хватает. Хотя сами дорами-онцы так не считали, видывали и лучшее… Впрочем, как ни крути, все познается в сравнении.
– А я что? – прогудел великан. Обиженно надулся, скрестил руки на груди.- Я ж ниче… Жрать хочется.
– Надоел,- проворчал Хромой. Молча попросил у рыцаря точильный камень, принялся править топор.- Жрать ты хочешь постоянно. Куда столько вмещается, ума не приложу.
– Большому человеку надо много,- с гордостью парировал Макс. Выпятил грудь колесом, напряг мускулы.
– К слову, мог бы стать и немного поменьше,- хмыкнул Хома.- Скоро в дверь не войдешь. Да и спрятаться от врагов не получится.
– А зачем скрываться? – ухмыльнулся воин.- Имперцев надо убивать.
– С сотней-другой тоже справишься? – кисло спросил старик. Приостановил движение, изогнул бровь дугой.- И гутарь потише, вокруг могут быть тыловые отряды.
Макс выпрямился, осмотрелся. На лице появилось настороженное выражение. Хромой прав. Тут территории имперцев. А враги не дураки. Проверяют овраги, заросли и прочие подозрительные места на наличие беглецов и нгарских егерей. Да, основные силы брошены на прорыв заграждения. Но шанс встретить отставший отряд еще очень велик… Великан понурился. Сорвал с ближайшего куста молодой побег, принялся жевать. На лбу возникли глубокие морщины, взгляд потяжелел.
– Когда возвращаемся? – буркнул Малыш. Потрогал рукоять короткого меча, вытащил оружие из ножен. Клинок черный от крови и грязи, лезвие в глубоких зазубринах.- Прорваться будет непросто. И зачем рванули в эту сторону?! Надо было схорониться где-нибудь поближе, потом перебежками пробираться ко второй линии укреплений…
Старик замер, медленно опустил руку. На лице появились гнев пополам со страхом. Хома открыл рот для окрика. Но вовремя очнулся, мельком глянул на сотника… Темноволосый и худощавый паренек. Невысокий и стройный, но, как все нгарцы, жилистый. Лицо не сказать что уродливое, просто некрасивое: нос похож на клюв, шея как у цыпленка, рот широкий. Да и доспехи явно велики для такого тщедушного тела. Один наплечник перевешивал, панцирь облегал неплотно… Хар делал вид, что внимательно изучает меч. Но старый копейщик заметил бьющуюся на виске жилку. Поперхнулся словами, нарочито закашлялся.
– Где б ты там спрятался? – процедил Хромой.- Вокруг лагеря одни равнины.
Хома опустил голову, подарил напарнику предупреждающий взгляд: «Молчи, дурак! Не видишь, что ли?! Командир уши навострил, ловит каждое слово. Если не зарежет сейчас, отправит на виселицу потом. Полк-то арестантский, прав у обычных воинов никаких…» Но Малыш не заметил. Засопел, поднялся с земли. С удовольствием потянулся, хрустнул пальцами. Минуту поразмыслил, победно ухмыльнулся и погрозил копейщику пальцем.
– Врешь, старый,- хмыкнул Макс- А дальний тоннель? Зря целую неделю траншею рыли и щитами накрывали? Ход маленький, но отойти на безопасное расстояние сумели бы.
Молодой рыцарь вскинул голову. В глазах сгустилась злость, на щеках вспухли твердые желваки. Хома чуть не застонал от разочарования. Покраснел, дернул бороду. Не выдержал и произнес чересчур резко:
– Дурачина ты! Зуб даю – скифрцы отнорок нашли сразу.
– Да ну-у… – прогудел Макс- Мы хорошо скрывали. Землей, дерном. В темноте так просто не найдешь. Разве что магией… Ладно. Что сделано, то сделано. Но пора бы и вернуться. Брюхо пустое, а дома каша стынет. К формированию нового полка тоже нужно поспеть. Правильно я говорю, сэр Хар?…
Великан осклабился, глянул на рыцаря.
– Правильно, воин… правильно,- по-мальчишески звонко ответил командир.- Честь велит вернуться и защищать королевство.
– Во! – обрадовался Макс, подмигнул старику.- Втихую прокрадемся, обойдем имперцев с тыла…
– И геройски погибнем! – рявкнул Хома. Задрожал, в сердцах швырнул оземь топор и камень.
– Не самая худшая смерть,- встрял сотник.- К тому же попробовать мы просто обязаны. Честь велит…
– Да идите вы со своей честью! – проскрипел Хромой.- Там скифрцев как грязи! Нельзя идти тем же путем!
– Забываешься, воин,- прошипел Хар.
Командир медленно встал. Гордо вскинул голову и поднял меч. Солнечные лучи сверкнули в начищенном металл позолотили щеки. Заметно стало, что подбородок парня ещ покрыт юношеским пушком. Сущий цыпленок. Но вот выражение лица… холодное, презрительное. Взгляд копейщи наткнулся на клинок рыцаря. Острие подрагивало, плавно ощупывало землю. Стало понятно: еще секунда – и ударит Хар сделал шаг вперед. Остановился, с любопытство змеи посмотрел на копейщика. Хромой украдкой глянул п сторонам, тяжело вздохнул. Бежать? Догонит. Молодой, быстроногий. А старик не зря получил прозвище. Перебитое в прошлом колено позволяло быстро ходить, не более.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
