пытался играть эту роль, хотя волосы его заметно поредели, а мышцы обмякли. Увидев меня, он заморгал и втянул голову в плечи.
Плечи Кары напряглись, как если б он стоял рядом, она невольно потянулась ко мне, и я почувствовал резкий запах рома, исходящий из ее рта. И это в десять часов утра.
— Безумный мир, правда? — Ее зрачки сверкнули как бритвы.
— М-м… пожалуй, — сказал я. — Тебе нужна помощь, Кара?
Она вновь засмеялась, затем начала икать.
— Нет, нет. Нет, я всего лишь хотела поздороваться, Патрик. Ты был для нашей компании классным старшим братом. — Она вновь повернула голову в сторону бара, поэтому мне стало очевидно, где именно закончили сегодняшнее утро некоторые члены этой «компании». — Я ведь хотела просто поздороваться.
Я кивнул и заметил, что по коже ее рук прошла легкая дрожь. Она продолжала смотреть мне в лицо, как будто оно могло открыть ей что-то, потом, не обнаружив ничего, отводила взгляд вдаль, но лишь затем, чтобы через секунду вернуть его обратно. Она напоминала ребенка, стоящего у лотка с мороженым без денег, в то время как у остальных ребят деньги имелись. При этом, провожая взглядом каждую порцию мороженого и шоколадного эклера, которые через ее голову направлялись в другие руки, половина ее естества знала, что ей никогда ничего не достанется, в то время как другая лелеяла слабую надежду, что продавец мороженого по ошибке либо из жалости все же даст ей лакомство. Ложность этого ожидания заставляла ее сердце обливаться кровью.
Я вынул кошелек и достал оттуда свою визитку.
Увидев ее, Кара насупилась, затем взглянула на меня. Ее ухмылка была саркастичной и немного злой.
— У меня все хорошо, Патрик.
— Ты уже порядком набралась в десять утра, Кара.
Она пожала плечами.
— Кое-где уже полдень.
— Но не здесь, однако.
Мики Дут снова высунул свою голову из двери. На этот раз он смотрел прямо на меня, и глаза его не были затуманены, видимо, проясненные уколом, уж не знаю, чем он там торговал теперь.
— Эй, Кара, зайдешь ты, наконец, в зал?
Ее плечи чуть шевельнулись, моя визитка увлажнилась в потной ладошке.
— Побудь там еще, Мик.
Похоже, Мики собирался сказать что-то еще, но, постучав по двери, как по барабану, исчез за ней.
Кара смотрела на улицу, на автомобили долгим, задумчивым взглядом.
— Когда уезжаешь, — сказала она, — ожидаешь, что все станет меньше, когда вернешься. — Она тряхнула головой и вздохнула.
— Не стало?
Она покачала головой.
— Все выглядит так же, как раньше, просто охренеть.
Она отступила на несколько шагов, похлопывая моей визиткой по бедру, широко распахнула глаза, глядя на меня, и отработанным жестом повела плечами.
— Береги себя, Патрик.
— И ты себя, Кара.
Она указала на мою визитку.
— А зачем, когда у меня есть это?
Засунув визитку в задний карман джинсов, она повернулась в сторону открытых дверей «Черного Изумруда». Затем остановилась, повернулась и улыбнулась мне. Это была открытая, великолепная улыбка, но ее лицо, видимо, не было привычно к ней, так как края ее щек задрожали.
— Береги себя, Патрик. Хорошо?
— Беречь от чего?
— От всего, Патрик. Всего.
Я ответил ей игривым взглядом — по крайней мере, постарался. Она кивнула мне так, как будто у нас теперь был свой секрет, и зашагала к бару, в котором и скрылась.
Глава 8
До того как преуспеть на политическом поприще, мой отец занимался политикой в местных масштабах. Он и плакаты держал, и по избирателям ходил, а бамперы всех «шевроле» в нашей семье, сколько я себя помню, пестрели наклейками, кричащими о его ярой преданности делу. Для моего отца политика не имела ничего общего с социальными переменами, и он не дал бы ломаного гроша за то, что политические деятели обычно обещали народу; единственное, что он признавал, были личные связи. Политика представлялась ему эдаким пряничным домиком на высоком дереве, и если будешь водиться с правильными ребятами, они возьмут тебя с собой, оставив неудачников внизу.
Отец поддержал Стэна Тимпсона, когда тот, новоиспеченный выпускник юридической школы и новичок в офисе окружного прокурора, баллотировался в члены городского управления. В конце концов, рассуждал он, Тимпсон был жителем нашей округи, начинающим свой путь наверх, и если все пойдет хорошо, вскоре он станет своим парнем, к которому можно обратиться, если ваша улица нуждается в ремонте или у вас слишком шумные соседи, а ваш кузен как раз хлопочет о профсоюзном пособии по безработице.
Я смутно помнил Тимпсона еще с детских лет, но этот образ слился с тем, который я не раз видел по телевидению, и мне трудно было различить их. Поэтому когда его голос наконец просочился в мою телефонную трубку, он показался мне каким-то бестелесным, как если бы звучал в записи.
— Пэт Кензи? — спросил он, и в его голосе звучала сердечность.
— Патрик, мистер Тимпсон.
— Как поживаете, Патрик?
— Хорошо, сэр. А вы?
— Великолепно. Лучше быть не может. — Он рассмеялся с такой теплотой, как если бы только что прозвучала остроумная шутка, которую я почему-то не уловил. — Дайандра сказала, у вас ко мне есть вопросы.
— Да, есть.
— Хорошо, валяйте, сынок.
Тимпсон был всего на десять или двенадцать лет старше меня. Поэтому мне было не вполне ясно, каким образом я мог быть для него «сынком».
— Дайандра рассказала вам о фотографии Джейсона, которую она получила?
— Разумеется, Патрик. И, должен сказать, все это выглядит довольно странно.
— Да, пожалуй…
— Лично я думаю, кто-то пытается сыграть с ней шутку.
— Очень продуманную и разработанную.
— Она сказала, вы исключили версию связи с мафией?
— На данный момент — да.
— Если честно, я не знаю, что вам сказать, Пэт.
— Возможно ли, сэр, что вы работаете над чем-то, что может заставить кое-кого угрожать вашей бывшей жене и сыну?
— Это из области кинофантазий, Пэт.
— Патрик.
— Думаю, где-нибудь в Боготе окружного прокурора могут преследовать ради личной вендетты. Но не в Бостоне. Итак, что дальше, сынок, это все, что вы можете сделать? — Снова сердечный смех.
— Сэр, жизнь вашего сына, возможно, в опасности и…
— Защитите его, Пэт.
— Я пытаюсь это сделать, сэр. Но я не смогу, если…
— Знаете, что я думаю по этому поводу? Сказать по правде, считаю, это кто-то из психов Дайандры. Забыл принять успокоительное и решил поиграть на ее нервах. Просмотрите список ее пациентов, сынок. Таково мое мнение.
— Сэр, если бы вы только…
— Пэт, выслушайте меня. Я не живу с Дайандрой
