— Ты очень самоуверенный юноша, — сделала ему комплимент тетушка Мюриэль.
— В кого же еще верить, если не в себя? — улыбнулся в ответ Риддл и галантно поцеловал ее высохшую от старости ручку.
* * *
— Что у тебя за идеи такие? — спросил я Тома, когда взрослые прогнали нас прочь, вернувшись к обсуждению реабилитации Сириуса. (По-моему, он тоже не отказался бы удрать, но его не спрашивали.)
— Пока не могу сказать, — серьезно ответил он. — Я не вполне уверен. Попробую кое-что, если выгорит, тогда, значит я угадал. А нет — и ладно, придумаю что-нибудь еще. Вы как, к школе готовы?
— Всегда готовы, — фыркнула Джинни. — Правда, мне кажется, в ближайшие три года ничему новому нас там не научат.
— О! — сказал Риддл и загадочно улыбнулся. — Поверь, это мелочи… Я тут разузнал, — он сделал многозначительную паузу, явно предлагая нам всем представить, где и каким образом он узнавал новости, — что в этом году всем точно будет не до учебы!
— Ты о чем? — не понял Невилл.
— Хогвартс принимает Тремагический турнир, дорогие мои! — ухмыльнулся Том. — А это означает иностранный десант, а как следствие — полнейший бардак в учебном процессе, потому что у нас с Шармбаттоном и Дурмштрангом не совпадают программы, языковой барьер, романы и разбитые сердца в огромных количествах… Словом, если бы не я, этот год вы бы потеряли.
— Конечно, расслабиться ты нам не дашь, — вздохнул я.
— Конечно, не дам, — ответил Риддл в тон. — Иностранцы, дети мои, это не только смешные люди, не понимающие английского и предпочитающие на завтрак лягушек, да не шоколадных, а обычных, но и источник знаний! Я, кажется, упомянул о том, что программы у нас не совпадают? Дальше разъяснять или сами додумаетесь?
— О чем тут думать? — серьезно сказала Луна, переглянувшись с Невиллом. — Думаю, с ними нужно свести знакомство. Я немного говорю по-французски, папа же возил меня на курорты…
— Прекрасно, — серьезно произнес Том. — Жаль, что немецкого ты не знаешь!
— Миллисента знает немецкий! — вспомнил я. — Она говорила, что родители хотели отправить ее учиться как раз в Дурмштранг, но почему-то не сложилось. Во всяком случае, объясниться она может, они летом ездят в Швейцарию, а там тоже говорят на немецком!
— Совсем здорово, — потер руки Том. — Жаль, что Джиневра не знает языков… Миллисента, увы, не настолько симпатична, чтобы обаять знаменитого Виктора Крама.
Джинни побагровела, но смолчала, а я понял, что она выучит хоть китайский, лишь бы не ударить лицом в грязь.
— Идите, собирайтесь, — сказал Риддл. — Думаю, нас ждет очень интересный год, а об учебе можно позабыть! Кстати, вы в курсе, что вам понадобятся парадные мантии? А, конечно, нет, это же страшный секрет… Так вот, говорю — они вам понадобятся, потому как являться на бал в чем попало неприлично!
— Ты сам-то что наденешь? — мрачно спросил Невилл.
— Я буду в черном, — улыбнулся тот. — И тебе рекомендую. А девушки, думаю, и сами сообразят, как одеться понаряднее. И нет, я не хочу видеть своих сподвижниц в этих балахонах! Рональд, Миллисенте тоже скажи…
— Скажу, — вздохнул я.
* * *
Как и следовало ожидать, в поезде обсуждали только Чемпионат и происшествие на нем, а вот о Турнире пока слухов не было.
— Уизли, это не я повесил над лагерем болельщиков Темную метку, — устало сказал Малфой, когда я совершенно случайно столкнулся с ним возле сортира. — Отстань, Мерлина ради!
— Я тебя ни о чем не спрашивал, вообще-то, — ответил я. — У тебя что, болезненная реакция на такие вопросы?
— Представь себе. Спасибо, я несовершеннолетний, и отец может запретить допрашивать меня, — скривился Драко. — Однако его самого могут расспросить безо всяких санкций… Твоего родителя тоже могут призвать к ответу, где бы он ни служил, ты понимаешь, почему, я полагаю.
Я кивнул: под надзором папочки находился Поттер, так что спрос был немалый…
— Зачем вас вообще понесло на этот Чемпионат?
— Политика, — мрачно ответил Малфой. — Министр пригласил отца, а не мог же он явиться без супруги и наследника? А так — в гробу я видел этот Чемпионат с квиддичем вместе!
— Ты же любишь летать.
— Люблю. Но в профессиональные игроки не пошел бы, даже если б мне позволил отец, — усмехнулся Драко. — Голова мне покамест дорога… Бладжеры ты видел? Ну вот… Да и в переломах приятного мало.
— Понятно… Значит, в школе просто выпендриваешься? — спросил я.
— Я хороший ловец, Уизли, — совершенно серьезно ответил он. — Но именно для уровня школы. В высшую лигу я не попаду — нет у меня такой цели. И да, можешь считать, что я выпендриваюсь. Хобби у меня такое, знаешь это слово?
— Слыхал, — кивнул я. — Ладно, замнем для ясности. А про Турнир ты слышал?
— Конечно, — Малфой растянул тонкие губы в улыбке. — Но я очень тебя прошу, Уизли, не болтай об этом направо и налево. Даже твои ушлые братцы еще ничего не знают, иначе к ним уже стояла бы очередь желающих поставить на ту или иную школу!
— Молчу, — вздохнул я.
Интересно, даже Фред с Джорджем еще не в курсе! Малфой — понятно, у него отец та еще шишка, но мой-то папочка тоже должен был знать…
— Вот и помалкивай, — сказал Драко. — Хватит болтать, скоро прибытие.
Я кивнул и отправился к себе в купе, где шла игра по-крупному…
* * *
Погода была омерзительной, и я искренне пожалел первогодков, которым пришлось плыть через озеро в такой дождь! Нас-то он не волновал: в каретах особенно не промокнешь, да и так-то уж мы давно умели ставить «зонтик», так что ничем рисковали.
Церемония распределения порядком затянулась, а Том вдруг произнес, кивнув на преподавательский стол:
— Глядите, у нас опять нет преподавателя защиты…
И тут, будто этими словами он активировал какое-то заклятие, ударил гром, и на зачарованном потолке Большого зала вспыхнула молния.
— С глубоким удовольствием я сообщаю вам, что в этом году в Хогвартсе состоится… — продолжал вещать Дамблдор, и в этот момент раздался оглушительный раскат грома, и двери в Большой зал распахнулись.
На пороге стоял человек, опирающийся на высокий посох. Все повернулись в сторону незнакомца, которого на мгновение осветил свет очередной молнии, сверкнувшей на потолке. Гость скинул капюшон и тряхнул гривой длинных седых волос, а затем зашагал к столу преподавателей. Каждый шаг незнакомца отзывался во всех концах зала глухим стуком. Добравшись до стола, он направился к Дамблдору. Снова ударила молния, а Том прошептал:
— Вот и он…
Я хотел было спросить, о ком это он, но заметил карту, которую Том держал под столом. Что там, лицо его, на котором читалось предвкушение, говорило само за себя!
Новоприбывший был, мягко говоря, некрасив, а если сказать правду — уродлив. Лицо его испещрили шрамы, а один глаз оказался искусственным, живущим собственной жизнью.
Незнакомец подошёл к Дамблдору и протянул ему руку, пробормотав что-то, чего я не расслышал. Директор кивнул и указал незнакомцу на пустой стул справа.
Незнакомец уселся, откинул с лица пряди седых волос, подтянул к себе поближе тарелку с колбасками, поднёс их к остаткам своего носа и понюхал. Затем он извлёк из кармана складной нож, наткнул на него колбаску и принялся есть. Один его глаз, нормальный, разглядывал колбаски, а другой, синий продолжал метаться из стороны в сторону в своей глазнице, рассматривая зал и сидящих в нём учеников.
— Позвольте мне представить вам нашего нового преподавателя защиты от Тёмных сил! — радостно сообщил Дамблдор безмолвному залу. — Профессор Грюм!
Согласно обычаю, новых учеников и учителей приветствовали аплодисментами. Но сейчас ни одна живая душа, кроме Дамблдора и Хагрида, не захлопала. Дамблдор и Хагрид усердно аплодировали, но звуки их аплодисментов отзывались жалобным эхом в мёртвой тишине зала. Их одинокие хлопки быстро прекратились бы, если бы не Том.
Встав во весь рост, Риддл зааплодировал так, будто угодил на премьеру какого-нибудь знаменитого спектакля с примой мирового уровня в главной роли. Он аплодировал так искренне, от души, что за нашим столом раздались отдельные хлопки, а там уже их подхватил Гриффиндор и прочие…
— Вот он… — прошептал Том, отбивая ладоши, — вот он, красавчик!
— Ты о ком? — спросил я.
— О пропаже, — ухмыльнулся он, а я вспомнил о карте, но не поверил своим ушам.
Беглый Пожиратель… в Хогвартсе? Под личиной Грюма-Шизоглаза? Я достаточно слышал о нем от папочки, так как же…
— Тс-с, — сказал нам Том. На лице его читался истинный восторг. — Не сболтните лишнего! Он должен вывести нас сами знаете, на кого…
Я только кивнул, а Джинни зааплодировала сильнее, улыбаясь во весь рот.
— Так вот, — продолжал Дамблдор, — нам выпала честь быть хозяевами на замечательном событии, которое будет проводиться в этом году впервые за последнюю сотню лет. С превеликим удовольствием я сообщаю вам, что в этом году в Хогвартсе состоится Турнир Трёх Волшебников!
