— А религия?
— Ну, а религию, да простят меня все, можно сравнить с серебряной ложкой, прикованной золотой цепью к унитазу, в которой подаются жаждущим отходы материального бытия. Содержимое, предлагаемое в ложке, — это тоже жидкость, в ней есть частички из источника, но, правда, уже переработанного людьми и смешанного с материальными испражнениями. Поэтому оно и жажду не утоляет, и дерьмом попахивает.
Мужики засмеялись.
— Да, сын мой, до боли обидные твои слова, — произнес отец Иоанн и, вздохнув, добавил: — Но суть их — истина.
Некоторое время все молчали. Отец Иоанн задумался, глядя куда-то вдаль, подперев рукой подбородок, а потом произнес:
— Сэнсэй, а почему бы тебе не создать Учение и не стать тем самым ведром для жаждущих?
Сэнсэй усмехнулся и ответил:
— Нет уж, увольте. Ибо нет ничего глупее в мире, чем ведро, прикованное к пересохшему колодцу.
Серьезно взглянув на Сэнсэя, Скорпион промолвил:
— Но не все же колодцы пересохшие! И есть ведь такие путники в пустыне жизни, которые действительно испытывают настоящую жажду!
Сэнсэй пристально посмотрел на него каким-то необычным взглядом, добрым и в то же время проникающим внутрь, так что Скорпиона пробило дрожью, и ответил:
— Поверь мне, кто в пустыне жизни действительно испытывает жажду, тому всегда будет дан источник! Ему останется лишь приложить усилия и напиться из собственных ладоней. Ибо ведро дано ему больше не будет, потому что оно уже перековано в весы.
— Извини, я не совсем понял тебя.
— Если пожелаешь и вдумаешься в мои слова, ты поймешь. А если не поймешь, то не ломай голову, тебе этого не надо.
Глаза отца Иоанна оживились, точно ему на ум пришло какое-то грандиозное открытие. Он восхищенно промолвил:
— Слушай! Так весы — это же…
В это время Сэнсэй резко пригнул его к земле, сам наклонив голову.
— Замри!
Скорпион моментально отреагировал аналогичными действиями.
— Ты чего? — шепотом спросил отец Иоанн.
— Орлы летят, — так же тихо ответил Сэнсэй, слегка приподнимая голову.
— Кто? — не понял Вано, все еще охваченный своим открытием.
— Девятка, — кивнул Сэнсэй в сторону дороги.
Все устремили взгляды на трассу. Вано глянул в бинокль на удаляющуюся иномарку с номерами девятого управления госбезопасности.
— Да, скоро будет и сам, — тихо произнес Вано.
— Так, мужики, все по местам, — дал команду Сэнсэй.
* * *
Лорд от монотонной езды задремал в машине. Ему снился странный сон. Будто он шел по большой ярмарке и увидел необычные соревнования, в которых мог принять участие любой желающий. Стояла высоченная отвесная скала с девятью уступами к вершине. На каждом уступе лежал большой драгоценный камень, а на самой высокой вершине — какой-то огромный предмет из чистого золота и тысячей сверкающих бриллиантов. Он заманчиво переливался на солнце, далеко отбрасывая блики. Желающих достать этот предмет оказалось много. Все они, вроде муравьев, карабкались по отвесной стене по мере сил.
«Как это они делают?» Лорду стало любопытно. Он подошел к стене и приложил руку. Она прилипла, словно намагниченная. Это ему понравилось. Тогда он поднес ногу. Аналогично. Лорд полез вверх. Оказалось, это не так уж сложно. Но желающих было слишком много, это затрудняло движение. Лорд увидел, что некоторые пытаются обогнать всех, карабкаясь прямо по спинам соперников. И, довольно-таки успешно. Лорд усвоил это «правило» игры и быстро прорвался в ряды лидирующих.
Его охватил азарт. Он тянулся вперед. Но внезапно его чуть не столкнули вниз. На этом этапе все игроки были достаточно сильными. Никто никого не хотел пропускать, поэтому безжалостно сбрасывали со своего пути тех, кто хоть на секунду потерял бдительность. Лорд посмотрел вниз. Высота была уже довольно внушительная. Народ на ярмарке выглядел, как безликое, пестрое пятно. Неожиданно перед глазами Лорда пролетели два соперника с искаженными от страха лицами. Их постигла ужасная смерть. Они разбились о камни, превратившись в кровавое месиво. Лорд сильно испугался и за свою жизнь.
Стиснув зубы, он полез наверх, также жестоко сбрасывая, и своих соперников. Если не он их, то они его уничтожат. Злость разрасталась и вырывалась из уст звериным хрипом. Все вокруг страшно рычали и щетинились. Тут он заметил, что у тех, кто лез вверху, с треском начала лопаться одежда. И оттуда стали выглядывать клоки звериной шерсти. Ярмарка же с народом давно исчезла из вида внизу. Лишь белые облака застилали бездну над пропастью, иллюзорно создавая видимость мягких перин.
До одной из девяти вершин уже было рукой подать. Но тут разгорелась настоящая драка не на жизнь, а на смерть. Люди со звериными обличьями рвали друг другу глотки, вцепившись в соперников мертвой хваткой. Некоторые единым комом срывались вниз, но никто никому не хотел уступать. Все стремились завладеть заветной вершиной. Однако Лорд оказался и здесь хитрее всех. Он подождал, пока сильные друг друга уничтожат. И, быстро расправившись с остальными, вскарабкался наверх.
Заветный рубин переливался ярко-красными внутренними бликами, пылая в руках обжигающим огнем. Лорд, словно завороженный, смотрел на его отточенные грани. Совершенно случайно он изменил угол зрения и неожиданно увидел в них отражение чудовищного животного, каких в природе не бывает. Лорд с отвращением отдернул от себя рубин. И вновь попытался изменить угол зрения, всматриваясь в глубь драгоценного камня. Там он заметил крохотную черную точку. При фиксации на ней взгляда она почему-то стала быстро расширяться.
Вскоре Лорд оказался внутри большого черного пространства. Он стоял на этой вершине, окруженный толпой темных людей, которые тянули руки вверх, точно голосуя. Но они странно голосовали. Очень странно. Потому что в знак согласия из рук сочилась алая кровь. Потоки этой крови подымали его каменный уступ-трон все выше и выше.
Лорд уже не обращал внимания на этих людей. Его взгляд приковался к вершине вершин, сверкающей золотом и бриллиантами, к которой он неумолимо приближался. Вот она уже совсем близко… До нее осталось чуть-чуть… Лорд потянулся всем телом. Ближе, ближе… Еще немного… Вот он уже слегка коснулся огромного скипетра власти. Но внезапно черное небо расколола яркая молния. Раздался оглушительный гром. Лорд сорвался и с истошным криком полетел в бездну…
* * *
Кортеж показался на горизонте.
— О, вот и наши гости, — прошептал Сэнсэй.
— Вон, видишь, четвертая машина! Лорд там. По крайней мере, в столице садился именно в нее, судя по номерам… — Скорпион посмотрел в бинокль, взял дистанционный пульт. А затем лукаво спросил: — Ты случайно лишних штанов не прихватил?
— Нет, — усмехнулся Сэнсэй. — А зачем?
— Как зачем? Лорду знаешь как они сейчас бы пригодились…
Сэнсэй взял бинокль, внимательно посмотрел. Потом опустил его и начал зорко всматриваться в движущийся вдали кортеж. Закрыл глаза. Сосредоточился. Вновь открыл глаза. Несколько секунд сосредоточения. И тут же быстро сказал Скорпиону, не отрывая взгляда от колонны машин:
— Нет. Подожди. Лорд в шестой машине.
— Как в шестой? — не понял Скорпион. — Но…
— Точно тебе говорю — в шестой.
Скорпион недоуменно посмотрел в сторону Сэнсэя, но возражать не стал, лишь по-военному уточнив:
— Цель — шестая?
— Да.
— Понял.
Кортеж стал проходить поворот. Когда проезжала шестая машина, раздался оглушительный взрыв.
Водитель джипа еле успел вырулить на обочину. Милицейская машина, ехавшая за ним, совершила крутой вираж и застыла на дороге. Остальные быстро развернулись. Из их дверей, словно из улея, вылетели боевики, занимая оборонительные позиции, в том числе вокруг незначительно пострадавшей машины босса..
Когда началось тщательное прочесывание местности, от «доброжелателей бессонных ночей» давно и след простыл. А Лорд тем временем на полной скорости мчался обратно в столицу. Это покушение было последней каплей переполнившего его страха и опасений. Единственная мысль билась в его голове — остаться живым и поскорее унести ноги из этой варварской страны. Терять ему здесь уже нечего.
* * *
Бывший полковник ГРУ медленно шел по осеннему парку, шурша опавшей золотистой листвой. Он пытался размышлять о делах насущных. Но унылая пора навевала совершенно другие думы о прожитой жизни, о старости, о смерти. От последней мысли полковник встрепенулся и яростно стал прогонять ее прочь. Он не, мог умереть, не закончив своего главного дела. Он не мог умереть, осознавая, что на земле остался жить Минос — человек, олицетворяющий для полковника мерзость мира, всю грязь и предательство. Довольно часто думая о нем, представляя, как тот купается в роскоши, достигнутой таким низким путем, полковник уже патологически ненавидел этого человека. Он жалел, что когда-то дал обещание неизвестной личности, что не будет трогать Миноса до особого сигнала. Но прошло почти полгода, а от этой таинственной тени ни слуха ни духа. «Может, он забыл? Может, его в живых нет, этого бойца невидимого фронта? А Минос до сих пор на свободе, до сих пор дышит полной грудью… Хотя последние захватывающие события на «Олимпе» говорят о том, что эти ребятки поработали на славу. Надо же было разгромить такую коррупционную махину! И как они только умудрились это так лихо провернуть?! Нет, все-таки за будущее Родины можно быть спокойным, раз сегодня такие орлы проявляют львиную хватку… Все-таки вопрос о таких людях, как Минос, — это вопрос временный. И даже, вне зависимости от чьего-либо желания, вопрос решенный, — рассуждал про себя полковник ГРУ. — Такое впечатление, что кто-то специально дал возможность вылезти всей этой нечисти наружу, так сказать, чтобы она показала свое истинное обличье. Ведь не так страшен черт, как его малюют. Полил дождик. Повырастали мухоморы да поганки. Иди теперь, «собирай» в кузовок. И напрягаться особо не надо, повсюду красные шапочки друг перед дружкой выпендриваются. Может, и так… Кто сейчас ведает, что творится в земных делах Бога, разуму человека не доступных? Как ни вычисляй, как ни рассчитывай, каким объемом информации ни владей, а все равно невозможно все предугадать и предвидеть. Да и кто на это способен? Разве только те, кто наблюдают за этими самыми делами на нашей грешной земле…»
