покой и гостеприимство. Там, откуда они пришли, каждого из них настигла страшная беда, угрожавшая их жизни, и от нас им нужны только поддержка и защита.
Но дело даже не в этом. После большой войны и похода Ледяных в горы мы не очень внимательно следили за происходящим на равнинах. А между тем с этим как раз всё и связано. Итак… — Шшорг обвёл людей глазами и продолжил: — Огненные начали новую войну. Несколько дней назад они захватили Ледяной Замок…
Скоро все собравшиеся также знали о злоключениях Хремгира и его спутников — ровно столько, сколько те соизволили ночью рассказать старосте.
— …Но главное в том, что по своему виду и связи с Ледяным Мечом, — показал Шшорг на оружие, которое нервно сжимал каремник, — Хремгир — прямой потомок рода Властелина! И от того, что решите вы, пойдёт и его дальнейшая судьба: сумеет ли он отвоевать своё законное место или до конца дней останется у нас. А конец может наступить совсем скоро: по горам где-то неподалёку рыщет отряд Огненных, посланный за Хремгиром вдогонку. И если меч попадёт к ним, то под ударом окажемся и мы! А если мы сейчас поддержим Ледяных и дадим Огненным отпор, то и сами сможем выжить. И всё зависит от того, что скажете вы. Подумайте пока, потом будем голосовать.
«Нет, каков жук, а! — изумлённо покачал головой Георгий, слушая речь старосты. — Сам как будто уже всё для себя решил — и умело всех подбивает согласиться на то, что он предлагает! Понятно, как он так долго всем тут управляет… Определённо, с ним надо держать ухо востро. А то как бы „война тронов“ по его сценарию не оказалась губительной для нас с Хремгиром…»
На площадке стояла тишина. Горцы думали. Ведь от их вердикта зависела судьба не только Хремгира и его спутников, но и их собственная.
Шшорг стоял и глядел в белёсое небо поверх их голов. Он ждал. Но оставалось тайной, о чём он в эти мгновения думал. И поверх горных пиков он словно видел будущее — но какое именно?..
В толпе стали слышны шепотки, которые вскоре перешли в ропот, а затем в гул с отдельными громкими выкриками. Зашумели люди, зашумели…
Шшорг вновь воздел руки ввысь, и всё тут же стихло.
— Кто решил остаться и ни во что не вмешиваться, — это их право, — заговорил он. — Те могут уйти к себе и жить как прежде, за отказ ничего не будет. Конечно, пока на аыл не нападут Огненные, а тогда уже будет поздно что-то менять… А кто согласен отправиться со мной и Хремгиром к Ледяному Замку, те пускай подумают, какую ответственность на себя берут. Можете остаться здесь — и поднимите руку, чтобы я вас увидел.
Горцы загомонили, но уже потише. От задних рядов толпы стали отделяться одинокие фигурки и уходить восвояси.
Хремгиру было дико неудобно ловить на себе множество взглядов. Важной персоной он себя не считал и убеждениям Шшорга насчёт своего происхождения не очень-то верил, поэтому думал, что никто не согласится идти за ним — непонятно за кем, неведомым образом появившимся в этих труднодоступных местах, и заранее смирился с предстоящей на всю жизнь ролью каремника, с которой за свои годы свыкся. Всё то же самое — как в Замке, только в горах.
И потому, когда в толпе начали вздыматься первые руки, он перестал верить своим глазам.
Одна, две, три, пять… Хремгиру захотелось ущипнуть себя, чтобы убедиться в том, что он видит всё это на самом деле.
Десять, двадцать, тридцать… Теперь с чуточку обалдевшим видом глазели на голосующих и Георгий с Натальей. Нет, они как раз надеялись на иную перспективу, нежели оставить Хремгира здесь и остаться с ним или попросить вернуть их с помощью меча обратно, — но не рассчитывали даже на такую поддержку…
Пятьдесят два человека, не считая самих беглецов и Шшорга. Из них четырнадцать женщин и двое юнцов максимум лет шестнадцати.
Георгий мысленно дорисовал каждому копьё, а части мужчин ещё и костяные мечи — и приободрился. Всё начинало казаться уже не таким безнадёжным, как раньше…
По словам гопников, вражеский отряд насчитывал человек десять, не больше. Да и по логике: не отправлять же за одиночкой целую армию — тем более, что тот должен был замёрзнуть с Ледяным Мечом посреди равнины…
Однако лучше с противниками всё же не встречаться. Кто знает, сколько их там в реальности.
— Хорошо! — сказал Шшорг, оглядев всех, кто остался на пятачке перед обрывом. — Да будет так! Выдвигаемся сегодня. Возьмите с собой самое нужное — и не забудьте копья. Покажем этим Огненным, чего стоим мы, народ гор! — Он вытянул из ножен костяной клинок и поднял его вверх, так что остриё уставилось в небо. — И да пребудут с нами боги!
«Да пребудет с тобой Сила, Люк, — „поправил“ его про себя Георгий и приобнял Наталью, смотря на кричащую впереди толпу. — Пусть нам всем повезёт. В который уже раз…»
Приблизительно через полчаса из селения выдвинулись семь групп общей численностью в пятьдесят шесть человек. Как объяснил староста, с которым вместе оказались и все беглецы, так сделали для того, чтобы не пропустить отряд Огненных и в случае чего легко рассредоточиться по обрывистым каменистым склонам, где есть секретные пути, известные лишь жителям аыла.
Георгию, которому для защиты от холода Шшорг отдал свою меховую шапку, очень хотелось верить, что всё пройдёт гладко и враги до этих мест пока не добрались. А если группа их и встретит, то в кармане у следака есть пистолет, а в руке теперь ещё и копьё. А он-то будет помощнее любых мечей… и луков тоже, да? Главное, чтобы горшками с зажигательной смесью кидаться не начали.
«Если удача — это сплав уверенности в своих силах с возможностями при минимальных отклонениях от плана, — думал Шитов, пока спускался в середине группы по горной тропе, — то я готов рискнуть и использовать ресурс по максимуму. И пусть в будущем всё будет до конца жизни паршивей некуда — лишь бы слепой случай был на нашей стороне сейчас. Надеюсь, он не окажется ещё и глухим и услышит моё маленькое скромное пожелание…»
Наталья шла следом, примеряясь рукой к выданному ей перед выходом копью. Уж за своё счастье она готова была сражаться до победного. С кем угодно.
* * *
Костёр почти не грел. Чтобы ощутить хоть какое-то тепло, приходилось, стянув перчатки, приближать одеревеневшие ладони к самому огню. Язычки пламени
