Странно сегодня читать прекраснодушные рассуждения о том, что Симонов якобы развенчал миф о единодушии советского общества, противостоящего врагу. Как, спрашивается, справилось бы тогда это общество с самой могучей за всю историю армией противника, если сегодня подобные «общества» не могут противостоять даже кукольным революциям «роз» и «тюльпанов»? Да, Симонов усомнился в оправданности некоторых военных операций первых двух лет войны, увидел «промахи командования и напрасные жертвы» – но, как это ни печально, их все оправдала Виктория, давшая нынешним поколениям возможность копаться в прошлом. Империи только так и выживают. (Сомневающиеся могут посмотреть историю Древнего Рима.) Но вернемся к трилогии. В ней Симонов поставил под вопрос безгрешность власти, но этим и ограничился, т. к. для него более важным было показать ту правду, которая была тогда в блиндажах и окопах, в душах защитников Отечества, и он уж точно знал, что все решает Дух и Народ.
Чтобы более не суесловить, достаточно сказать, что «Живые и мертвые» – «пик военной романистики, рядом с которыми невозможно поставить ни одно из произведений о войне, печатавшихся под рубрикой "роман"» (В. Зубков), и не только в 1960–1970 гг., но и вообще.
Начатый в 1955 г., первый роман трилогии, давшей ей название – «Живые и мертвые», был закончен К. Симоновым в 1959 г. в Ташкенте, где он работал собственным корреспондентом «Правды» по Средней Азии. Вторая часть – «Солдатами не рождаются» была написана в 1963–1964 гг., третья – «Последнее лето» – в 1970–1971 гг.
Симонов, как никто из писателей знавший реалии фронтов и боев, при создании трилогии тщательно изучил трофейные документы, провел сотни бесед и встреч с полководцами и рядовыми, получил тысячи писем от участников войны. «Мертвые и живые» герои – образы собирательные, но не выдуманные. Прототипом Серпилина, например, стал генерал Н.Ф. Ватутин, командующий Воронежского, Юго-Западного и 1-го Украинского фронтов, участник Курской и Сталинградской битв.
Почти все действующие в романе лица – герои, но не исключительные в своем мужестве и бесстрашии, а самые типичные представители своего поколения-победителя.
«Живые и мертвые» начинаются с того, что политрука Синцова и его жену Машу утром 22 июня 1941 г. по пути в Симферопольский санаторий настигла война. Синцов, чудом уцелев при бомбежках и обстрелах, оказался на фронте и в качестве военного корреспондента приступил к службе во фронтовой газете. Оказавшись напередовойукомбрига Серпилина, корреспондент не захотел возвращаться в газету. Бригада попала под Могилевом в окружение, из которого удалось выйти немногим, в т. ч. и раненому Серпилину. Синцов был тоже ранен, попал в плен, бежал, потом снова попал на фронт, в дивизию Серпилина. Судьба все время будет сводить генерала и политрука.
Биография Серпилина была типична для простого паренька молодого государства – красноармеец, командир полка под Перекопом, лектор академии им. Фрунзе, оклеветанный, но не сломленный узник лагеря, освобожденный перед войной. Серпилин постоянно пропадал на линии фронта, был в курсе всех дел и умело руководил военнымидеиствиями, стараясь достичь нетолько успеха в операции, но и сохранить как можно больше солдат живыми и невредимыми. 1943 г. Серпилин встретил под Сталинградом. После победы в Сталинградской битве генерала вызвали в Москву, и Сталин назначил его командармом. В 1944 г. 13 дивизий Серпилина стали главной движущей силой операции «Багратион». Взяв Могилев, он получил приказ о наступлении на Минск. Командарм не дожил до победы – он был смертельно ранен осколком снаряда. Серпилина, не успевшего узнать о том, что ему присвоено звание генерал-полковника, похоронили на Новодевичьем кладбище.
Синцов же, получивший несколько ранений и едва не комиссованный, стал комбатом у Серпилина, захватил в плен немецкого генерала, командира дивизии. Узнав о смертижены (Машав партизанском отряде занималась диверсионной работой), Синцов женился вторично, но потом выяснил, что Машу не расстреляли, а угнали в Германию. В конце трилогии Синцов – начальник штаба полка.
Из многочисленной критики советской поры (в постсоветскую предпочитают умалчивать о произведениях, представляющих национальную гордость) стоит обратить внимание на часто встречавшееся тогда мнение, что «творчество К. Симонова заставляет каждый раз задуматься, при каких обстоятельствах, каким путем была воспитана наша армия и народ, победившие в Великой Отечественной войне».
Опубликованная в «Живых и мертвых» масштабная правда о войне, ставшая в 1960-е гг. беспрецедентным откровением для общества, еще не залечившего раны, и сегодня не потускнела, разве что отлилась в бронзу.
Режиссер А. Столпер экранизировал первые две части трилогии: «Живые и мертвые» в 1964 г. и «Возмездие» в 1967 г.
P.S. 13 июля 1941 г. Симонов в поле под Могилевым оказался в расположении 388-го стрелкового полка, стоявшего тамнасмерть. Подвиг воинов не был стерт из памяти писателя, сделавшего именно это Буйничское поле в «Живых и мертвых» местом первой встречи Синцова и Серпилина. На этом поле Симонов «впервые понял, что есть шанс, что войну мы не проиграем. На этом поле был первый реальный, хорошо организованный очаг сопротивления врагу». На этом поле, согласно завещанию писателя, был развеян его прах.
Айрис Мёрдек
(1919–1999)
«Черный принц»
(1973)
Английская писательница шотландско-ирландского происхождения, философ, преподаватель философии в Оксфорде, сотрудник администрации ООН, почетный член Американской академии искусств и литературы, шестикратный номинант на Букеровскую премию и ее лауреат за 1978 г., Айрис Мёрдек (1919–1999) известна как автор философских книг, сборников стихотворений и поэм, статей и эссе, 8пьес, 26романов («Единорог», «Пора ангелов», «Отрубленная голова», «Приятные и добрые», «Сны Бруно», «Море, море…» и др.). По мнению критики, лучшим романом писательницы стал «The Black Prince» – «Черный принц» (1973). В 1987 г. Мёрдек была удостоена звания Дамы Командора ордена Британской империи. В 2002 г. в Голливуде был снят биографический фильм о классике английской литературы – «Айрис».
Принято считать: каков писатель – таковы и его герои. Если это так, остается поражаться, насколько глубокой и разносторонней, изощренной и непредсказуемой была сама Мёрдек. Мердековеды не устают восхищаться творчеством писательницы, а читатели не перестают читать ее философско-детективные сочинения с непростыми сюжетами, пропитанными чувственностью и остроумием, аллюзиями и разночтениями. Романистка каждый год писала по книге, но такая скоропись не сильно сказывалась на качестве романов, поскольку все они были в выверенном литературой всех стран и самим автором русле любви. Практически каждого центрального персонажа именно любовь – счастливая или несчастная, меркантильная или бескорыстная, волшебная или приземленная – вела снизу вверх, от социальных пут и житейских предрассудков к эйфории высоких чувств. На пути были сплетни и препоны, страхи и чары, зависть и ревность, но в конечном счете герой обретал свободу – даже в тюрьме. Как это и случилось с главным героем «Черного принца» Брэдли Пирсоном.
Айрис МёрдекЭтот интеллектуальный роман – тотальное нагромождение версий, отступлений, монологов, диалогов, сомнений, утверждений и прочих слов. А еще там множество символов, главными из которых стали глубоко волнующие автора Эрос и Танатос, и связанные с ними шекспировские страсти. Надо сказать, что «Черный принц» насквозь и нарочито литературен. Любовь и искусство – две его центральные темы.
Помимо собственно романа в нем два предисловия и два послесловия – издателя и Пирсона, и еще четыре послесловия других персонажей детектива. 58-летний Брэдли Пирсон, талантливый, но не успешный писатель, к тому же практически не пишущий, снял у моря домик, дабы там вдали от суеты накатать нетленку. Уже собравшегося ехать в новое пристанище Брэдли на пороге остановил телефонный звонок – его друг Арнольд Баффин сообщил, что он, «кажется, убил» свою жену Рэйчел, и звал писателя к себе. Пирсон некогда ввел Баффина в литературный мир, и тот за четверть века в отличие от своего крестного отца в литературе сделал весьма удачную писательскую карьеру, крапая на потребу публике ежегодно по бестселлеру. В основе дружбы двух литераторов со стороны Арнольда было чувство неоплаченной благодарности, а со стороны Брэдли – обида и зависть – не к творческому, а к финансовому успеху приятеля.
Не успел Пирсон переварить эту новость, как ему на голову свалилась новая. Неожиданно явился бывший шурин писателя – пьянчуга Фрэнсис – с радостной вестью о том, что с Брэдли жаждет встретиться его бывшая жена Кристиан, богатая и только что овдовевшая. ПирсонпоехалкАрнольду. Рэйчел оказалась живехонькой, муженек в ссоре слегка стукнул ее кочергой. Арнольд явно поспешил, вызвав друга, и тут же успокоил его, что они с Рейчел – счастливейшая супружеская пара. Рейчел же пообещала Пирсону не забыть того, что он стал свидетелем ее позора. На обратном пути Брэдли встретил дочь Баффинов – Джулиан, неожиданно заявившую ему, что она хочет писать книги как Брэдли и для этого готова стать его ученицей.
