Все с радостью поддержали это предложение.
Рад был и Дмитрий, который встречал рассвет следующего дня на перевале, оставив позади шумный и вонючий лагерь. Отряд с небольшим караваном легко поднимался в гору, а небо, промытое первым в этом году дождем, сияло необыкновенной голубизной. Впереди открывалась бесконечная череда гор и долин, радующих глаз свежей зеленью. Горный воздух был прохладен и дышалось необыкновенно легко, а тропа убегала вперед и звала за собой. Позади остались придворные заговоры и сплетни. Впереди лежала новая страна, на которую очень захотелось взглянуть. А дорога казаку не страшна, были бы кони здоровы!
Хайяту, при нем Хасан и малое число воинов догнали отряд уже на подходе к Бенуэ. С прибрежной горы ее серебристая гладь и широкие песчаные берега открылись во всем великолепии. На юге поднимались новые гранитные утесы и поросшие лесом горы, а на самой реке кипела жизнь. В прибрежных заводях сновали мелкие пироги рыбаков, на длинном мысу сгрудились груженые барки, дымились костры. Через реку на больших лодках перевозили чей-то караван. Погонщики и лодочники с дикими воплями загоняли в них верблюдов, по четыре в каждую, опускали их на колени, тащили вьюки. Рядом вплавь переправляли коней, куда-то гнали вереницы полуголых людей с колодками на шее.
От реки навстречу отряду скакало несколько всадников в шлемах и кольчугах, приветливо махавших флагами. Лошади под ними были крупные и широкогрудые, а попоны точно такие же, как и у тех, что шли в «конной стене». Только в глазах рябило от нашитых на них сотен пестрых лоскутков. Совсем как от ковриков и покрывал, которыми тетушка и сестрички украшали все комнаты на хуторе дяди Семена.
Старший из всадников приветствовал посланцев эмира Борну, поздравил с победой и от имени ламидо выразил пожелание мира и дружбы. Несомненно уже прослышав о пристрастии Хайяту, поднес ему уздечку дивной работы, всю изукрашенную золотыми самородками и бубенчиками. Приветствие было выслушано благосклонно, и в качестве ответного подарка ламидо его посланцы получили связку мушкетов и мешок американского пороха.
Отряд спешился, на берегу раскинули палатки. Вскоре к Хасану пожаловал земляк, купец из города Кано, хозяин груженых барок. Еще не старый мужчина с быстрыми плутоватыми глазами. Через малое время Хасан поспешно вошел в шатер, где сидели Хайяту, Дмитрий и Умар, и свистящим шепотом сообщил, что земляк под большим секретом рассказал ему важные новости. Немедленно от шатра прогнали всех слуг и кругом выставили часовых.
Привели купца, и он ловко распростерся у ног Хайяту. Бойкой скороговоркой выразил радость по случаю установления власти Борну на берегах Бенуэ и заявил, что готов плыть с товарами эмира к Нигеру, а если потребуется, то и до самого океана. На этом речном пути правит английская Королевская компания, но среди ее чиновников у него есть хорошие знакомые…
— Говори дело, — зашипел на него Хасан.
— Англичане взяли Виду, а султан Сокото так и не пришел на помощь к ее жителям. Его войско не собралось, и в некоторых городах люди восстали и прогнали сторонников Абдурахмана. Караваны через Сахару перестали ходить, и цены…
— Ты что говорил мне о Раббехе?! Повтори!
— Его базингеры легко победили мятежников в Зиндере… — купец замялся, а потом выпалил: — Говорят, Раббех погиб! Слышал, как об этом говорили англичане, которые плыли на пароходе вниз по Нигеру. Они ссылаются на купцов из Зиндера и сообщения турецких и египетских газет.
— Это ложь! — воскликнул Умар. — Если бы такое случилось, мы бы уже знали.
— Сомнительно это, — заметил Хасан. — Турция и Египет на одном конце земли, а Нигер на другом. Не могла эта новость так быстро дойти до всех. Вспомните, сколько недель караваны идут через Сахару.
— Если англичане воспользовались телеграфом, то новость могла дойти и в один день, — произнес Дмитрий.
В глазах Хайяту появился беспокойный блеск, он быстро перебирал четки, пытаясь унять дрожь в руках. Сделал знак купцу, чтобы тот вышел.
— Это очень серьезная новость, — наконец произнес он. — Все срочно возвращаемся в Мандара, чтобы обеспечить там порядок и не допустить волнений, когда известие о смерти хакима дойдет до этих дикарей.
— Если все уйдут, то воины ламидо сразу же переправятся через реку. Их появление в горах вызовет восстание, с которым мы не справимся из-за своей малочисленности, — сказал Дмитрий.
Хорошо зная обстановку, ясно представил себе, какие страсти закипят во всех провинциях после сообщения о смерти Раббеха. Самому принимать участие в этой заварухе нет смысла—в чужой сваре пропадешь ни за грош. После битвы и встречи с фатальва нервы совсем распустились, по ночам нет сна, днем мерещатся какие-то тени и слышатся голоса. Что это — дает себя знать местный климат или опять какое-то колдовство?
Правда, Хасан заверил, что с угрозой покушения почти покончено. Конюх Сайда теперь заранее сообщает о замыслах своего хозяина. Поэтому лучший стрелок манга, который должен был подстеречь Дмитрия, внезапно скончался после того, как совершенно случайно наступил на кобру.
Да, пока жить можно. Но лучше выждать, и если дела примут совсем плохой оборот и между наследниками Раббеха начнется резня, то нечего больше делать в Борну. Река рядом и всегда можно будет махнуть к портам на океанском берегу. В Африке послужил сколько смог, ценной информации собрано достаточно, будет о чем доложить начальству…
— Я со своими арабами прикрою границу, — предложил Дмитрий. — Пущу по берегу конные дозоры, устрою учение. Представлю все таким образом, что здесь остаются значительные силы.
— Он говорит верно! — подхватил Хасан. — Ламидо поймет, что мы не собираемся уходить с Бенуэ. Мы же вернемся в Мандара и закрепим завоеванное, а в столицу пошлем гонца за точными сведениями.
Когда остались вдвоем, Хасан рассмеялся:
— Ты стал хитер и расчетлив, как настоящий хаусанец! Правильно сделал, что решил остаться на границе. Нельзя верить болтовне всяких торговцев.
— Так это ты подговорил купца?! — догадался Дмитрий. — Не побоялся пустить такой слух о Раббехе? Зачем? Неужели Хайяту так опасен?
— Он тщеславный дурак, но за ним стоят умные соперники эмира. Среди них много придворных и тех, кто отлично жил при прежних правителях Борну. Именно от Хайяту они услышат о смерти Раббеха и разом попадутся в ловушку. Тебе следует оставаться в стороне, участие иностранца в таких делах может все испортить. Лучше поезжай к ламидо, начинай переговоры и тяни время. Какой-то арабский мастер выстроил ему замечательный дворец. Поезжай и полюбуйся на него.
Через несколько дней Дмитрий увидел это чудо местной архитекруры. Могучие стены и башни возвышались над небольшим песчаным холмом посреди широкой равнины. За стенами теснились дома с плоскими крышами и зернохранилища, похожие на громадные глиняные бутылки с широкими горлышками. К небу поднималось несколько минаретов. Только были они квадратными, а из их стен торчали кривые концы древесных стволов, служивших межэтажными перекрытиями. Несомненно, что на жителей страны, где не сооружалось ничего кроме соломенных хижин, этот комплекс зданий производил потрясающее впечатление.
