На самом деле я почти ничего не могла разглядеть.
Но в глубине души я знала, что правильно угадала темные цвета и острые края.
Их дом определенно был уединенным.
Деревья буквально поглотили его целиком.
Единственной подсказкой, о том, что там вообще что-то было, было просвечивающий оранжевый свет. В полной темноте кто-нибудь, проходящий мимо, не смог бы сказать, что там кто-то живет.
Нет, если только не знали, где именно искать.
Мы летели над домом, пока не достигли открытого поля неподалеку, где была построена вертолетная площадка и даже небольшой ангар.
Хрустящий и кисловатый вкус зеленых яблок появился у меня на языке, поскольку до сих пор мне не приходило в голову, что эта птица принадлежит им. Я подумала, что они арендовали его, как и самолеты, хотя было очевидно, что у них был свой туристический автобус.
Как только лопасти перестали вращаться, Хьюстон приоткрыл дверь. Лорен выпрыгнул первым, прежде чем спустить меня на землю. Он не стал дожидаться своих друзей, прежде чем проводить меня к ряду гольф-каров, выстроившихся в ряд и ожидающих неподалеку.
Я забралась внутрь, а он сел за руль.
Однако, когда Хьюстон и Рик подошли с нашими сумками, они оба одарили Лорена взглядом, который я не смогла расшифровать. Прежде чем я успела спросить, Рик бросил сумки, которые нес, вытащил меня обратно из гольф-кара и усадил в соседний, пока Хьюстон наполнял кар Лорена нашими сумками.
Какой бы ни была причина, это безмерно позабавило Лорена, когда он безудержно расхохотался, прежде чем показать фак своим друзьям. Затем он подмигнул мне, прежде чем отправиться по тропинке, ведущей к их дому.
Я все еще хмурилась, когда Рик сел на водительское сиденье рядом со мной, а Хьюстон забрался на заднее.
Слишком измученная, чтобы задумываться о причине, я не стала утруждать себя расспросами.
Я любовалась тихим пейзажем, пока Рик вез нас гораздо медленнее по обсаженной деревьями дорожке. До их дома было, наверное, минуты три езды.
Как только он появился в поле зрения, мое сердце бешено заколотилось в груди. Я не могла разобраться во вкусах и запахах, которые будоражили мои чувства. Мои эмоции слишком тонко смешались, когда я смотрела на их дом.
Готический.
Викторианский.
Темный.
Возвышающийся.
Я мгновенно влюбилась.
Свет, который я мельком увидела сверху, просачивался сквозь изящный узор, не давая лесу полностью окутать дом тьмой и позволяя мне разглядеть тонкие виноградные лозы, обвивающие черный камень, стрельчатые арки, из которых состояли окна и двери, и башню, которую мне так хотелось исследовать. Круглая подъездная дорожка была заасфальтирована, прерывалась только островком травы посередине и уходила в непроглядную тьму, которую создавал лес, заслоняя единственный выход.
Лорен ждал, засунув руки в карманы и скрестив лодыжки, прислонившись к одной из толстых колонн крыльца. Гольф-кар остановился перед ним, и я не стала дожидаться, пока кто-нибудь из них или все вместе проведут меня внутрь.
Мне казалось, что я плыву, когда я подходила к их входной двери.
Лорен поймал меня как раз в тот момент, когда я проходила мимо него, и приподнял в свадебном стиле. Я улыбнулась ему, позволяя безымянным эмоциям, которые он вызвал, тем, которые пахли так, словно я катилась вниз по травянистому холму, проникнуть, пока он смотрел на меня сверху вниз. Я чувствовала, как его возбуждение от желания показать мне их личное, скрытое королевство волнами накатывало на него, когда он переносил меня через порог.
Я продолжала улыбаться, даже когда услышала, как Хьюстон и Рик скрежещут зубами из-за того, что не подумали об этом первыми. Иногда я находила их ревность очаровательной, потому что они забывали, что больше не мальчики-подростки.
Лорен внес меня внутрь, и я разинула рот, восхищаясь высоким потолком, резной лепниной, темными стенами и арочными дверными проемами. Там были даже три черные люстры, свечи которых освещали пышный голубой ковер, украшавший длинную дорожку к лестнице. Она продолжала подниматься ступеньками, которые расходились на втором этаже в противоположных направлениях.
— Добро пожаловать в наш домик на дереве, — флиртовал он, неся меня через фойе. — Девушкам вход воспрещен, но для тебя мы сделаем исключение.
— Для меня это большая честь, — сухо ответила я. — Так, значит, вы проведете для меня экскурсию?
Шаги Лорена отдавались эхом при каждом его шаге, предупреждая меня о том, насколько велик их дом и как легко я могу заблудиться в нем.
— Конечно. Давай начнем с моей спальни.
Он одарил меня сексуальной улыбкой, которая была слишком соблазнительной, так что я заставила его опустить меня на пол. К тому времени, как Хьюстон и Рик вошли внутрь с нашими сумками, нет, спасибо Лорен, я уже сбросила туфли на каблуках, которые носила, прежде чем найти и исследовать их кухню, столовую и маленькую гостиную, которой, как я могла сказать, они никогда не пользовались.
Очевидно, дом был не новой постройки, но я могла сказать, что он был хорошо отреставрирован, что, должно быть, было нелегко.
Мне не нужно было гадать, почему это заставило меня улыбнуться.
Они втроем могли бы приобрести или построить что-то отдельное и более соответствующее их индивидуальному стилю. Вместо этого они решили возродить давно утраченный замок, который был заброшен и забыт. Они с головой окунулись в проект, а затем использовали свой труд и самопожертвование как предлог, чтобы разделить его и остаться вместе.
Я не стала интересоваться, верна ли моя теория.
К этому времени я уже слишком хорошо их знала.
Как раз в тот момент, когда я забрела в другую комнату, поскольку Лорен бесцеремонно решил исчезнуть, Рик появился из ниоткуда, преградив мне путь и заставив меня вскрикнуть от удивления. Когда вкус зеленых яблок и запах меди рассеялись, он схватил меня за талию, когда я попыталась обойти его.
— Обещаю, что проведем тебе экскурсию утром, хорошо?
Чувствуя себя по какой-то причине застенчивой и смущенной, я кивнула и улыбнулась, а затем позволила ему поднять меня и обхватить ногами за его стройную талию, прежде чем он унес меня.
Я и забыла, что было почти три часа ночи.
Точно так же, как я забыла о сегодняшнем шоу после наших долгих выходных, благодаря тому, что я потащила их в Фейтфул, чтобы пообщаться со своей семьей, а затем в Сиэтл, чтобы осмотреть достопримечательности.
Мы поднялись по лестнице и прошли по длинному коридору, затем по другому, и я не осознавала, что мне следовало на всякий случай обращать внимание на то, куда мы идем, пока мы уже не вошли в спальню.
Я оглянулась через плечо, так как находилась спиной к комнате, когда Рик нес меня.
Стены были оклеены обоями цвета барвинка с темно-золотым филигранным рисунком. Каждое из шести арочных окон, занимающих три стены спальни, было задрапировано длинными тяжелыми шторами темно-фиолетового цвета, в то время как еще одна люстра, на этот раз из хрусталя и свечей, свисала с черного лакированного потолка, который сочетался с деревянными полами.
У дальней стены стояла большая кровать с балдахином из черного железа и изящным резным изголовьем.
Джерико немедленно направился к ней.
Я огляделась, пока он пересекал большую комнату. Его ноги в кроссовках ступали бесшумно, но без коврового покрытия, и благодаря высокому потолку, когда он шел, все еще слышалось мягкое эхо. Когда он добрался до кровати, вместо того, чтобы уложить меня на нее, он развернулся так, что я оказалась лицом к кровати, а не к двери. Затем он опустился на нее, перекинув ноги через изножье кровати и лег на спину.
Его дыхание сразу же стало глубже, когда я почувствовала, что его хватка на моей заднице ослабла.
— Это твоя спальня? — спросила я, прежде чем он успел заснуть. Это было не в его стиле.
Закрыв глаза, он подтвердил мои подозрения, когда сонно покачал головой «нет». Я попыталась слезть с него, чтобы он мог спокойно поспать, но его руки крепче обхватили меня, безмолвный приказ оставаться на месте.
