пироги с джемом от Кэма и обещая, что все будет хорошо. Ложь обжигала ей язык.
После того как «Стрелы» разграбили столицу Эшлинн, они заявили о своих правах на нее, подняв кроваво-красные знамена и изодранные флаги на обугленных крышах, с юга хлынули новые отряды повстанцев.
Кровавое восстание Бэррона разрасталось, и, поскольку Рен застряла в Гевре, а заколдованное ручное зеркало ей не поможет, Роза готовилась встретиться с трудностями в одиночку. В последней отчаянной попытке достучаться до своей сестры она отправила сообщение Марино и Селесте, предупредив их о надвигающейся войне и умоляя достучаться до Рен, используя все доступные им средства.
Тем временем Розе оставалось только ждать во дворце, надеясь, что непростой союз между ведьмами Орты и солдатами Анадона продержится достаточно долго, чтобы они смогли защитить страну. Если удача будет на их стороне, битва со «Стрелами» быстро завершится и угроза гражданской войны растает, но никто не мог сказать, как далеко зашла ненавистническая риторика Бэррона и скольких людей он убедил присоединиться к его восстанию.
Через три дня после сожжения Эшлинна, когда Роза завтракала со своими людьми, за ней пришел Чапман. Лицо управляющего было мрачным. Новости еще мрачнее: «Стрелы» пришли в движение. Сотни людей шли маршем на дворец. Роза бросилась на балкон, где сжалась от страха при виде кровавых флагов и оружия: от длинных мечей и ножей до цепей и топоров.
Во главе колонны шел Эдгар Бэррон. Его стальной взгляд выражал намерение идти до конца.
Опыт армейской жизни Бэррона явно помог ему. Он вел не разъяренную воющую толпу, а полк солдат, решительных, сосредоточенных. И они направлялись прямо к королеве.
Рен
Глава 51
На следующий день после поцелуя с королем Гевры Рен сидела в своей спальне, разбирая швы своего горя. Ее новообретенная магия гудела внутри, напоминая, что она здесь. Не в первый раз девушка задалась вопросом, укоренилась ли такая же сила в ее сестре по ту сторону моря. Может быть, какая-нибудь ведьма тоже случайно устроила снежную бурю. Хотя Рен сомневалась, что кто-то из них был настолько глуп, чтобы поцеловать своего смертельного врага. Чувство вины шевельнулось внутри. Рен подумала о Торе, его призрак маячил перед ней, когда она вспоминала момент своей слабости.
Ей также стоило побеспокоиться о своем троне.
Если бы Аларик не забрал у нее зеркало, она узнала бы, что происходит в Анадоне. И все же Рен испытывала облегчение, что ей пока не пришлось сообщать мрачные новости о кончине Банбы. Она не могла подобрать нужных слов.
Еду приносили через равные промежутки времени. Солдаты постучали, прежде чем просунуть головы в дверь, чтобы проверить, как она. Она отмахнулась от них. Вскоре солнце начало клониться к закату. Ветер был необычайно тих. Горы оставались неподвижными. В камине потрескивало пламя. Рен послала легкий ветерок, заставивший его танцевать. Боль в сердце немного утихла. Ей понравилось, что магия бури так легко к ней пришла. Это заставляло ее чувствовать себя ближе к Банбе.
Во дворце кипела бурная деятельность. Тела девятнадцати солдат и двадцати семи мертвых зверей были вывезены и похоронены после бесчинства Онак. Слуги все еще рылись в осколках стекла и среди упавших балок, пытаясь восстановить то, что разрушила родственница Рен, в то время как пятьсот солдат были отправлены в горы для расчистки завалов.
И все это время Рен сидела, уставившись в никуда.
– Я должна вернуться домой, – сказала она себе в двадцатый раз за этот день, – здесь у меня ничего не осталось.
«Помимо Банбы, – сказал голос в ее голове. – Если уйдешь, ты оставишь ее.
Раздался еще один стук в дверь. Это была Инга.
– Король ждет вас около озера.
– Мне не хочется кататься на коньках, – сказала Рен.
Инга поколебалась:
– Это касается вашей бабушки.
Роза мгновенно вскочила на ноги.
Аларик Фелсинг стоял в одиночестве на краю пруда, заложив руки за спину, и ждал Рен. Его волчицы, Луна и Нова, расхаживали по покрытой инеем траве, наблюдая за девушкой, когда она шла по ней. Она сжала руки в кулаки, сдерживая бурю своих эмоций. Пока что.
– Надеюсь, это важно, – произнесла она.
Аларик поднял брови:
– Все, что я делаю, важно.
– Это не так. Я не в настроении.
– Целоваться?
– Разговаривать с тобой. С кем-либо.
Выражение его лица изменилось, игривость пропала из его голоса.
– Я понял. – Он отступил в сторону, открывая сани, которые загораживал. Рен их не заметила, так как увлеклась разглядыванием его синяков. А теперь у нее перехватило дыхание. На санях лежало тело бабушки. Ее лицо было бледным, но умиротворенным. В седых волосах не было ни капли крови, на щеках не было грязи. Кто-то привел ее в порядок.
Глаза Рен вспыхнули, когда она, спотыкаясь, направилась к саням.
– Но гора… камни… Я не понимаю.
– Мои солдаты раскопали катакомбы сегодня днем.
– Но зачем? Там не было ничего…
Ничего, кроме Банбы.
Аларик молчал. Она посмотрела на него:
– Зачем, Аларик?
Он нахмурился, разглядывая манжету рубашки. Рен поняла: Аларик не собирался говорить, что он сделал это ради нее, что им двигало сочувствие. Эти эмоции король Гевры не должен испытывать.
– Ты можешь решить, что хочешь сделать с ней, – вместо этого сказал он.
Рен коснулась руки Банбы, вздрогнув от холода. Ее кожа была восковой, и даже после смерти ее рот был сжат в жесткую линию.
«Она не должна была умереть», – прошептал голос в голове Рен – тот, что пришел из того темного и первобытного места. Шепот через запретную дверь, которую она уже открыла.
Пальцы Рен начало покалывать. Она закрыла глаза, пытаясь представить бабушку живой. Она могла бы, по крайней мере, попытаться вернуть ее обратно. Но внутри оказалось так много страха, что он грозил задушить ее. Она знала, что Банба не хотела этого. Банбе подобное не понравится.
И, если магия сработает, кто знает, какая ее версия вернется.
Рен нахмурилась еще сильнее, когда заколебалась. Но все же… чтобы взять бабушку за руку в последний раз. Обнять ее. Сказать, что ей жаль…
– Я знаю, о чем ты думаешь, – сказал Аларик.
Рен чувствовала, что он наблюдает за ней.
– Остановишь меня?
Долгая пауза.
– Нет, – наконец ответил он, – но это будет не то же самое. Ты знаешь это.
– У тебя есть Ансель. – Она повернулась к нему.
– Не такой, каким он был.
– Но ты откажешься от него? – спросила Рен, хотя и так знала ответ. Он отразился на лице Аларика. Король предпочел
