Так вот, мало того что от самих вызванных существ добра ждать не приходится, так еще и сама Коллегия строго следит за тем, чтобы запрет не нарушался. Какое наказание ждет преступившего закон, общеизвестно – заклятие кары. Кстати сказать, само заклятие кары тоже относится к запретным искусствам, а потому ни один маг не знает его целиком. Несколько членов Коллегии владеют некой частью заклятия, передающейся по наследству, а активировать его они могут, только собравшись все вместе. Помнится, однажды возник забавный казус: применить заклятие кары надлежало к магу, владеющему одной из его частей. Честное слово, не помню, как Коллегия тогда вышла из положения, должно быть, заставила преступного мага выдать свое знание специально избранному преемнику.
Так или иначе, но заклятие кары просто так не применяется. Обычно задачей его является полное уничтожение семьи преступника.
Почему мне пришло в голову именно оно? Да уж больно походило происходящее с семьей Лагарста-Лауринь на действие заклятия кары. Допустим, Ференц Лагарста в самом деле был обвинен в практике некоторых запретных искусств, и против него и его семьи было применено заклятие кары. Примерно три года назад небывалой силы молния разрушает восточную башню имения, при этом гибнет старший сын Лагарсты, сам он получает тяжелейшую травму, оставшись почти недвижимым, обе дочери также становятся калеками, невредимы лишь жена и младший сын. Правда, жена умирает некоторое время спустя, но, скорее всего, просто не выдержав потерь. Сам Лагарста влачит жалкое существование, равно как и его дочери. Вопрос – отчего остался невредим наш лейтенант?
Решение загадки было просто, как все гениальное: заклятие кары может быть наложено согласно самым разным параметрам. Обычно его налагают ради уничтожения всей семьи. Но если существует некая оговорка… Заклятие уничтожит всех членов семьи, в ком действительно течет кровь преступника. А если принять во внимание, что Ференц Лагарста – темноглазый брюнет, и, судя по всему, такова же была бы маленькая Мия, а мой знакомый лейтенант сероглаз и русоволос, и к тому же, по мнению моего деда, весьма похож на мать, то… Вывод один: к его рождению Ференц Лагарста не имеет никакого отношения. Скорее всего, и Лейда тоже не дочь Ференца. А ее увечье… сдается мне, что полученная девочкой травма – чистая случайность. Просто она неудачно упала, а потом рядом не оказалось хорошего лекаря. В противном же случае она либо сломала бы себе шею вместо ноги, либо разделила бы участь Мии: заклятие кары коварно, и, почувствовав, что жертва пошла на поправку (и надо же мне было вмешаться!), оно мгновенно взяло свое. Кровь Лагарсты не должна существовать на этом свете, только и всего.
Однако любопытно! Теперь получить бы еще подтверждение своим умозаключениям…
– Скажите, капрал, – произнесла я. – Вы ведь явно знаете Лауриня не один год… Лейтенант сильно похож на мать?
– Одно лицо, госпожа Нарен, – с охотой ответил Ивас. – И госпожа Лейда вся в матушку… А вот господин Люций и госпожа Мия – те в отца удались.
– Люций – старший брат этого… тела? – кивнула я на бесчувственного лейтенанта. Отметила про себя, что арнаями Ивас хозяев не зовет, должно быть, получил недвусмысленный приказ умалчивать об их происхождении…
– Точно так, – ответил Ивас, погрустнев. – Погиб господин Люций, в пожаре погиб. И маленький господин помер… а уж на что славный малыш был, тоже вылитый папаша!
– Погоди, погоди! – остановила я. – Кто там еще погиб? Сколько всего детей было у Ференца?
– Так вот же я и говорю, – с охотой отозвался Ивас. – Господин Люций – старший, потом мой господин, госпожа Лейда, госпожа Мия и маленький господин Ленн. Ему-то всего два годика сравнялось… Госпожа, как замок загорелся, его из кроватки выхватила да на улицу. Сама жива осталась и малыша спасла, только простудился он, через неделю убрался.
– А кто еще погиб при пожаре? – осенило меня.
– Еще… – Капрал задумался. – Еще сын кухарки, помогал вытаскивать вещи, а под ним лестница провалилась. Совсем молодой парень… и это… говорили, что господину Ференцу он тоже сыночком приходится… Что и говорить, похож был, только мамаша его язык на привязи держала.
Что ж, это играло на мою версию. Малыш Ленн умер почти сразу после пожара. Для заклятия кары главное – отпрыски мужского пола, законные ли, незаконные… Девочки всегда были второстепенны, во всяком случае, до тех пор, пока не получали шанса найти себе пару. Ну, пока все сходится. Теперь проверить бы еще пару деталей…
– Выйдите, Ивас, – велела я.
– Но…
– Выйдите.
Ослушаться капрал не посмел.
Выставив капрала за дверь, я применила к несчастному лейтенанту простенькое, но действенное заклятие, на жаргоне магов-медиков именуемое просто – «трезвяк». Действует оно мгновенно, но, к несчастью, очень болезненно, так что пробуждение лейтенанта ждало не самое приятное.
Терпеливо дождавшись, пока Лауринь продерет глаза и справится с желанием оставить все свои внутренности на ближайшей занавеске, я участливо осведомилась:
– Лейтенант, вы живы?
– Ну… – с сомнением протянул он, потом посмотрел на меня и приоткрыл рот от изумления. – Госпожа Нарен?! Вы здесь… откуда?..
– Неважно, – ответила я. – Лауринь, я намереваюсь позвать вас помочь в одном деле и обнаруживаю в столь скотском состоянии… Вам не стыдно?
По лицу лейтенанта было видно, что ему стыдно, но не настолько, чтобы умолять о прощении. И то хорошо.
– Ладно, – сказала я. – Это не столь важно. Скажите лучше, Лауринь, с какой радости вы служите под чужой фамилией?
Судя по тому, как побагровел лейтенант, я попала в точку.
– Ну, не совсем под чужой, – уточнила я. – Это ведь фамилия вашей матери, так?
– Да… – проронил Лауринь, опустив голову и изучая пол у себя под ногами. – Откуда… откуда вы знаете?
– Всего лишь немного поработала головой, – хмыкнула я. – Я в курсе ваших семейных неурядиц, лейтенант. Сочувствую.
Боюсь, прозвучало это неубедительно, но Лауринь поднял голову и уставился на меня, словно в поисках поддержки.
– Теперь у вас осталась только одна сестра, – веско сказала я.
– Я… я за нее боюсь… – признался Лауринь.
– Нечего бояться, – вздохнула я. – Лейтенант, вы знаете, что ваш отец – я имею в виду Ференца Лагарсту, – был в ссылке?
Лауринь кивнул.
– Да, – сказал он и добавил, словно и не заметив моего нарочитого уточнения: – Только он мне не родной отец…
– О, так вы знаете? – приятно удивилась я.
– Да… – Лауринь уставился на свои руки. – Мама… перед тем как умерла, рассказала мне… Я незаконнорожденный. Ференц Лагарста мне не отец. Я все боялся, как бы мне не проговориться… чтобы он не догадался, что я знаю.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
