обитает. Что именно, он не знал. Ни одна из многочисленных групп, отправившихся к центру, не вернулась. Точно так же пропадали и поселенцы, которых отправляли на заселение города. Относительно безопасным считается пригород, в котором мы сейчас и находимся. О северном направлении он тоже ничего не знает. Только то, что туда вообще никто не суётся, даже жадные мародёры.
Во главе их народа стоит верховный вождь, которому подчиняются другие вожди, а также знатные семьи, то есть кланы и шаманский ковен. Кланы и ковен лишь номинально подчиняются верховному вождю, беспрестанно ведя борьбу за власть. Шаманов очень немного. Они являются здесь врачами, учёными, инженерами, исследователями, всё в одном лице. Кланам запрещено иметь собственных шаманов, но они клали на этот запрет, из-за чего конфликты становятся только жёстче. Столица его народа находится в Кривых Горах в направлении юга от города около четырёх дней пути верхом.
Рассказал ещё, что как такового бога у них нет. Есть только духи предков и великая система и то, что она наделяет не только навыками и характеристиками, но ещё и особыми знаниями. Вот только по какой-то ведомой только самой системе причине шурды не могут сами выбрать ни навыки, ни способности, только распределить характеристики. Именно поэтому так мало шаманов. Всего пара сотен на десятки, может сотни тысяч шурдов. У него с большими числами не очень. Какова численность всех шурдов он не знает.
На вопросы, есть ли другие шурды, какие города и страны существуют, имеются ли ещё разумные виды, я получил один ответ — «не знаю». Конкретно этот шурд, принадлежал клану «чёрного леса» и всю свою жизнь исполнял обязанности организатора быта, не особо интересуясь устройством мира, историей, политикой и жизнью своих сородичей. Его клан сдал его в аренду, чтобы он устраивал быт воинов других кланов вот в таких станах. От одного места до другого его перевозили тайно, поэтому он не знает, где находятся другие лагеря.
Заставив шурда пересказать всё ещё несколько раз, только уже с применением спец средств режущего типа, в ходе применения которых он лишился всех пальцев на одной из рук. Это было не обязательно, он и так говорил, но… да к чёрту все «но». Миндальничать, размышляя над тем что толкает нас на конфликт или какова цена крови, пролитой с обоих сторон, это путь в один конец. Шурды наши враги. Для меня этого достаточно. Они видят во мне ходячий кусок мяса с единицами ОС, мои же взгляды на них не отличаются.
Закончив, мы вышли дружной компанией в лагерь. Разговоры разом стихли.
— Ну как. Он заговорил? — Нетерпеливо спросил Гром.
— Ещё бы. Можно сказать с большой охотой. — Я указал на изрезанный остаток руки шурда. — Остались ещё те, кто не получил опыт?
— Да. Пленные. У них есть ещё возможность получить ОС и закрыть задание. Наши все получили своё.
— Сколько их?
— Двадцать семь.
— Откуда ещё шестнадцать взялось?
— В клетках сидели. Все мужчины. Избитые, голодные, но живые. Некоторые уже шутить пытаются, только вот до конца задания осталось меньше четырёх часов.
— Ничего страшного. У нас есть тот, кто всем сердцем желает помочь нам. Привязать шурда к столбу!!! — Распоряжение сразу бросилась выполнять добрая половина лагеря. — Наин нашли?
— Его было немного и почти всё использовали. Осталась три склянки десятипроцентного.
— Должно хватить. Напоите гада, после, дай пленным системное оружие. Желательно какой-нибудь кинжал и пусть они по очереди нанесут по одному глубокому порезу.
— Думаешь, на всех хватит?
— Все пленные, кроме парочки первого уровня, а он пятого, так что должно хватить. Только пусть его добьёт та, у которой глаза нет.
— Видел её, досталось ей знатно.
Пока проходила казнь, начал обыск. Сначала в лагере, затем в строении. К моему сожалению, среди вещей не нашлось даже захудалой карты. Только несколько листов кожи с изображёнными на них маршрутами с неизвестными мне пометками. Из ценностей только деньги — восемь золотых и целый мешок серебра, килограмма на полтора. Ни системного оружия, ни брони, ни каких-нибудь артефактов, похожих на фигурку, которая была у меня.
Закончив, пошёл рубить жерди, лежащие под одним из навесов позади лагеря. Пока обыскивал постройку, появилась у меня одна идейка. Разрубив жерди на две части, заточил их с обоих концов. Успел перерубить почти все, прежде чем меня отвлекли.
— Филин, мы тебя потеряли. Что ты делаешь? — Гром удивлённо смотрел на меня.
— Ничего особенного. Просто хочу наладить диалог с шурдами на понятном им языке. Тебе что-то нужно?
— Нет. Ты пропал и люди забеспокоились.
— Забеспокоились? Обо мне? — Пришёл мой черёд удивляться.
— Если бы не ты, мы так и продолжали бы бегать по руинам. Штурмом дома тоже ты руководил. Люди благодарны тебе.
— Не хочу, чтобы ты или другие начали заблуждаться. Поэтому скажу прямо. Всё что я делал, в первую очередь было ради самого себя.
— Без разницы. Как не крути, ты герой сегодняшнего дня.
— М-да, денёк тот ещё был.
— Как вернусь, сразу пойду в бар и напьюсь до зелёных чертей. А ты как отметишь своё возвращение?
— Никак. Я остаюсь.
— Чего?! Зачем?!
— Причин несколько.
— Поделишься ими, если не секрет.
— Во-первых, мне нужно поднять уровень. Нет никаких сомнений, что система отправит нас сюда, ещё и ещё, и ещё. Преимущество проще получить в самом начале. Кто знает, может в следующее наше возвращение шурды договорятся между собой и нас уже будет ждать не просто ловушка, а целая организованная армия. Во-вторых, я хочу знать, куда ушли остальные группы. И если они дошли до места назначения, то я сильно сомневаюсь, что сегодня уйдут члены совета. Они останутся, укрепят свои позиции, станут сами сильнее, заключат между собой договоры о помощи друг другу. Может случиться так, что шурды будут не единственными нашими врагами. В-третьих, мне требуется больше информации о мире, о его опасностях, возможностях. Ни в прошлый раз, ни сейчас я почти ничего не узнал. Эти знания могут оказаться жизненно необходимыми в идущей войне.
— Войне?
— А как то, что происходит, ещё можно назвать? Мы не вольные вторженцы, хотим мы или нет. Вопрос стоит просто. Кто кого? Переговоры невозможны. Система не позволит заключить перемирие. Ей что-то нужно. Что-то, что только мы можем сделать. И она это получит. По этим причинам я остаюсь.
Гром помрачнел, яростно чеша голову.
— Решено, я тоже остаюсь! — Гром рубанул ладонью воздух. — Филин, всё что ты сказал — неприятная, но правда. Я не хочу в следующий раз оказаться прямиком в клетке. Мне есть ради кого жить и ради кого
