— Идите к черту, — прервал его мистер Фрисби. — Переменим тему.
— Хорошо, сэр. Поговорим о леди Вере Мейс.
— Вы с ней знакомы?
— Виделся однажды. Она как-то приехала к нам в школу и выставила угощение. Кофе, орешки, клубничное желе, два вида джема, два вида кекса, мороженое и сосиски с картофельным пюре, — перечислил Берри, в сердце которого это воспоминание хранило неувядаемую свежесть.
У мистера Фрисби воспоминание о еде вызвало иную реакцию. Его чувствительный желудок произвел четыре мощных спазма и затих.
— Не говорите о таких вещах, — сказал он, передернувшись всем телом. — Даже не заикайтесь о еде в моем присутствии.
— Хорошо, сэр. Так я могу передать леди Вере, чтобы она к вам обратилась?
— Если хотите. Вреда не будет.
— Огромное вам спасибо, сэр, — сказал Берри.
Он не мешкая вышел в коридор и позвонил в клуб «Трутни». Как он и ожидал, лорд Бискертон оставался на месте.
— Алло? — сказал Бисквит.
— Это Берри.
— Высказывайся побыстрей, старина, — сказал Бисквит. — Слушаю тебя внимательно. Только в темпе, потому что ты оторвал меня от крайне напряженной игры. Что случилось?
— Бисквит, я помогу тебе наварить деньжат.
На другом конце провода произошел эмоциональный взрыв.
— Да ты что!
— Похоже, что так. Бисквит впал в задумчивость.
— А что я должен делать? — спросил он. — На убийство я вроде не очень гожусь, и фальшивые деньги вряд ли сумею печатать. Не пробовал никогда. Но постараюсь.
— Племянница старика Фрисби приезжает из Америки на Сезон. Ей нужна компаньонка.
— Ах так, — разочарованно протянул Бисквит. — А я тут с какого боку припека? Ты хочешь, чтобы я нанялся на эту работу, ловко прикинувшись вдовствующей герцогиней? Зря ты беспокоишь занятого человека этакой ерундой, Берри. Честно ли пробуждать надежды, чтобы махом их разбить?
— Осел ты, братец. Я думал, это дело подойдет твоей тетке.
— А! — Бисквит переменил тон. — Теперь понимаю. Понимаю твою мысль. Работа для тети Веры, так? Недурно. Это денежное дельце, так?
— Ну конечно. Еще какое денежное!
— И она с этим справится, она такая! — сказал лорд Бискертон. — Ну, ты молодец! Прямо манна небесная.
— Так позвони ей и введи в курс. Если дельце выгорит, тебе обломится от ее доходов.
— Думаешь? — переспросил Бисквит. — Думаешь, обломится? Я, естественно, буду настаивать на комиссионных, а уж мы с тобой поделим их пополам — ты получишь долю как автор идеи, а я за тетушку.
— Идея не моя, — сказал Берри. — Я тут ни при чем. Я просто посредник, Санта Клаус.
Лорд Бискертон умилился.
— Берри! Это благородно. Да, именно так. Благородно. По-нашему, по-скаутски. Настоящий друг. Скажи, а каковы шансы моей родственницы зацепиться за эту крайне выгодную должность?
— Очень большие. Если она вовремя подсуетится и вырвется вперед.
— Я заставлю ее попыхтеть через полчаса.
— Передай, чтобы она позвонила на Паддингтон-лейн, 6, и спросила мистера Фрисби.
— Обязательно. Да наградят тебя небеса за то, что ты сегодня сделал. Удача впервые улыбнулась нашему семейству за годы, годы и годы. Надо отметить это событие. Вечером устрою пир!
3
Если бы мистер Фрисби принадлежал к той породе людей, которые способны замечать оттенки чувств на лицах своих подчиненных, при последней встрече с секретарем он, должно быть, обратил бы внимание на необычную веселость в его поведении. Берри обладал живым темпераментом, который легко зажигался любой блеснувшей грезой, и чем глубже он вдумывался в идею, поданную Бисквитом, тем более привлекательной она ему казалась. Он сам себе удивлялся — как за столько лет не удосужился подумать о том, чтобы извлечь какие-то деньги из медных копей.
Конечно, в этой шахте еще не нарыли руды даже на одну дверную ручку, но, как справедливо заметил Бисквит, в мире полным-полно чудаков. Ежедневные газеты свидетельствовали об этом каждое утро. Один покупает у первого встречного золотые кирпичи, другой со всех ног бежит отдать все, что имеет, случайному знакомому, чтобы только подтвердить ему свое доверие.
Было бы неплохо посоветоваться на этот счет с хозяином. Известно, что Т. Патерсон в курсе медных дел — он президент компании «Прыткая Ящерка» — и в перерывах между приступами диспепсии бывает близок к гениальности. Наблюдательному человеку не составит труда заметить приближение такого светлого момента и припасть к источнику мудрости прежде, чем он вновь иссякнет.
Однако пока аудиенцию пришлось отложить, потому что прибыла леди Вера Мейс. Тетушка Бисквита была не из тех женщин, кто станет мешкать, когда в воздухе пахнет деньгами. Она явилась точно в три тридцать.
— Пришла леди Вера Мейс, сэр, — сказал Берри. — Пригласить?
— Угу.
— А можно мне потом обратиться к вам по личному делу?
— Угу.
Берри вернулся в свою комнатушку и предался мечтам. Время от времени он возвращался мыслями к переговорам, происходившим в кабинете мистера Фрисби. Хорошо бы Бисквитова тетя зацепилась за место. Когда-то она была добра к нему, школьнику, а теперь вот оказалась на мели. К тому же и Бисквит получил бы комиссионные, так что как ни кинь — всем бы подфартило.
Она просто должна получить эту работу, размышлял Берри. Беспощадное время не позволило ей узнать бывшего школьника и возобновить знакомство, но в других отношениях оказалось к ней благосклонным. Леди Вера оставалась сногсшибательно красивой, как в те времена, когда навещала племянника и угощала его приятелей. Все тот же нежный серебристый голос, все те же изысканные манеры. Или он, Берри, ничего не смыслит в жизни, или она с ходу сразит Т. Патерсона.
Резкий звук звонка вывел его из раздумий. Войдя в кабинет, он застал хозяина в одиночестве. Т. Патерсон Фрисби сидел, откинувшись на спинку кресла, и выглядел, как подобает великому финансисту, довольно рассеянным. На устах его блуждала ухмылка, причем глуповатая. А в петлице красовалась роза, которой прежде не было.
— Ну? — спросил он, выпрямляя спину при виде Берри.
— Слушаю, сэр.
— Что вы хотите?
— Что вы хотите, сэр? Вы позвонили. Мистер Фрисби очнулся от забытья.
— Ах, да. Запишите.
— Слушаю, сэр.
— Пим, Пятница.
— Простите, сэр?
— Я пригласил леди Веру Мейс на ленч в ресторан «Пим», — расшифровал мистер Фрисби. — Она желает посмотреть биржу.
— Понимаю, сэр.
— Насчет объявлений. Не надо их давать. Нет нужды.
— Нет нужды, сэр.
— Я договорился с леди Верой. Она будет опекать мою племянницу, когда та явится.
— Да, сэр.
Мистер Фрисби вернулся в состояние транса. Глаза его полузакрылись, и хотя лицо еще хранило кисловатое выражение, он выглядел почти по-человечески.
— Замечательная женщина, — пробурчал он. — Она меня вылечила.
— В самом деле, сэр?
— Она сказала, это чисто нервное, — продолжил мистер Фрисби, как лектор, не обращающий ни малейшего внимания на аудиторию. — Она сказала, что от лекарств нет никакого толку. Надо, сказала она, думать о чем-нибудь приятном. Впустите в душу солнечный свет, сказала она. Она сказала: «Представьте, что вы маленькая птичка на ветке. Что бы вы делали? Вы бы пели. Итак…».
Он внезапно замолк. Должно быть, увидев себя маленькой птичкой, он вернулся к действительности.
— Да, весьма замечательная женщина, — сказал он и отрешенно взглянул на Берри. — Так что вы хотели? Что-то насчет ваших личных дел. Что такое?
Берри почувствовал, что поймал крайне благоприятный момент. Настроение хозяина как нельзя способствовало тому, чтобы подать добрый совет кому-то из малых сих. Он не был таким благодушным и дружелюбным с того дня, как Объединенные Купоны подпрыгнули на двадцать пунктов.
— Я насчет рудника, сэр. Ну, этого… У меня акции…
— Что за рудник?
— Медный.
Проблески гениальности застыли на лице мистера Фрисби кристаллами льда.
— Вы скупаете акции медных компаний? — с угрозой в голосе переспросил он. — Позвольте заметить вам раз и навсегда, молодой человек, что я не позволяю своему персоналу заниматься биржевыми спекуляциями.
Берри поспешил занять оборонительную позицию.
— Я и не занимаюсь, — сказал он. — Это мой рудник. Мой собственный. Мне принадлежит. Я хозяин.
— Бросьте дурака валять, — сурово отрезал мистер Фрис-би. — Какой, к черту, из вас хозяин?
— Мне тетя его завещала.
И второй раз за этот день Берри вытащил на свет свою фамильную историю.
— Понятно, — резюмировал сметливый мистер Фрисби. — Где же этот рудник?
— Где-то в Аризоне.
— Название?
— «Мечта Сбывается», — застенчиво пролепетал Берри. — «Жаль, — подумал он, — что первый владелец, давая имя своему детищу, не выбрал что-нибудь менее напоминающее название популярной песенки».
