21.11
— Интенсивнее мешай!
— Иди-ка погуляй, — подняла убийственный взгляд на Петю.
— А вот и погуляю. Ты только кашу не уничтожь, ок? Кот, ты за ней последи!
— Ты что, ирод, забыл, чьей едой последний месяц питался, а? — я со всей своей злостью запулила в Петю ложкой, но он увернулся и трусцой поскакал «гулять».
— Ну, «последний» месяц не то чтобы твоей, — заметил Кот и, подойдя ближе, вальяжно разлёгся у горящего пенька. Сегодня солнышко, наконец, спряталось, резко похолодало и мерзлявый кот грел свои пушистые бока о тепло «конфорки».
Промолчала. У меня повышенный градус раздражительности, это очевидно, но никто, кроме меня, в этом не виноват. Сама дура, сама понадеялась. Тупица. И надо же ещё так расстроиться по какой-то фигне? Стрелочка у неё не завертелась, как же!
Ладно, не думать. Кашу мешать.
— Ты какая-то слишком уж опечаленная, — заметил Кот, разомлевший в тепле. — Поймали же связь, чего переживаешь?
— Да ничего. Просто устала немного.
Связь действительно поймали. Ночью сеть сбоила, а утром телефоны показывали целых две палочки. Мы тут же спросили у блюдечка путь и оказалось, что до Кощеевых земель рукой подать, просто придётся обойти болото.
В общем, не понадобились мои жертвенные попытки колдовать. Кто бы сомневался.
Сняла кашу с огня и поставила на траву. Та зашипела, и я почувствовала себя виноватой. Пришлось собрать ближайшие камушки на манер подставки, и уже на них ставить горячую кастрюлю.
Следом поставила чайник, и стала уныло наблюдать за едва заметным паром, выходящим из носика.
Несмотря на тепло от огня, по телу бегали мурашки, и я уютно куталась в плед. Вещи собирать надо — не охота. Мешок этот дурацкий скручивать, да так, чтоб из почти двух метров пышной ткани получился свёрток 10х20, очень тяжело.
— Слушай, Марь!.. — я вздрогнула всем телом и с обидой повернулась к Пете. — Прошу прощения… Коро-оче, там штука такая, не поверишь! Вот, — он показал мне экран телефона. — Пень, а на нём кто-то стрелку выложил. Может. Мы тут не одни шастаем и не так тут всё заброшено, как кажется?
— То, что не одни, это наверняка, — проговорила задумчиво, вглядываясь в стрелку. Внутри что-то зашевелилось. — Явно и среди местных путешественники найдутся.
— Пойдём, покажу, где это? Просто лес, в лесу пень, а на пеньке — стрелка эта. Я так, этак смотрел, вроде не так давно эти камушки лежат. Направление ещё — в сторону Кощеевых земель!
— Серьёзно? — подняла глаза на Петю.
— Ну, примерно. Мне кажется, да, но это надо с блюдечком проверить.
— Ну пойдё-о-ом, — проговорил Кот, потягиваясь и зевая. — Посмотрим, чего ты там нашёл. А то мне с этих ваших экранов не видно особо. И как только сами чего видите, глаза же примитивные?.. — Кот уже направился в ту сторону, откуда пришёл Петя.
Младший Минин тут же перегнал его, и гордо зашагал в сторону своей находки. Я задумчиво поплелась следом.
У пня остановились все вместе, и я с какой-то апатией осознала, что стрелка и правда поменяла направление. Я вот прямо тут сидела. Стрелка смотрела тогда вперёд, а теперь немного влево.
Осторожно, чтобы другие не заметили, затёрла ногой оставленную от шеста дырку в земле. Не знаю, зачем. Просто. Не было меня тут вчера, и кто стрелку эту оставил — я не знаю. Точка.
А стрелка может и не поменяла направление. Точно не сказать, и лучше я не буду об этом думать. Оно, в общем-то, и не думается — пустота в голове. Всё равно.
— Чего зависла? — пихнул меня Петя.
— Думаю, могли ли это сделать вороны? Они же умные, я в интернете видела, — и лицо расползлось в непонятной улыбке. Она вырвалась откуда-то изнутри, не пройдя нужные инстанции и не представившись. Просто улыбка, а что за улыбка — чёрт знает.
— Какие вороны, Морена? — Кот вздохнул так тяжело, будто имел дело с последней идиоткой. — Стрелка явно ритуальная, кто-то дорогу искал. По лесу, уверен, такая не одна найдётся, так что нечего тут особо размышлять.
— Ты прав, — не стала препираться. Действительно же прав.
— На Царство Кощеево указывает же, да? — Петя выжидательно посмотрел на Кота.
— Ну, плюс-минус.
Петя самодовольно улыбнулся.
— Там чайник! — вспомнила.
— Идите обратно, я Алека поищу и потороплю. Такими темпами он себе все мозги скурит…
Мы с Котом вернулись к месту стоянки, Петя пришёл минут через десять — один. Странно задумчивый и хмурый, он налил себе чай и сел рядышком.
— А Алек где? — спросила.
— Придёт скоро. Чего не едите? — он, будто опомнившись, посмотрел на сидящих рядышком нас. Я, укутанная в плед и с чашкой в руке, и Кот в корзинке моих ног.
— Вас ждали.
Алек тоже вернулся хмурым, но тут ничего нового. Спросил, чего не едим, сказал, что надо было есть. Быстро разложил кашу по тарелкам и раздал, и Кота не обделил. Сел.
Ели в молчании.
Прода завтра!
