– Чего замолчала? Так испугалась?
– А что мне делать? Да, я безоружна и прикована. Вы можете сделать со мной что хотите. Это к смелости не располагает.
Семён хохотнул:
– Так и быть, разрешаю – режь правду-матку!
– Чего вы от меня хотите, какой правды? Я вас боюсь. Вы меня обманули.
– Ну, обманул, но ведь больше ничего не сделал, – равнодушно произнёс похититель и погладил пленницу по правому колену. Валя вскрикнула и звонко шлёпнула Семёна по руке. Похититель рассмеялся:
– Мне понравилось! Давай играть: я буду гладить тебя и отдёргивать руку, а ты – пытаться шлёпнуть! Правда, интересно?
– Не надо, пожалуйста!
– А если я тебе опять скую руки – что тогда поделаешь?
Валя ощутила невыносимый страх: этот человек попросту играется с нею, как кошка с мышью. Когда он доведёт своё преимущество в силе до предельной низости – вопрос времени. Возможно, не такого уж продолжительного… Дрожь сотрясла тело пленницы, горький комок подкатил вдруг к горлу, и она бессильно зарыдала, прижимая к себе плачущую девочку. Семён несколько минут смотрел на них обеих, затем пробормотал:
– Да ладно, я пошутил. Мне не надо тебя насильно. Живи здесь – плохо тебе разве?
– Я вас боюсь…
Семён вздохнул:
– Что мне с тобой делать? Ты или дерёшься, или боишься. Боишься всех, кто сильнее тебя?
Валя не ответила – она продолжала плакать.
– Ладно… Обещаю, что брать тебя силой не стану.
– Вы уже обещали мне кое-что и нарушили, – неосторожно возразила женщина и тут же пожалела о сказанном.
– Смотри, будешь болтать лишнее – и это нарушу.
– Извините…
Наступило неловкое молчание. Наконец, Семён произнёс со вздохом:
– Даже не знаю, чего хочу от тебя. Когда ты резка – хочется наказать. Когда плачешь – жалко. Мне хочется, чтобы ты стала моею, но добровольно. И как раз потому хочется, что это трудно. Если бы ты уже уступила – наверное, расхотелось бы.
– Отпустите нас! Пожалуйста! Хотите выкуп?
– На чёрта мне твои деньги! – рассердился Семён. – Ты думаешь – я почему возмутился, когда не получился сегодняшний заход в банк? Думаешь – мне мало вчерашнего улова? Я же не маньяк какой-то! Просто эти деньги пропадают зря, а то хуже – могут быть использованы психами, которые хотят залить кровью весь мир, как уже случилось. Неужели не справедливее, чтобы я их забрал и применил по назначению – самому жить и другим позволять? А твои деньги – дело другое: я знаю, вы с братом их честно заработали. Про мужа твоего и не говорю, ему просто недоплачивают, хотя в этом он сам виноват.
– Я хочу домой…
Семён ответил не сразу, и тон его стал не столь уверенным.
– К своему прежнему мужу – даже не рассчитывай, забудь про него. У тебя теперь новый дом. Привыкай.
– Дом на длину цепи…
– Ничего страшного, я тебе обеспечу все условия. И дочке твоей будет хорошо. Цепь твою буду постепенно удлинять, только веди себя хорошо. Прогуливаться сможешь – возле дома.
Валя ничего не ответила. Похититель погладил её по плечам – женщина только вздрогнула и сжалась, крепко обнимая ребёнка. Семён вздохнул, покачал головой, тихо пробормотал про себя что-то невнятное и вышел прочь.
Андрей Кароль
Странно, думал он, что я не сразу заподозрил это. Фамилия Иванов сбила с толку. Сплошь и рядом сталкиваюсь с противниками, носящими её, и не предположил даже, что попутчик Димы по парижскому поезду может быть лже-Ивановым. Если бы сразу стал проверять это – всё могло выйти по-другому. А вот Зелинский сразу заподозрил…
Очень возможно, что на это лже-Иванов и рассчитывал. И что – предвидел, что я заинтересуюсь его персоной, сделал отвлекающий ход? Кстати, интересное решение, если настоящий Иванов Сергей Петрович на него действительно похож. И тогда из этого можно сделать два вывода. Первый – лже-Иванов имеет доступ к большому числу документов и обладает богатым выбором. Второй вывод: наш противник уверен, что подлинный Иванов не появится в поле нашего зрения, а значит, почти наверняка мёртв…
Прежде чем Андрей додумал эту мысль, зазвонил мобильный телефон.
– Алло! Олег, это ты?
– Я, я! Приезжай скорее, дело срочное!
– Если не секрет – какое?
– Нашёлся настоящий Сергей Петрович Иванов!
Кароля будто током дёрнуло.
– Что? Живой?
– Вполне! Приезжай, вместе побеседуем с ним!
Что же, причина более чем уважительная. Не мешкая, Кароль бросился к дверям и вскоре вошёл в здание МУРа, где за последние годы стал чуть ли не своим.
– Я к майору Зелинскому, – бросил он незнакомому дежурному. Тот кивнул равнодушно – видимо, в отличие от визитёра, помнил его. А может, просто Олег предупредил.
Кароль поднялся к кабинету друга и вошёл.
– Ну-с, теперь все в сборе, – озабоченным тоном произнёс старший по званию – Лебедев. – От Жака есть новости?
– Да, нашего знакомого чуть не сцапали в одном из банков Женевы, где он тоже собирался взять деньги.
– А что помешало?
– Удрал, как только его попросили подождать.
– Но это же обычная просьба в банке! Сам сто раз слышал.
– Согласен. Видимо, наш друг обладает мощным психологическим чутьём. Но из-за этого отказаться от нескольких миллионов…
– Свобода дороже, тут я с ним согласен. И всё же… Они хотя бы получили его изображение?
– Да, сейчас его разослали всем полицейским. Я тоже получил файл, только не успел раскрыть его.
– И я получил, раскрыл и распечатал, – подал голос Зелинский. – Ладно, об этом потом. Не будем заставлять человека ждать.
– Да я что? Я ничего, – оторопело произнёс мужичок, действительно, похожий на тот фоторобот, который прислал Дмитрий, только с обрюзгшим лицом и сизым носом. – Разговаривайте, раз нужно. Мне не к спеху.
Сыщики переглянулись.
– Сергей Петрович, где ваш паспорт?
– Как это – где? Потерял.
– Заявление подавали?
– Заявление? Да, подал.
– Когда? – не выдержал Андрей. Манера Сергея Петровича переспрашивать через слово удовольствия не доставляла.
– Как это – когда? Сегодня. С утреца.
– А когда вы его потеряли?
– Когда потерял? Да с месяц назад.
– Почему заявление раньше не подали?
– Так это… – закряхтел Иванов. – Искал его, вот.
– Что? Месяц искали?
Визитёр покраснел.
– А что такого? Ну, месяц.
– При каких обстоятельствах он у вас пропал? – начал злиться Лебедев.
– Чего? Это… Я выпимши был.
Кароль внутренне взвыл.
– И что – месяц не просыхали? Вы, бывший майор ФСБ! – Лебедев свирепел на глазах.
– Почему – месяц? Ну, может, да…
– Вы и в ФСБ так работали?
– Почему – так? Нормально работал.
– За что вас уволили?
– Из-за интриг! – без единого лишнего слова ответил на этот раз Иванов.
– А разве не из-за злоупотреблений, допущенных вами в Чечне?
Гость смутился.
– Да какие там злоупотребления… Подставили меня. Подсидели.
Лебедев вздохнул и покачал головой.
– Вы где сейчас работаете?
– Так это… Не работаю уже. Безработный, вот. Уволили меня, значит. По сокращению. Кризис, говорят. А так я охранник, вот.
Сыщики переглянулись.
– А на какие деньги вы гуляли? На выходное пособие?
– Так ведь это… – мужичок смущённо отвернулся. – Ну, да…
– Этот человек вам знаком? – майор протянул гостю фотографию, полученную из Швейцарии.
– Нет… Не помню.
– Нет или не помните? – жёстко произнёс Лебедев.
– Это… Не помню.
– Не он ли вам дал деньги на пиршество? – насмешливо спросил Кароль.
– Не помню, – вконец сконфузился бывший майор. Зелинский вопросительно посмотрел на друзей:
– Ещё вопросы есть?
– Всё ясно, – пожал плечами Кароль. – Неизвестный спонсор не то чтобы купил паспорт у господина Иванова, а вроде как украл. Ограбил бывшего майора ФСБ. А деньги дал не за документ, а просто так, из сочувствия. Я правильно понимаю, Сергей Петрович?
– Да! – радостно заявил Иванов.
– Ладно, можете идти, – вздохнул Зелинский и подписал пропуск. Мужичок радостно откланялся и удрал из кабинета.
– Не могу поверить, что вот это было моим коллегой, – вздохнул Лебедев.
– А в остальном всё ясно?
– Почти. Осталось выяснить, кто же на самом деле лже-Иванов.
– Имя его я могу назвать, – сообщил Кароль. – Семён. А вот остальное…
– Я тоже думаю, что Семён, только и это может оказаться псевдонимом для подчинённых. Господа, что у нас есть на него, кроме фотографии?
– Жиганов! – уверенно произнёс вдруг Кароль. – Не сомневаюсь, что Семён ему хорошо известен.
– Наверняка, – кивнул Лебедев. – Только как за него взяться? Его деньги сохранены – ему ничего больше не надо.
– Ну-ну! Этот Семён подозревается в убийстве, похищении и подделке документов. При таком багаже, не думаю, что Жиганов решится его выгораживать. Ведь мы можем и поставить вопрос о лишении депутатской неприкосновенности, и в любом случае – карьера защитника трудящихся затрещит.
