— Рабыня…! - не спуская с нее неуверенного взгляда удивленных глаз, обронил Лис.
— Вы знаете ее? — юноша с любопытством рассматривал случайную встречную — стройную молодую девушку, чью красоту не могли испортить, погасив, ни покрывавшие тело, заменив одежду, лохмотья, ни царапины, ни взлохмаченные, спутанные волосы.
— Рамир, — немного приглушив голос, словно боясь, что его услышит кто-то чужой, Евсей назвал имя девушки. — Ана, — поспешно поправил себя он, вспомнив рассказ брата о том, как, прежде чем отдать рабыню хозяину города, повелитель небес, стремясь защитить душу невинной, поменял ее местами с духом оленихи.
— Великие боги, что они с ней сделали! — сорвалось с губ Лиса.
— Демоны… — прошептал горожанин, глаза которого наполнились сочувствием и скорбью, едва, словно мрачное озарение, ему в голову пришла мысль о том, что же с ней могло произойти. — Губитель украл ее рассудок!
— У животного нет рассудка, — качнул головой Евсей.
— Как вы можете! — в ужасе вскричал Бур. — Только то, что она рабыня, не означает…
— У тебя добрая, чистая душа, — вздохнув, проговорил караванщик, повернувшись к горожанину, чтобы впервые взглянуть на него как на такого же человека, как и он сам, а не нечто серое и расплывчато-безразличное, скрывавшееся под отстраненным словом — "чужак", — которая беспокоится не только о близких, но и далеких, незнакомых. Теперь я верю, что ты действительно хотел спаси наших детей, и не твоя вина, что попытка не удалась…Что же до нее… — Евсей перевел взгляд на сжавшуюся в испуге девушку, над которой склонился бог солнца, спеша успокоить. — Это существо… Оно совсем не то, о чем ты думаешь.
— Но я вижу…
— И зрение может обманывать. Не знаю, сможешь ли ты понять, поверить в возможность подобного… Но я говорю правду. Шамаш не хотел отдавать в руки хозяина города человеческую душу, зная, через что ей придется пройти. И тогда Он спрятал душу Рамир в теле оленихи, Аны, вложив в девичье тело дух животного.
— Воистину, Его могущество огромно! — в благоговейном трепете глядя на небожителя прошептал горожанин. — А доброта бесконечна, — совсем тихо добавил он. На миг он испытал сильнейшую зависть к караванщикам, шедшим с Ним одной тропой, постоянно видевшим Его образ, слышавшим голос.
"За что только им выпала эта великая честь сопровождать повелителя небес в Его странствиях? — он не мог не завидовать, но зависть эта была светлой. — Счастливые! Они пользуются благосклонностью величайшего из богов. Им ничего не страшно, ведь их покровитель — сам господин Шамаш!"
— Ну, успокойся, — колдун, тем временем, обняв девушку-оленя за плечи, медленно повел в сторону ждавших Его, не смея сойти с места, спутникам. — Тебе нечего боятся. Эти люди — свои. Они не причинят тебе зла, — продолжал он, заметив, как, при виде людей, в ее глазах отразился ужас, по членам пробежала дрожь.
— С ней все будет в порядке? — когда они подошли, спросил Есвей, инстинктивно коснувшись плеча той, в ком его разум видел не прекрасную рабыню, а молодую, сильную олениху.
— Да. Нергалу удалось разбудить дух животного. Но это ничего. Очень скоро он обо всем забудет, — Шамаш поднял на караванщика задумчивый взгляд черных глаз, в которых отражалась боль, показывавшая, что он знает куда больше, чем говорил. Однако никто не посмел спросить бога солнца, что за знания он скрывает и почему, понимая, что этому могла быть лишь одна причина — беспокойство небожителя о рассудке своих спутников, не готовых узнать нечто еще более ужасное, чем то, что хранили легенды и помнил земной мир. — Нужно отвести ее назад. Довольно того, что ей уже пришлось пережить.
Евсей попятился, отчаянно мотая головой: — Нет! Я иду с Тобой!
— Я тем более! — отозвался Лис, который не собирался поворачивать назад, даже если бы подземная дорога вела их прямо к вратам во владения госпожи Кигаль.
— Ладно, — обведя спутником взглядом, бог солнца не стал настаивать на своем. — У нас нет времени на споры. Нужно спешить… — и, все же, прежде чем двинуться вперед, он склонился к девушке: — Милая… — та поспешно вскинула голову, поднимая на него горевшие готовностью служить и повиноваться взгляд умных, преданных глаз. — Ты пойдешь с нами… Я знаю, тебе не хочется возвращаться туда, где с тобой плохо обращались. Но пойми: так нужно. Мы будем рядом и не дадим тебя в обиду. Ты понимаешь? — та чуть наклонила голову. — Вот и умница, — улыбнулся ей Шамаш.
Он отпустил ее, показывая знаком, чтобы она шла следом, но девушка поспешно догнала его, ткнулась носом в бок.
Негромким просящим вскриком-возгласом она привлекла к себе внимание бога солнца. — Что? — вновь повернулся к ней Шамаш. Та мотнула головой в сторону больной ноги спутника, затем поднялась на цыпочки. — Хочешь помочь мне? Хорошо, — он оперся о ее плечо, немного разгружая ногу, которая, устав, уже начала давать о себе знать острыми вспышками боли.
— Кто бы мог подумать, что животные так умны! — возглас удивления сорвался к губ воина, который с интересом смотрел на девушку-оленя.
— Однако это так, — чуть повернув голову, чтобы взглянуть на своих спутников, проговорил колдун. — Люди многое не видят. Особенно то, чего не хотят.
— Мы всегда считали себя выше иных земных существ, — кивнул Евсей, — не думая о том, что все мы — творения богов. А старшие или младшие — в конце концов, не велика разница…
Тем временем подземный ход повернул и…
Все остановились перед каменной стеной, преграждавшей дорогу.
— Странно, — Бур вышел вперед, приблизился к препятствию, даже коснулся камней рукой, не сразу поверив в то, что они реальность, а не мираж, составленный игра призраков и теней. — Еще совсем недавно ее здесь не было! — он повернулся к караванщикам, растерянно моргая глазами, при этом выглядя не только смущенным, но и виноватым: никудышный из него вышел проводник.
— Может быть, мы сбились с пути? — оглядываясь, спросил Лис.
— Нет! — поспешно воскликнул горожанин. — Я знаю подземелье как свои пять пальцев и могу поклясться своей душой, что здесь никогда не было этой стены!
— Но вот же она! — воин указал рукой на подогнанные один к другому каменные глыбы.
— Мы пришли, — неожиданно, словно удар молнии, прозвучали слова. Все глаза обратились на бога солнца, который стоял, не спуская взгляда со стены, видя сквозь нее, как через прозрачную дымку стекла.
— Это темница? — спросил Евсей, используя одно из слов, известных лишь миру легенд.
— Да.
— Но зачем она наделенному даром! — караванщик терялся в догадках. Он никак не мог понять. — Ведь дар удерживает пленников надежнее всех цепей и замков! — Но тут его взгляд упал на горожанина и Евсей вспомнил о том, что третий пленник, возможно, маг…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
