«Ну и семейка: у этого язык без костей, баба истеричка – как они тут уживаются?!» – подумал удивлённо, вслух Филипп и вытер кровь с расцарапанной щеки, Потом он встал из-за стола и направился в сторону дочек Афанасия, но не пройдя и трёх шагов, Готфильд получил с заду удар, колотушкой по голове – Марфа забыв все меры предосторожности кинулась защищать своё потомство, Но удар получился скользящим, и большого вреда не причинил, только разозлил Филиппа, ещё больше, Он повернулся в сторону женщины, Марфа опять замахнулась колотушкой и сделала шаг вперёд, как в тот же миг: армейский нож пробил её сердце насквозь, и вышел с обратной стороны спины – женщина ойкнула, а Филипп ударил её ногой в живот, Женщина «слезла» с острия ножа и отлетев до стола, ударилась головой об угол – упала на пол, Расписное блюдо с блинами перевернулось и упало, на её бездыханное тело, следом упал и кувшин с сметаной, который разбился о блюдо, и сметана сразу приобрела красный оттенок, Девушки громко закричали, но бежать было некуда, и теперь их молодой и неокрепший мозг испытал настоящий шок – ворота ада заскрипели зловещей песней, неприкаянных душ: выпуская зверя на охоту.
Афанасий схватил вилку, и что-то громко мыча, и плюясь кровью кинулся на гостя, и только успел замахнутся, тотчас получил сильнейший удар ногой: в голову, Тело отлетело в противоположную сторону дома; сильно ударившись затылком об стену – старик без сознания упал на пол.
Теперь Филиппу ничего не мешало, и остановить его могло, разве только что: прямое попадание молнии, – и только в темечко, но звёздное небо с зловещим светом, буроватой Кламетры, не предвещало подобного развития событий.
Девушки забились в угол и сильно плакали – Филипп с страстной улыбкой: прокрутил рукоять ножа и неторопливо, двинулся в сторону девушек.
Спаси мамуля дорогая!
Кричала девичья душа
А зверь голодный: не моргая;
Он шёл на встречу, не спеша
Только Тузик чуял, что в доме происходит что-то неладное, Он ходил по сараю и громко рычал, потом даже пробовал рыть подкоп, но как назло, в сарае оказался каменный фундамент, Пёс был твёрдо уверен, что его Любка в опасности и ей нужна его помощь, но сейчас, он ничем не мог помочь – был взаперти, куда по воле рока, она его и закрыла, От понимания безвыходности, его и так большая ненависть к незнакомцу, с каждой секундой, росла всё больше и больше.
Глава 3
После праздничного обеда: императорскими деликатесами и душевным разговором – далеко за полночь, подразделение усладилось крепким сном; и в это раннее время они досматривали свой, сто первый, розовый сон; Шарик как обычно – был по делам, а первый лучи Большого Зирка добрались только до крыши Панифекса и с теплом осеннего утра, прощупывали её яркими лучами.
Джек проснулся от непонятного шума, который с каждой секундой, становился всё отчётливей и громче, Он с неохотой встал с трона Семёна 33, где пришлось коротать ночь, и все ещё, спя на ходу, подошёл до окна, что выходило на Вильтонскую площадь, То, что предстало его взору, за считанные доли секунды, привело дремлющий мозг, из полусонного состояния в боевую готовность номер один, Вся площадь – мерцала от головных щитов, прибывающего войска: пеших и конных отрядов; цоканье лошадиных подков, будто хронометр, отстукивало по мозгам Сильвера, нагнетая тревогу.
Василий – сын императора, выполнил поставленную задачу на отлично и в короткий срок, смог собрать: пяти тысячное – боеспособное войско, готовое отдать жизнь на благо отечества, в святой войне с демонами.
Когда полки Василия вошли в город, он очень удивился, пустынным улицам Эдема, «Неужели опоздал, и демоны взяли верх», – сверкнула мысль о отце, и кольнуло сердце о матери и сестрах, Взору предстал пустынный город: не было ни одной живой души, даже все бродячие собаки с котами: пропали бесследно.
Обоюдное чувство тревоги, бесноватой кутерьмой: в виде стихийной паники – зародило семя страха в мозгах, простоватого, кучумского народа, И с таким же усердием взрыхлило сознание Сильвера; и не имей бы он чуткого сна, что выработался за долгие годы службы на Федерацию, то головы могли бы им отрубать прямо во сне.
Он быстро отошёл от окна, до спящего, прямо на полу Стива, закрыв ему одной рукой рот, другой начал крутить нос, тот спросонья хотел кинуться на шефа, но быстро сообразив в чем дело, только проморгал: мол, что там случилось, Сильвер поднёс к своим губам палец и дал понять, что сейчас не время говорить, и головой указал на окно, Больших объяснений и не требовалось, Стив быстренько добрался до окна, и незаметно выглянул, а потом глянул на шефа и подумал, что теперь, он Джеку будет обязан: до гробовой доски.
Побудка остальных членов подразделения не заняла и полминуты, За исключением Фёдора, команда в считаные секунды отошла от сна и действовала как чётко отлаженный механизм, Уже совсем рядом слышался гомон солдат, которые по ступеням быстро входили в Панифекс, Джек выставил первые попавшиеся координаты: ели слышное жужжание пространственного континуума, розовым пятном, осветило хоромы императора, Фёдор убрал руку Марка, которая закрывала ему рот, и что-то было начал задавать неуместные вопросы, да ещё громким голосом, но тот не дав ему опомниться, схватил Ломоносова: за руку и ногу, швырнул в розовое облака порта, и следом шагнул сам, остальные члены подразделения не заставили себя ждать, и нырнули следом – последним был Джек, Но не успел он сделать шаг в порт, как из-за спины, послышалось громкое: «Демоны! Держи! Держи их, а то уйдут!» – прокричал писклявый голос и следом полетело копье, в сторону растворяющегося в облаке пространственного континуума, фигуру Сильвера, В туже секунду портал закрылся, и остальные копья и стрелы летели уже в стену Панифекса.
Джек вышел с порта в десяти метрах от того самого дупла где Банзай прятал их вещи – Фёдор стоял на коленях и вытирал разбитый, после столкновения с деревом, нос; Марк только улыбался и ничего не говоря, хлопал его по плечу.
Неожиданно, возле уха Джека: вея сильных запах, кучумского тропника[27] – с порта, вылетело копье, которое со свистом пролетело дальше: над головой Фёдора, и встряло в дерево с дуплом – портал закрылся, Никто не успел сказать и слова, о комментарии с копьём, как на удивление всех, с дупла выпрыгнул дедушка Банзай, и резво побежал в глубину леса, «Ну держись! Кучумовский голимец, – крикнул ему вслед Стив и понёсся напролом, через кустарник», Держи вора!
– присущей только Фёдору интонации, пролетело эхом по ушам подразделения, и все как по команде кинулись вслед убегающему «спринтеру».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
