В коридоре нет дежурных, охраны, никто мне не помешает. А на улице чудесная погода. Даже снега насыпало, чтобы мой полет был мягче.
— Сыночек, прости, что не смогла быть рядом. Я не смогла быть рядом. Я плохая мать.
В лицо дунул ледяной ветер, осыпая колючими снежинками раскаленную кожу. Голова закружилась, и я поспешила присесть на подоконник. Снова плевать, что холодно. Мне больше нечего терять.
Захотелось улыбнуться, да не получилось. Не проблемы с мимикой, проблемы с психикой.
Осмотрела улицу, и тихо запела по слогам.
— Не отре-кают-ся лю-бя. Ве-дь жи-знь конча-ется не зав-тра. Я пе-ре-ста-ну жда-ть те-бя, а ты при-дешь сов-сем вне-запно. А ты при-дешь, когда тем-но, когда в стек-ло ударит вью-га…
Вздрогнула, услышав позади себя шорох. Напряглась, душой ощущая, что в дверях стоит Виктор. Но чего мне теперь бояться? Больше нечего…
— Ви…тя… Вииитя… а ты знаешь, Витя… больше я не буду отнимать у тебя годы. Больше не буду. И еще хочу, чтобы ты знал, как сильно я тебя презираю. Будь уверен, твоя душенка будет гореть в аду. И отмаливать твои грехи, наверное, некому.
Я вздохнула, и синей ладошкой поймала снежинку. Легкая такая.
— Представляешь, Вить, ты такой тупой был все эти годы, что даже не заметил, как я тебя обводила вокруг пальца. Витичка, ты такой тупой оказывается, — и вот тут я захохотала дурным истерическим смехом, — Витя! Да ты просто тупой ублюдок! Я же таблетки не пила! Представляешь? Ты ждал, а я…
— А ты умная девочка.
— Девочка, — прошептала я, смотря на человека, так сильно похожего на Захара. — У меня галлюцинации. Наверное, этот ублюдок Виктор все же успел меня напичкать таблетками пока я лежала без сознания.
Я свесила ноги и смотрела на мужчину безмолвно.
Думаю, здесь вообще никого нет. Просто пришло время съехать моей крыше. Я и так слишком долго держалась. Удивительно что раньше не сошла с ума.
— У тебя не галлюцинации, Юлька. И у меня тоже. И у меня…
Он двинулся ко мне, и в следующую секунду поднял на руки и крепко прижал к своему телу.
По моим щекам ручьем лились слезы. Я не могла ничего сказать, не могла понять и осознать. Я просто вдыхала некогда знакомый и любимый запах. Сердце колотилось как бешеное, наверняка тоже не понимая, что моя фантазия играет со мной злую шутку.
Кожу обдало холодом, а через некоторое время я почувствовала тепло, по-прежнему находясь в крепких руках.
Прикрыла глаза и заснула.
— Нет, она отдыхает сейчас. Нет-нет, все нормально, мы поставили ей витамины, прокапается, ей станет легче, — услышала я сквозь дрему, и попыталась открыть глаза. Не получилось.
Снова наступила тишина, а потом шершавая рука коснулась моей ладони.
— Моя малышка любимая… Юлька, ты только больше так не поступай. Третьего раза я не переживу.
Господи, скажи, что я не сплю, что я уже проснулась и слышу этот голос наяву. Скажи, пожалуйста, скажи.
— Первый раз мы верили, ждали, а второй раз… я собственными глазами видел. Юлька моя. Господи, неужели это правда?
Я снова попыталась открыть глаза, но веки словно свинцом налились. Такие тяжелые.
— Я убью этого пидора, я тебе клянусь. Я буду его мучительно медленно наказывать.
— За… Заха… р.
— Юлька, ты проснулась, малышка.
— Ты… дай пить.
К губам тут же подставил лед и принялся мазать их. А я выдохнула. Холодное сейчас не помешает.
— Захар, ты настоящий?
— Это я, Юлька, я рядом.
— Захар, — снова повторила я, и погрузилась в темноту.
Следующее мое пробуждение оказалось не чуть не лучше. Глаза я так и не открыла, сказала пару фраз, почувствовала лед на губах и снова уснула.
Третий раз проснулась, услышав какие-то голоса. Говорили вроде обо мне, но вникнуть в суть разговора не получилось. Организм никак не хотел меня вытолкнуть из сна. Видимо слишком устал.
В следующий раз я проснулась, когда за окном вовсю светило солнце. Даже сквозь закрытые веки я поняла, что сегодня солнечная погода. В глазах было очень светло.
Снова попыталась открыть глаза, и у меня это получилось. Не очень, конечно, но я увидела перед собой палату, наполненную солнечным светом. Рядом не было никого.
Мне все это приснилось. Не было моего Захара. И я снова в палате очередной психушки.
Я прикрыла глаза и почувствовала, как по вискам покатились слезы. Этот ад никогда не закончится. Ожидать чего-то хорошего уже не стоит. Просто мое подсознание сыграло со мной злую шутку, дало насладиться мнимой надеждой и снова сбросило меня вниз со скалы, обрушив на жестокую реальность.
Нужно было вчера прыгать. Сейчас я бы уже не чувствовала этого разочарования.
Услышала, как нажали на ручку двери, и хмыкнула. Крепко сжала челюсть и руки несмотря на то, что все тело ныло от боли.
Я знала кто вошел в палату. Знала, потому что уже никого не ждала.
— Пришел меня добить? — прохрипела я, не имея сил даже прокашляться. — Можешь это сделать прямо сейчас. Потому что все равно ты никогда не узнаешь про банк, и никогда не получишь эти проклятые деньги. Их просто нет!
— Юлька, — услышала я. И резко распахнула глаза.
Сглотнула, и от шока приоткрыла рот.
— Ты… ты мне не приснился?
— Нет, малышка. Я рядом, я здесь, с тобой.
— Захар, скажи, что это не сон. Я не верю.
Он приблизился и коснулся моей руки.
— Я клянусь, что накажу Виктора своими руками, и больше никто никогда тебе не навредит. Я не отпущу тебя от себя ни на шах. Всегда буду рядом.
— Он придет, Захар.
— Он не придет. Сил не хватит.
— Я не верю, что это происходит со мной. Не верю, — из глаз до сих пор катились слезы. Я не могла остановить этот поток, потому что моя боль и мое ожидание были настолько сильны, что разум отказывался принимать реальность.
— Я тоже думал, что второй раз чудо не может случиться. Но когда ко мне пришла Татьяна и рассказала всю правду.
— Кто? Танюшка? Она пришла к тебе?
Захар кивнул, и присел около меня на кровать. Склонился над моим лицом, а я как ополоумевшая идиотка просто разрыдалась.
Почувствовала объятия и стала рыдать еще больше.
— Я просто не могу поверить в это.
— Поплачь малышка, станет легче.
— Захар, как же я тебя люблю. Мой Захар. Просто не верю.
На меня накатила длинная истерика, которая могла перерасти в не пойми во что, если к нам не зашел врач. Он осмотрел меня, попросил медсестру поставить капельницу и удалился.
Все это время, и последующее
