со мной или свободна. – Наклоняясь к моему уху, шепчет Серебров. – Поэтому, если второе тебя пугает, и ты боишься толп поклонников, я могу тебя обнять. Прямо сейчас.
– Я не против поиграть в эту игру, чтобы Кай держался от меня подальше, но только не с тобой, Витя. – Толкнув его плечом, отвечаю я.
Теперь он выглядит по-настоящему расстроенным.
– Это еще почему? Что со мной не так? – Его лоб сжимается в складки. – Считаешь, я испугаюсь Кая? Да даже, если между нами ничего нет, кроме дружбы, он не может помешать мне общаться с тобой!
– Дело не в нем, – бормочу я.
– А в чем тогда?
Я останавливаюсь посреди шумного коридора, заметив Алину, сидящую на подоконнике и обнимающую колени. Рядом с ней Ник. Они переговариваются, увидев меня, и отворачиваются к окну.
– А что это с твоей подругой? – Встревожено спрашивает Серебров. – Похоже, не рада тебя видеть.
Я вцепляюсь в сумку, пытаюсь перевести дыхание.
– Ненавидит меня. – Объясняю ему.
– Почему?
– Угадай с трех попыток. – Вздыхаю, подняв на него взгляд. – Не тупи, Серебров!
– Чего? – Теряется парень.
– Алина злится на меня из-за тебя. Она – моя подруга, и я поступила отвратительно, когда полезла к тебе с поцелуями, наплевав на ее чувства. И именно поэтому я не стану с тобой встречаться – ни фиктивно, ни по-настоящему.
– Подожди, подожди, – Виктор наклоняется ближе, будто не слышит. – Из-за Алины ты что?
Мои плечи опускаются.
– Девочки не встречаются с бывшими своих подруг, это – табу, понимаешь? И ей было неприятно, когда я поцеловала тебя. Думаю, ее чувства к тебе еще не остыли.
– Да мы не встречались даже… – Серебров выглядит реально ошеломленным.
– Видимо, она так не считает. – Пожимаю плечами. – Ты бросил ее после того, как вы переспали.
– Но у нас не было отношений. – Он разводит руками. – Вика сказала, что помимо меня Алинка гуляет еще с двумя ребятами, и я подумал это так… секс, и ничего больше.
– Вика? – Ухмыляюсь я. – Нашел, кого слушать.
– А что… разве… – Задумывается он.
– Ну, ты и дурак. – Хлопаю его по плечу. – Ладно, до встречи, мне нужно поздороваться с друзьями.
И, оставив его одного, направляюсь к Алине с Ником.
– Привет. – Говорю, прочистив горло.
Сердце в груди начинает отбивать чечетку. Но подруга не спешит награждать меня взглядом, смотрит в окно неотрывно – будто увидала там что-то необычайно интересное.
– Привет. – Повторяю я.
Ник убирает руки в карманы и смеряет меня долгим, укоряющим взглядом.
– Алина, я хотела извиниться. – Тихо говорю я, игнорируя его.
И в следующий момент она резко поворачивается: на ее лице написано горькое разочарование.
– Мне послышалось, или кто-то что-то пропищал? – Раздраженно бросает она.
– Скорее, прожужжала назойливая муха. – Усмехается Ник.
– Ненавижу мух. – Брезгливо говорит Алина, вставая с подоконника. Закидывает сумку на плечо. – Они не брезгуют копаться в чужом дерьме и объедках. Фу.
И, задев меня плечом, удаляется к аудитории.
Я застываю, точно громом пораженная. Представляю, какое у меня сейчас выражение лица – ошалевшее и обреченное.
– Я же хотела попросить прощения. – Выдыхаю я.
– Надеюсь, у вас с ним все получится. – С улыбкой говорит Ник. – Хорошо смотритесь.
– Слушай, Никит, мы с Витькой не вместе. – Пытаюсь объяснить я, заметив, что он собирается уйти. – Знаю, как это выглядит, но он просто меня поддерживает. Я не хотела ранить Алину.
– Поэтому идешь с ним под ручку по универу?
– Он был рядом, когда мне было плохо. Виктор – мой друг. – Я начинаю уставать от попыток оправдаться. – Мне жаль, что я так повела себя в клубе…
– Ты повела себя как эгоистка и продолжаешь в том же духе.
– «Нужно вообще всегда думать только о себе» – разве это не ты говорил мне? – Восклицаю я, и вдруг осекаюсь. – Ой… Прости, Ник, я не то хотела сказать…
– Выглядишь, кстати, вульгарно. – Цедит он сквозь зубы прежде, чем оставить меня одну посреди коридора. – Только ценника не хватает. Прикрепи там, где хорошо будет видно – на буфера, например.
И уходит.
А я рычу, сжав пальцы в кулаки.
«Да к черту вас всех! К черту! Как хочу, так и живу! Пошли вы!»
И, откинув волосы назад, спешу к аудитории, в которую уже вошел преподаватель. Ступая меж рядов, не забываю качать бедрами и улыбаться – хрен кто увидит мою печаль!
Никто из вас даже не догадается, что у меня внутри.
Кай
– Хочешь, приготовлю тебе оладьи на завтрак? – Эмилия, уперев ладони в столешницу, наклоняется надо мной.
Мне приходится поднять на нее взгляд. Она в коротких шортиках и узком топе, ткань топа натянута так, что, кажется, в любой момент ее грудь может вырваться наружу. Эмилия сияет, прикидываясь услужливой и удобной, но сейчас у меня нет никакого желания ей подыгрывать.
– С каких это пор ты стала хозяюшкой?
– Всегда была. – Очаровательно улыбается она. – Если бы ты хоть раз побывал у нас в гостях, то знал бы, что я неплохо готовлю. Так что… – Эмилия почти ложится на стол, – тебе повезло с будущей женой и матерью твоего ребенка.
– Не выйдет. – Возвратив ей улыбку, говорю я.
– Что именно? – Растерянно хмурится она.
– Не выйдет. – Повторяю я. – Даже если ты продолжишь играть в «счастливы вместе», мы не станем образцовой семьей. Не превратимся в гребаных мамочку и папочку с рекламной брошюры.
– Кай, – пытается возразить она, выпрямляясь.
– Мы уже обсуждали это. – Обрываю ее я. Беру бутылку пива из холодильника и осушаю почти наполовину. – Лучше не зли меня, Эмилия. Быть с тобой только ради ребенка это плохо для всех, для него – в том числе. Я не люблю тебя и не собираюсь изображать чувства. Ты можешь рассчитывать на мою поддержку – это да, и я постараюсь вас обеспечить всем необходимым, но, черт подери, не более. Это мой предел, Эм, и я честно предупреждаю тебя об этом заранее.
Ее взгляд темнеет, губы сжимаются в белую линию.
– Это просто оладьи! – Вдруг взрывается она, ударяя ладонями о стол. – Просто оладьи! Ты что, не мог сказать, что согласен съесть их на завтрак? Просто ответить – «да»! Тебе так трудно было это сделать?!
Меня ошеломляет ее реакция. Она тяжело дышит, ее лицо краснеет, на глаза пробираются слезы. Это настоящая ярость. Истерика.
– Думаю, тебе лучше не нервничать. – Спокойно произношу я, допиваю свое пиво и разворачиваюсь. – Я пойду, а ты успокоишься.
– Кай! Ты куда? – Стонет Эмилия жалобно.
– Тебе лучше побыть сейчас одной.
Но она бросается следом.
– Ну, прости! Прости-и. – Хватает меня за локоть, разворачивает к себе. – Прости, Кай. Ты прав. Я хотела
