Алина вздохнула.
— Я могу сказать тебе, что я видела, — а за последние пару дней я насмотрелась достаточно. Я видела окровавленные хирургические столы и лабораторию в подвале пустого дома и убедилась, что там проводились какие-то эксперименты. Видела человека, упавшего с высоты тридцати с лишним метров на мою машину. Видела, как были убиты десятки людей, — и я не могу сказать, что это мне очень понравилось. Видела тебя, отделанного так, словно ты подрался с камнедробилкой, что убедило меня в существовании людей, способных тебя побить. Видела труп большой черной собаки или волка без головы, что убедительно доказало существование безголовых трупов черных собак. Видела разложившийся труп на переднем сиденье автомобиля — но в своей практике я сталкивалась и с вещами похуже, особенно когда на тело воздействовали токсичные биологические вещества. Но ни одного превращающегося в человека оборотня, ни одного вампира, летающего, как летучая мышь, ни одной ведьмы в ступе и ни одной русалки я не видела, ты уж извини.
Гронский молча слушал. Алина прикусила губу и посмотрела на него.
— Прости, — сказала она как можно более мягко. — Просто все это как-то слишком для меня. Я не спорю с очевидным и готова признать, что Коботу удалось каким-то образом получить в ходе своих опытов тот самый ассиратум, о котором ты говорил. Это уже само по себе более чем удивительно, учитывая свойства этого вещества. И сейчас мне кажется, что нам нужно было браться именно за Кобота, а не лезть в кровавую баню на заводе, которую устроил там твой друг Кардинал. Я уже готова поверить в реальность алхимических и даже отчасти магических практик, пусть так, но превращающийся в человека волк… это далеко за гранью моих представлений о мире.
— Тогда с кем я, по-твоему, дрался? — негромко спросил Гронский.
Алина промолчала. Повисла пауза, и только в тишине где-то торопливо постукивали часы.
— Ладно, — сказал наконец Гронский. — Во всяком случае, можно убедиться в том, что моим противником был тот самый убийца, которого мы искали.
Он приподнялся, неловко оперся на левую руку и с болезненным стоном повалился обратно на диван.
— О Господи! — всплеснула руками Алина и вскочила с места. — Куда ты собрался, лежи уже, ради Бога! Что сделать? Принести что-то?
— Да, — проговорил Гронский сквозь зубы. — Мою куртку.
Алина быстро вышла в коридор. Там, под вешалкой, бесформенной кучей валялась грязная, истерзанная черная куртка Гронского. Алина подняла ее, чувствуя, как та повисла в руке, наполненная странной тяжестью.
Гронский взял куртку, расстегнул молнию на длинном внутреннем кармане, достал оттуда большой увесистый предмет и с тяжелым стуком положил его на столик рядом с аптечкой.
— Вот.
Перед Алиной лежал огромный нож с длинным, широким и чуть изогнутым однолезвийным клинком. На заостренном конце размазалась свежая кровь. Темная металлическая рукоять была выполнена в форме какого-то странного зверя и плавно изгибалась, передавая контуры мускулистого длинного тела, распластавшегося в хищном прыжке. Задние ноги этого существа переходили в клинок, хлещущий в ярости хвост образовывал упор для руки, а навершие рукояти заканчивалось вытянутой оскаленной мордой. Нож смотрелся дико и странно здесь, на низком журнальном столике, при ярком электрическом свете, словно чужеродный предмет, не принадлежащий этому миру, а созданный руками неизвестных мастеров, чье темное искусство давно забылось и кануло в пучину времени вместе с теми, кто им владел. Алина с содроганием посмотрела на нож и подумала, что сам по себе этот предмет, отчетливо источающий зло и угрозу, мог бы служить доказательством существования хоть оборотней, хоть троллей.
— Сколько времени понадобится, чтобы проверить его как возможное орудие убийства? — спросил Гронский.
Алина пожала плечами, не сводя глаз с ножа.
— Один день. Но мне почему-то сейчас кажется, что ответ очевиден.
— Мне тоже, — кивнул Гронский. — Можешь заняться этим прямо с утра?
Алина оторвала взгляд от оружия и посмотрела на Гронского.
— Да, но для этого мне нужно будет вернуться в Бюро.
Он на секунду задумался.
— Полагаю, что это возможно. Абдулла больше уже никому не сможет причинить вреда. Все или почти все его люди тоже мертвы. Что же до Кобота, то я думаю, у него сейчас есть дела поважнее: люди Кардинала наверняка уже ищут его, если еще не нашли.
— Хорошо. Я сделаю.
— Ну вот и прекрасно. А я, пожалуй, все-таки послушаюсь твоего совета насчет больницы и наведаюсь в один медицинский центр. Хотя теперь в этом вряд ли есть смысл.
В эту ночь Алина спала крепко и без сновидений, просто провалившись в темный, уютный сон, как ребенок, прячущийся под одеяло от ночных страхов.
* * *
На следующий день она вернулась в квартиру Гронского только поздним вечером, едва держась на ногах от усталости.
В Бюро судебно-медицинской экспертизы царил постепенно перерастающий в панику хаос, вызванный одновременным отсутствием начальника Бюро, руководителя отдела экспертизы трупов и двух старших судмедэкспертов, включая Алину. В ее лаборатории оставались только два молодых врача-эксперта и двое еще более молодых интернов, растерянно отбивавшихся от натиска следователей, оперативников и санитаров, подвозивших все новые и новые трупы, которых, как назло, в последние два дня было необыкновенно много, как будто смерть, почувствовав ослабление оборонительных позиций, бросила в атаку резервные отряды мертвецов.
В коридоре у дверей приемной Кобота Алина встретила директора по административно-хозяйственной деятельности, на которого в случае отсутствия начальника Бюро автоматически возлагалось руководство всеми подразделениями. Несчастный суетливо метался по коридору с какими-то бумагами в руках, одышливо пыхтел и потел лысиной. К работе экспертных отделов он не имел никакого отношения и сейчас на ходу силился разобраться в обрушившейся на него массе текущих дел, так что неожиданно появившейся Алине он обрадовался, как радуется кавалерийскому подкреплению безнадежно застрявший в окопах бригадный генерал. Уже через несколько минут он подписывал приказ о временном назначении Алины руководителем отдела экспертизы трупов, на который с кислым лицом шлепнула печать секретарша Кобота, утратившая в отсутствие своего повелителя весь надменный лоск и ставшая просто обыкновенной стареющей некрасивой теткой. Так Алина, едва переступив порог Бюро, неожиданно стала начальником своей лаборатории. «Видел бы это Кобот, — подумала она. — И Эдип, кстати, тоже».
Текущей работы в отделе накопилось столько, что заняться ножом Алина смогла уже только под вечер. Она даже почти забыла про него в привычной рабочей суете, такой Нормальной и далекой от всего, что ей пришлось пережить за последние дни. Так что вечером, выложив перед собой нож на лабораторный стол, Алине пришлось не без труда укладывать в голове воспоминания о невероятных обстоятельствах, при которых этот странный и пугающий предмет оказался теперь здесь.
Ей опять понадобилось нанести визит в морг. Доктор Зельц, читавший в своем углу книжку в истрепанной обложке, глянул на нее с испугом, шарахнулся в сторону и куда-то исчез. Алине пришлось ждать, пока он вернется и снова извлечет из морозильной камеры тело несчастной девушки, так и не востребованное родными и не погребенное муниципальными службами. «Привет, Аня, — прошептала она. — Прости, что снова беспокою». Тело все меньше походило на человека, превращаясь в подобие какого-то гипсового муляжа, изображающего человеческое существо, но совершенно чуждое всякой жизни, как будто плоть постепенно забывала когда-то жившую в ней душу. Алина еще раз осмотрела раны, сделала необходимые замеры, потом вернулась к себе и подняла результаты своих исследований еще двух жертв: Марины и девушки-телохранителя. В итоге с работы она уходила последней, пройдя через гулкие полутемные коридоры мимо дремлющего на вахте пенсионера-охранника, похожего на восковую куклу, и вышла через стеклянные двери на улицу, под неприветливый дождь, к ожидающему ее такси.
По дороге Алина заехала в аптеку: нужно было купить для Гронского лекарства и еще пару перевязочных пакетов на всякий случай. После аптеки, немного подумав, Алина сделала еще один небольшой крюк, чтобы зайти в супермаркет. За то время, что она провела в квартире Гронского, Алина успела убедиться практически в полном отсутствии приемлемых продуктов питания: только чай, виски, какой-то человечий сухой корм в нескольких открытых бумажных пачках да притаившийся на полке в пустом холодильнике кусочек чего-то бесформенного, завернутый в заиндевевший целлофан. Алина набрала полный пакет продуктов и с трудом донесла его до такси под становящимся все более холодным дождем.
