— Ну так рассказывай!
— Его подчиненные установили, что нити организации Химераса тянутся в Крипвуд. Город, где я родился и вырос. Постороннему нечего было и думать, чтобы затесаться в местное общество. Один из наших агентов пропал там без следа. Некий Штукарь... он недолго жил в Кривом доме.
Я кивнула. Ланзо рассказывал мне эту историю.
— Но, вернувшись в Крипвуд, я имел все шансы узнать, что там происходит. Мой начальник рассказал, что госпожа Вильгельмина Денгард связана с Химерасом и действует по его указке. И ее интерес ко мне имеет не романтические, а практические причины. Дело в том, что лесной особняк и прилегающий к нему участок были сданы в аренду государству. Но срок аренды истекал. Засевшие в лесу преступники решили, что лучше, если эта земля окажется в частных руках. Так будет проще запутать следы. А учитивая, что по городской легенде я — потомок Иоахима Грабба, мое желание приобрести старый особняк не вызовет толков. Кроме того, им хотелось заполучить в свои ряды бывшего полицейского, а ныне состоятельного промышленника, который собирался развернуть дело в местных лесах. Не представляешь, сколько преступных замыслов можно реализовать на лесопильном заводе. Начиная с вывоза контрабанды в вагонах с древесиной и заканчивая изготовлением фальшивых денег на бумажном заводе при лесопилке. И верно: во время наших встреч Вильгельмина расспрашивала меня о моих планах. Мой начальник... велел мне сблизиться с ней.
— И ты охотно выполнил его распоряжение, — горько сказала я и отвернулась.
— Я пошел навстречу ее желанию завести дружбу, — ответил Корнелиус со всей возможной деликатностью, которая тем не менее изрядно меня покоробила. Но я взяла себя в руки и не стала настаивать на подробностях.
— Что было дальше?
— Вильгельмина свела меня с нужными людьми. Мои коллеги пустили слух, что я сам отравил жену, что меня отправили в отставку из-за взяток, и что я имею кое-какие связи с преступным миром. Они, как у нас это называется, создали мне «легенду». Для того чтобы я мог заслужить доверие преступников. Моей целью было выйти на Химераса.
— И ты вышел?!
— Далеко не сразу. Сегодня я встретился с ним впервые. Я прошел испытание, купив особняк и организовав в нем место для тайной сходки его сошек. Мне пришлось немало поработать, чтобы получить возможность войти в круг его доверенных лиц.
— Ты знал, что в особняке была тайная лаборатория?
— Да, меня посвятили в эти детали.
— Как понимаю, в основном ты работал с Вильгельминой.
— Насколько знаю, у нее тоже не было выбора, — помрачнел Корнелиус. — Она намекала, что Химерас держит ее на крючке. Ей приходится делать то, что он велит. Мы оба играли свои роли.
Я открыла рот, чтобы отпустить язвительное замечание, но Корнелиус поднял руку и помотал головой:
— Эрика, это был мой долг. У таких людей, как я, порой нет другого пути. Приходится не думать о своих интересах, чтобы добиться цели. Вильгельмина не закоренелая злодейка. Хотя моральные принципы у нее весьма расплывчатые.
— Хватит! Не хочу больше слышать о ней.
Но он упорно продолжал:
— Не буду лукавить: поступи такой приказ, я бы женился на ней без колебаний. Я бы сделал все, чтобы приблизиться к Химерасу. Вильгельмина не привлекала меня. Я не был увлечен ей. Она была моим заданием. Любовниками мы стать не успели. Хотя проводили немало времени вместе.
— Как я могу тебе верить!
— Да, пожалуй, не можешь.
— Почему ты сразу не рассказал мне обо всем? Почему не предупредил? Мне пришлось смотреть, как ты... как она...
— Я не мог рассказать тебе, — он произнес эти слова тяжело, с напором, и я поняла: да, не мог. — Даже сейчас, разговаривая с тобой, я разглашаю служебную тайну.
Я промолчала. Мне были понятны его мотивы, но легче от этого не было.
— Приезд Вильгельмины был внезапным. Он расстроил многие мои планы. Лишь на приеме я сумел послать тебе записку — просил о встрече в уединенном месте. Но записку ты не получила, потому что ринулась очертя голову вести самостоятельное расследование.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Я вам все испортила, верно?
— Ты спасла Ланзо.
— При этом практически указав на него преступникам…
— Тут нет твоей вины. Ты выполняла свой долг. Была хорошей, неравнодушной учительницей. Даже я не верил, что Химерас решит использовать детей с зачатками дара. Хотя допускал такую возможность.
— Почему ты так стремился выставить меня из города?
— Потому что поначалу ты была для меня неизвестной величиной. Приезд Одаренной в город всполошил не только меня, но и других подельников Химераса. Я не знал, на чьей ты стороне, кто тебя послал. Ко мне были приставлены соглядатаи. Ты могла оказаться одним из них. Химерас не играет вслепую. Меня постоянно проверяли. И тебя тоже. Своим покровительством я защищал тебя, как мог. Те, кто следил за мной, считали, что я приглядываюсь к тебе с той же целью, с какой они приглядывались к тебе. А именно чтобы понять, можно ли тебя использовать.
— Ты сблизился со мной только поэтому?
— Конечно, нет! Эрика… я действительно потерял голову от тебя. И наделал при этом много ошибок, потому что... потому что поддался чувствам. В первую же нашу встречу я почувствовал к тебе глубокий личный интерес. И я не мог с ним справиться, хоть и пытался. Это тоже меня беспокоило. Потом... я старался держать тебя под присмотром, но это не всегда удавалось.
Я упрямо сжала губы и отвернулась.
Он положил трубку на стол и хрустнул пальцами, потом выругался вполголоса.
— Эрика, я понимаю твой гнев. Но и ты попробуй понять.
— Где сейчас твоя дочь? — перебила я его. — Она находилась под присмотром Алисии. Алисия — подруга Вильгельмины!
— Да, подруга. Но с бандитами не связана. Что, впрочем, не мешало исполнять ей роль шпионки. И толковой гувернантки.
— Ты допустил, чтобы твоя дочь общалась с преступниками!
— Отошли я Регину, она была бы в большей опасности. Если Химерас хочет заполучить в свое подчинение человека, он не гнушается использовать близких ему людей. Мне было нужно держать ее рядом с собой.
Я посмотрела на Корнелиуса и увидела, как сжались его губы, и поняла, в каком напряжении он жил эти месяцы… зная, что опасность грозит не только ему, но и его дочери.
— Вчера вечером я отправил Регину в Шваленберг с надежным человеком. Потому что был уверен, что сегодня все закончится. Мы схватим Химераса с поличным и перекроем поток преступлений. Но все пошло наперекосяк. В первую очередь потому что он решил ограбить Северо-западный экспресс именно сегодня. Это тоже стало для нас неожиданностью. Первоначально он собирался провернуть ограбление в другом месте и позже, но внезапно изменил свои планы. Я не знал, куда увезли Ланзо и как именно его собираются использовать. Если бы не ты, он мог погибнуть.
— Где сейчас горожане, которых Химерас взял в заложники?
— Все временно задержаны. Бургомистра Флегга ждет тюрьма. Как и некоторых других его приспешников. Вероятно, Анвила тоже.
— А директор Степпель?
— Он ни при чем.
— Рада слышать… — пробормотала я.
— Скоро рассвет. Тебя отвезут в Крипвуд. Выспишься, а завтра с тобой будут говорить дознаватели. Мне тоже предстоит немало работы.
С минуту мы смотрели друг на друга. Теперь, когда мне было известно все, я не чувствовала себя спокойной и удовлетворенной. Мне было холодно и печально, и казалось, что между мной и сидящим напротив мужчиной пролегла глубокая, неодолимая пропасть.
Это был незнакомый мне, чужой человек, со своей непонятной, сложной жизнью и планами.
Нас ненадолго свели обстоятельства. Но не успели сблизить настолько, чтобы мы продолжили путь вместе.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
События, что заполнили последние сутки, изменили многое. В первую очередь, мое отношение к Корнелиусу. Возможно, он и правда был увлечен мной… хотелось бы в это верить. Но его долг и его служба всегда были и будут для него на первом месте.
Мне обидно? Нет. Я понимаю людей, полностью посвятивших себя одной цели.
