– Неплохо устроилась Рада Сергеевна. Чтоб такое сохранить, и убить не жалко. – зло кривясь, процедил Богдан. Танька кивнула и тут же помотала головой:
– Я не думаю, что она хотела Ирку убить из одних лишь бизнес-побуждений. – Хотя устроилась Рада Сергеевна и впрямь хорошо. Танька бы и сама не отказалась от своего, лично-собственного кусочка соснового леса, пологого травяного склона, мягко сбегающего к сверкающей под солнцем речке, и чтоб никто не смел потревожить, когда она будет стоять на деревянных мостках над водой и лишь ветер станет трепать ее волосы и летящий подол летнего платья. А по вечерам, как Иркина бабка на той фотографии, она будет пить чай на широкой веранде, вслушиваясь в стрекот кузнечиков на лугу.
Так, а где веранда? Танька в изумлении уставилась на сооружение, заменявшее здесь дачный домик. На склоне над рекой красовалась… пещера. Не модный после «Властелина колец» домик – хоббичья нора с круглыми дверями и поросшими травой покатыми стенами, а кусок скалы, трехкомнатный, судя по неровным, как скальные щели, окнам, проглядывающим сквозь почти натуральные складки камня.
– Этот… как его… пластобетон, что ли… – пояснил Аристарх.
– Очень естественно выглядят… камни, – согласилась Танька, потому что сам дом-пещера выглядел примерно так же естественно, как резиновый сапог на банкетном столе. Впечатление усугублялось пристроечками, сарайчиками и амбарчиками совершенно деревенского вида, а прямо к скальной стенке дома был пристроен стеклянно-металлический куб в стиле техно, сквозь затемненные стены которого можно было рассмотреть бильярд. Танька поморщилась при виде пары уцелевших кустиков дурман-травы на краю свежевыкопанного котлована.
– Под бассейн! – с гордостью объяснил Аристарх. – И бильярдную тоже я построил. Если б деньги за товар с завода получил, обязательно бы это все снес и нормальный дом поставил. С сауной, – глядя на дом-скалу не то что с неодобрением, а почти с ненавистью, вздохнул Аристарх Теодорович. И, поймав устремленные на него косые взгляды, немедленно возмутился: – А чего? Жуть эту Рада на прибыль от наших первых… проектов выстроила, все сюда вбухала! Родственников у нее нет, имею право распоряжаться! Раде дом все равно теперь ни к чему, ею самой крышу стелить можно…
Танька уставилась на дом-пещеру, словно хотела вскрыть его одним взглядом, как шпроты консервным ножом.
– Да, такого домика я не ожидала. И не предполагала даже… – задумчиво протянула она.
– Не все ли равно, прелестная Татьяна Николаевна, какой у этой ведьмы дом? – проворковал Еруслан и по привычке, срабатывающей у него на всех девушек старше десяти и моложе ста, попытался обнять Таньку за плечи. Врезался в неожиданно оказавшегося между ними Богдана, в ответ на Богданов грозный взгляд скорчил умильно-насмешливую рожу и на всякий случай спрятался за спину дядьки Мыколы.
– Не скажи… – не обращая на эти маневры ни малейшего внимания, едва слышно шепнула Танька. – Вот сейчас многое становится понятно… Надо же, сколько всего может подсказать архитектура!
Танька уселась на деревянную лестничку у ближайшей хозяйственной постройки, оперлась локтями о колени, опустила подбородок на сплетенные в замок пальцы и уставилась на дом, точно рассчитывала, что тот под ее взглядом раскроет свои тайны.
– А… Э… К Раде-то идете? – влез Аристарх Теодорович. – Она в амбаре.
– Помолчи-и… – одними губами неслышно шикнул на него Еруслан и преданно уставился на отключившуюся от реальности Таньку. Аристарх Теодорович помолчал. И еще помолчал. Украдкой чихнул в кулак, заливаясь краской под укоризненными взглядами богатырей. Танька вздрогнула и очнулась:
– Придется обыскивать дом!
– Изымать будете? – физиономия Аристарха стала траурной.
– Есть что? – немедленно заинтересовался Андрей.
– Когда обыск, всегда изымают, – печально заключил Аристарх.
– Фотографии, – объявила Танька. – Это в первую очередь…
– А нету! – расцвел Аристарх – похоже, обыска ему здорово не хотелось. – Рада каждый год в отпуск уезжала, а фоток не привозила. Старых, семейных тоже не было. Говорила, там, где ее родня живет, не фотографируются. Деревня. – Аристарх Теодорович скривился. – Но одна фотография у нее была. Только она не в доме, – он заговорщицки склонился к Таньке. Та слегка отстранилась, не позволяя плеваться загадочным шепотом в ухо. Богдан выразительно взялся за рукоять меча. Аристарх поманил Таньку за собой. – Здесь! – торжествующе сказал он, кладя ладонь на деревянную дверцу с вырезанным сердечком.
Танька некоторое время озадаченно ее разглядывала, задаваясь вечным вопросом – почему на дверцах дачно-деревенских туалетов выпиливают сердечки? Что наши предки из поколения в поколение пытаются этим сказать?
Поняв, что сию фундаментальную загадку с наскока не решить, тряхнула головой, возвращаясь к проблемам помельче: ну там боги, драконы, взаимоотношения двух миров… Зацепленная на легкую деревянную щеколду, дверь открылась с легким скрипом. Фотография была там. Перевернута вверх ногами и заткнута за край… в общем, выразительно заткнута. А именно – с выражением крайнего презрения и негодования. То есть «крайнее» этого – только в дырку кинуть, но тогда бы ее уже точно никто больше не увидел. У Таньки даже создалось впечатление, что вся деревянная будочка во дворе была построена специально, чтоб хранить эту фотографию вот в таких условиях. Вот только… это была совсем не та фотография, которую Танька рассчитывала найти. Танька ожидала увидеть знакомое фото Иркиного папы-Симаргла и Рады, а увидела… тоже знакомое фото Симаргла и молодой Иркиной мамы. Фото было исписано ярко-красным фломастером. Танька хмыкнула, брезгливо, одними ногтями, ухватила фотку и вынесла ее на свет.
Дружно заглядывающие ей через плечо богатыри принялись понимающе хмыкать, и только у Богдана удивленно вытянулось лицо.
– Не понял! – тыча пальцем в надписи на фотке, возмутился он. – Ну Иркин папа – ладно, он же и правда Великий Пес, но Иркину маму зачем так называть – она ж в собаку не превращается?
Богатыри дружно захохотали.
– Иногда твоя наивность меня умиляет. – Судя по Танькиному тону, сейчас был совсем не тот случай. Танька спрятала фотку в карман и направилась к дому-скале. Отрешенно дождалась, пока подгоняемый богатырями Аристарх Теодорович отопрет дверь, и заглянула внутрь.
– Я думал, тут тоже что-то необычное, – разочарованно хмыкнул Андрей, разглядывая стандартные мягкие диваны, низенькие столики, слишком светлый ковер, отлично выглядящий на глянцевых страницах каталогов, а в реальности загородного дома заляпанный следами подошв.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
