Идесс с легкостью согласилась помочь ему, и пока Тан нес мертвое тело Реган в своих объятьях, а ее душу в своей броне, Идесс в жесте поддержки и утешения коснулась его спины.
– Спасибо за то, что спас меня от Мора.
Он не хотел это обсуждать, но брат Тана пытал ее и девушка заслуживала большего нежели молчание.
– Извини за то, что он с тобой сделал. Мор так же отчаянно хотел найти нашего отца, как и я. – Хотя цель Мора скорей всего состояла в том, чтобы не столько уничтожить их отца, сколько получить доступ к Шеул-гра. Более того, он хотел избавиться от всего личного.
– Почему ты хотел найти Азагота?
Тан безучастно уставился вперед.
– Теперь это уже не имеет значения. – Да, он хотел встретиться с отцом по многим причинам, но эти причины больше не были столь важны.
Выражение лица Идесс стало жестким.
– Ну, Мор никогда бы не смог его найти. Я бы ни слова ему не сказала. – Ее сила напомнила Тану о Реган, и он чуть запнулся, приближаясь огромными шагами к храму.
– Ты уверена, что мне нужно принести ее тело с нами? – хрипло спросил он.
Грустная улыбка Идесс почти сломала его в очередной раз. Да, он плохо воспринял это, когда она сказала ему, и еще хуже, когда ему пришлось оставить своего сына в имении.
Мальчишка теперь стал частью сердца Тана, и находясь вдали от него оно, казалось, переставало биться.
– Нет, – созналась она, – но если он увидит тебя с ней, твоя боль может стать более… реальной… для него. – Идесс двинулась вперед. – Он не самый добрый человек из всех кого ты встречал, поэтому тебе придется использовать любое преимущество.
Кинг-конговские двойные двери распахнулись перед ними, и насколько мог видеть Тан, впереди простирались бесконечные коридоры. Как и снаружи, здесь все было черным, за исключением того, что внутри храма все поверхности сверкали.
Комнаты и залы были заполнены статуями людей и демонов, запечатленных в момент агонии, а из фонтана, возле которого они проходили в гигантском холле били струи крови.
– У твоего папаши интересный вкус в искусстве, – пробормотал Тан.
– Интересный не то слово. – Идесс провела его лабиринтами однообразных коридоров. – Вы уже выбрали имя?
– Имя?
– Для твоего сына. – Ее улыбка сияла теплотой. – Он прекрасен.
– Ага, – прохрипел Тан. – Он такой. И нет, мы не обсуждали имена.
– Уверена, что бы вы не выбрали, оно идеально ему подойдет. – Идесс остановилась перед дверью – откуда она знала которая из сотен одинаковых дверей мимо которых они прошли была верной, Тан не мог представить – и потянулась к ручке. – Готов?
Словно почувствовав его состояние, Реган напомнила о себе – тепло распространилось от брони к коже Тана.
– Насколько это возможно.
Идесс открыла дверь и они перешагнули порог яркого и красочного подобия офиса.
Высокий черноволосый мужчина стоял перед аркой, которая выглядела так будто была вырезана в стороне тоннеля, и наблюдал как гриминьоны сопровождают души умерших демонов словно на конвейере.
Мужчина поднял руку и парад остановился.
Танатос задержал дыхание, когда парень повернулся к ним.
– Идесс. Дорогая, рад тебя видеть.
– Отец. – Почтительно кивнула она.
Азагот перевел свой льдисто-изумрудный взгляд на Танатоса.
– Смерть. Интересно наконец-то встретится с тобой. – Он махнул на людей в туннеле. – Ты прислал мне столь многих моих подданных.
– Я делаю все, чем могу помочь, – сухо ответил Тан. – И теперь мне нужно от тебя то же самое.
Одна из черных бровей поползла вверх.
– Предполагаю, что это имеет нечто общее с трупом, который ты с собой таскаешь?
Труп. Стикс на руке встал на дыбы, но его действия отображали не внезапную вспышку ярости Танатоса, а его собственную. В какой-то миг, жеребец научился любить Реган, и он не оценил пренебрежительные холодные слова, так же, как и сам Танатос.
Идесс предупреждала Тана на счет парня, поэтому он сдержал свой нрав. Он мог разорвать Азагота на кусочки после того, как получит то, чего хочет.
– Она мать моего ребенка. Она стала бы моей женой. Но я убил ее.
– Почему? – С видом абсолютной незаинтересованности, Азагот сложил руки на груди. – Она предала тебя? Согрела чью-то постель? Может одного из твоих братьев?
Танатос собирался задушить этого мудака.
– Она родила, – прохрипел он. – Я пытался ее спасти.
– Значит, говоришь она теперь в твоей броне. – Он запнулся. – И что ты хочешь, чтобы я с этим сделал?
– Я хочу, чтобы ты убрал ее оттуда и позволил перейти на Другую Сторону, вместо того, чтобы твои гриминьоны забрали ее в Шеул-гра.
– И зачем мне это делать?
Ладно, Тан собрался выложить карту, которая как он надеялся была тузом.
– Потому что ты мой отец.
Идесс резко повернула голову и уставилась на него. Азагот смотрел на него какое-то время, и у Тана сложилось впечатление, что чувак намеренно позволял ему попотеть.
– А у тебя есть яйца, раз уж ты пришел ко мне и ждешь услуги от отца, которого никогда не встречал.
– Значит это правда?
Азагот рассмеялся.
– Нет. Я не ваш отец. Я бы запомнил если бы трахнул Лилит. Эта сука столетиями таскалась за мной.
Чёрт, это был единственный козырь Тана. Крыть больше было не чем. Будь на месте Азагота кто-либо другой, Танатос бы угрожал, пытал, был до тех пор, пока тот бы не согласился помочь.
Но перед ним стоял тот, кто владел силой управлять душами, а это значило, что он мог мучить Реган и всех, кто дорог Танатосу целую вечность.
– Пожалуйста, – Танатос прижал безжизненное тело Реган ближе, словно она могла защитить его от необходимости умолять. – Я сделаю всё, что угодно.
– Все что угодно? Даже сына своего мне отдашь?
Горячий огненный шар осел в желудке Тана, а внутри, он чувствовал будто его избивают кулаками. Кулаки Реган.
– Все, кроме этого, – рыкнул он.
– Но именно этого я хочу.
Внутри доспехов, Реган вцепилась в Тана ногтями. Ей не стоило беспокоится. Никто не заберет их сына.
– Катись к чёрту, Азагот, – Тан направился к двери, пока совсем не обезумел и не замочил ублюдка.
– Танатос, подожди, – Идесс подошла к отцу, сложив руки словно в молитве. – Танатос спас мне жизнь.
Прекрасно. Была веская причина, почему Тан об этом не упоминал. Нет ничего хуже, чем сообщить отцу, что твой брат жестоко пытал его дочь.
Азагот прищурил глаза.
– Объясни.
Танатос замер от такого приказа, но поумерил свою гордость до того, как успел испортить единственный шанс спасти душу Реган.
