- Закричишь - убью. Можешь мне поверить. - Он убрал руку от ее рта. Санса учащенно дышала. Пес взял штоф вина, стоящий рядом с кроватью, и потянул из него. - Не хочешь ли спросить, кто побеждает, пташка?
- И кто же? - Она слишком испугалась, чтобы перечить ему.
- Я знаю только, кто потерпел поражение, - засмеялся он. - Это я.
Таким пьяным она его еще не видела - и он спал на ее постели. Что он здесь делает?
- Почему вы так говорите?
- Потому что это правда. - Засохшая кровь скрывала ожоги на его лице. Проклятый карлик. Жаль, что я не убил его давным-давно.
- Говорят, он убит.
- Убит? Ну нет. Не хочу я, чтобы он погиб просто так. - Пес отшвырнул от себя опустевший штоф. - Хочу, чтобы он сгорел. Если боги справедливы, они сожгут его, но я должен это видеть. Я ухожу.
- Уходите? - Санса попыталась освободиться, но он держал ее как в тисках.
- Маленькая пташка повторяет все, что слышит. Да, ухожу.
- Но куда?
- Подальше отсюда. Подальше от огня. Через Железные ворота. Куда-нибудь на север.
- Вы не выйдете отсюда. Королева закрыла крепость Мейегора, и городские ворота тоже заперты.
- Только не для меня - ведь на мне белый плащ. И это тоже при мне. - Он похлопал по рукояти своего меча. - Всякий, кто попробует меня остановить, мертвец. Если только у него нет под рукой огонька, - с горьким смехом сказал Пес.
- Зачем вы пришли сюда?
- Ты обещала мне песню, пташка, - забыла?
Она не понимала, о чем он. Как может она петь для него здесь, под пламенеющим небом, когда люди гибнут сотнями и тысячами?
- Я не могу. Отпустите меня - мне страшно.
- Тебе всегда страшно. А ну посмотри на меня. Посмотри!
Кровь скрывала его шрамы, но широко раскрытые белые глаза пугали ее, и угол его изуродованного рта дергался. От него разило потом, кислым вином и блевотиной, но запах крови заглушал все.
- Я позаботился бы о тебе. Они все меня боятся. Пусть-ка кто-нибудь посмеет тебя тронуть - убью! - Он дернул ее к себе, и ей показалось, что он хочет ее поцеловать. Он был слишком силен, чтобы с ним бороться. Санса закрыла глаза, молясь, чтобы это поскорее кончилось, но ничего так и не случилось. Не можешь на меня смотреть, да? - Он вывернул ей руку и швырнул ее на кровать. - Давай пой - про Флориана и Джонквиль, как обещала. - Он приставил кинжал к ее горлу. - Пой, пташка, пой, если жизнь дорога.
В горле у нее пересохло со страху, и все песни, которые она знала, вылетели из головы. Пожалуйста, не убивайте меня, хотелось закричать ей. Он нажал острием чуть сильнее, и она уже закрыла было глаза опять, покоряясь судьбе, но потом вспомнила. Не песню о Флориане и Джонквиль, но все-таки песню. Тонким дрожащим голоском она запела:
Матерь, Матерь всеблагая,
Помилуй наших сыновей,
Огради щитом их крепким
От стрел каленых и мечей.
Матерь, женщин оборона,
Помилуй наших дочерей,
Утишь безумство супостата
Рукою благостной своей.
Другие слова она забыла и умолкла, боясь, что он убьет ее, но Пес молча отвел кинжал от ее горла.
Чутье побудило ее поднять руку и коснуться пальцами его щеки. Она не видела его в темноте, но чувствовала липкость крови и что-то другое, не кровь, хотя и мокрое.
- Пташка, - проскрежетал он, как сталь о камень, и встал. Санса услышала треск разрываемой ткани и удаляющиеся шаги.
Отважившись наконец слезть с кровати, она поняла, что осталась одна. На полу валялся белый плащ Пса, скомканный, покрытый копотью и кровью. Небо за окном потемнело, и лишь редкие бледно-зеленые призраки плясали среди звезд. Холодный ветер хлопал ставнями. Санса озябла. Она развернула разорванный плащ и съежилась под ним на полу, вся дрожа.
Она не знала, долго ли там оставалась, но через некоторое время где-то в городе зазвонил колокол. Густой бронзовый звон становился все чаще. Что это могло означать? К первому колоколу примкнул второй, потом третий - звон плыл по холмам и низинам, по площадям и переулкам, проникая во все уголки Королевской Гавани. Санса сбросила плащ и подошла к окну.
На востоке брезжил рассвет. Колокола звонили теперь и в Красном Замке, вплетаясь в реку звуков, льющуюся от семи кристальных башен Великой Септы Бейелора. Когда король Роберт умер, тоже звонили в колокола, но тот звон был медленный, скорбный, а не веселый, как теперь. Люди на улицах кричали что-то тоже весело.
Новости ей принес сир Донтос. Он ввалился в ее открытую дверь, обхватил Сансу своими ручищами и закружил по комнате. Она ни слова не понимала из его восклицаний. Он был пьян не меньше, чем Пес, но счастлив. У нее голова пошла кругом, когда он наконец поставил ее на пол.
- В чем дело? - Она ухватилась за столбик кровати. - Что случилось? Говорите же!
- Кончено! Кончено! Город спасен! Лорд Станнис то ли убит, то ли бежал никто не знает, да никому и дела нет, его войско разбито, опасность миновала. Они разбиты, они бегут! О, эти яркие знамена, Джонквиль! Нет ли у вас вина? Мы должны выпить вместе. Вы спасены теперь, понимаете?
- Да скажите же толком! - потрясла его Санса.
Сир Донтос запрыгал с ноги на ногу, с трудом умудряясь не упасть.
- Они пришли сквозь пепел горящей реки. Станнис уже по шею зашел в воду, и они напали на него сзади. О, если бы мне снова стать рыцарем! Говорят, люди Станниса почти не сопротивлялись. Они либо пустились в бегство, либо склонили колено и перешли на другую сторону, выкликая имя Ренли! Не знаю уж, что подумал Станнис, слыша это! Мне сказал об этом Осни Кеттлблэк, а ему - сир Осмунд, и люди сира Бейлона говорят то же самое, и золотые плащи. Мы спасены, дорогая! Они пришли по Дороге Роз, вдоль реки, через сожженные Станнисом поля, и доспехи их посерели от пепла, но на их знаменах блистают золотая роза и золотой лев, и дерево Марбрандов, и дерево Рованов, охотник Тарли и виноград Редвина, и дубовый лист леди Окхарт. Все лорды западных земель, вся мощь Хайгардена и Бобрового Утеса. Сам лорд Тайвин перешел с правым крылом на северный берег. Центром командовал Рендил Тарли, а левым крылом - Мейс Тирелл, но битву выиграл авангард. Он врезался в Станниса, как копье в тыкву, и бойцы его выли, как одетые сталью демоны. А знаете, кто вел авангард? Знаете? Знаете?
- Робб? - Едва ли она могла на это надеяться, но все же...
- Лорд Ренли! Лорд Ренли в своих зеленых доспехах, с мерцающими при свете пламени золотыми оленьими рогами! Лорд Ренли с длинным копьем в руке! Говорят, он убил в единоборстве сира Гюйарда Морригена и еще дюжину знаменитых рыцарей. Это был Ренли, Ренли, Ренли! Ах, если бы мне снова стать рыцарем!
ДЕЙЕНЕРИС
Дени завтракала холодной похлебкой из креветок и хурмы, когда Ирри принесла ей квартийское платье из плотного шелка цвета слоновой кости, украшенное мелким жемчугом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
