- Знаешь, - тяжело дыша, но не опуская рук, заговорил Оскар, - я хотел этого. Хотел драться с тобой.
Он обвел ладонью вокруг себя, будто подманивая больше камер, чьи линзы уже вовсю подмигивали со всех сторон своей красноватой подсветкой.
- Мы с тобой из одного теста. Неужели тебе не хочется узнать, кто сильнее?
- Если честно - нет.
Оскар был разочарован этим ответом. Олегу показалось, что тот замешкался на мгновение, и атлет тут же бросился в атаку.
Альбинос легко отбил направленное в него лезвие, перехватил руку, поднял ее выше и со всей силы ударил ногой по ничем не защищенным ребрам.
Олег завыл. Совсем как недавно встреченный волк: тяжело и надрывно. Эту боль вытерпеть у него не получилось. Силы оставили его. Выпустив из пальцев оружие, атлет рухнул на землю.
- Когда мы тренировались, - спокойно продолжал Оскар, наблюдая за тем, как Олег пытается дотянуться до своего мешка, корчась от боли, - я всегда наблюдал за тобой. Твоя напускная холодность завораживает. Жаль, что ты не сможешь вернуться к своей возлюбленной. Это конечно очень мило, но мир все равно должен всех нас сожрать. Кому-то должна выпасть участь быть первыми.
Его слова начали тонуть в тумане, застилающем сознание Олега. Он почти не понимал, что делает. Дыхание превратилось в прерывистый хрип, едва наполняющий легкие кислородом.
Схватив, наконец, шприц с двумя ампулами, мужчина развернул его синей стороной к низу и воткнул иглу в ногу альбиноса, который продолжал что-то говорить, ничего не опасаясь и будучи уверенным в своих силах. А может, ему на самом деле было интересно, что же сможет убить его. Или кому это будет по силам.
Олег перевернулся на спину, жадно глотая воздух, делая много беспорядочных движений и наблюдая за тем, что будет происходить дальше.
Оскар наклонился и вытащил шприц с опустевшей ампулой из голени. Отбросил его в сторону. Чуть пошатываясь, он нашел на земле свою катану и занес ее для последнего удара, когда глаза его округлились. Это было хорошо видно из-за множества источников света вокруг. Его создавали фонари, далекие прожекторы, летающие камеры, все они были направленны на сражающихся атлетов, один из которых едва дышал, а со вторым творилось что-то странное.
Альбинос застыл не в силах опустить руки. Из открытого рта стекала обильная пенящаяся слюна, быстро приобретающая красный оттенок. А потом он затрясся. Локти задергались из стороны в сторону, пальцы нервно сжались на плетеной рукоятке меча, не желая выпускать его. Ноги подкосились, и он упал на колени, начав раскачиваться, словно дерево на ветру. В его темных расширившихся зрачках не было страха, наоборот, он был удивлен. А потом его губы плотно сжались, и на них появилась совершенно демоническая ухмылка. На мгновение лицо Оскара приобрело прежний невозмутимый вид, и атлет равнодушно изрек.
- Теперь я знаю, что есть жизнь.
Коротко выдохнув, он резко опустил руки, вонзив длинный, совершенно не предназначенный для этого клинок, себе в живот и потянул его вверх, к сердцу.
Олег закрыл глаза и отвернулся. Он сжался на земле, скуля от боли, пытаясь подавить ее, но не получалось. Сломанные ребра горели огнем, заставляя его не дышать, чтобы больше не чувствовать этих ужасных ощущений.
Морозный холодок коснулся его щеки и носа.
Олег открыл глаза и увидел, как падает снег. Медленно, неторопливо крупные снежинки опускались на землю и тут же таяли. Таяли они и на его лице, скатываясь по коже прохладными каплями.
Ветер почти стих, и снег падал, не кружась, а просто опускаясь вниз, как будто странно записанные ноты для ангельских арф почему-то посыпались с небесных нотных грамот прямо на землю, где им было не место. Они разбивались о препятствия и меняли свою форму, свое состояние. Из твердых кристалликов самых невероятных невидимых человеческому глазу форм, в проникающую под землю обычную воду.
Снежинки покрывали плечи и волосы застывшего страшной статуей Оскара, который так и держал руки на мече, пронзившем его насквозь.
Глава 16.
Олег медленно приближался к дворцовому комплексу.
Тут и там на пути попадались сработавшие ловушки: из земли торчали литые полукруглые лезвия, короткие стволы со спрятанной под листьями однозарядной коробкой спускового механизма, захлопнувшиеся капканы, с короткими обломанными ветками в их пасти. Кое-где была кровь. Немного, но достаточно, чтобы понять, что это не естественная природная влага, оросившая землю.
Он шел, делая долгие остановки, чтобы перевести дыхание и оглянуться назад.
Фигура альбиноса все еще виднелась среди камней. Под усилившимся снегопадом, она казалась ненастоящей в этом мире, но вполне естественной частью, какой-нибудь готической сказки.
Тяжело дыша, пытаясь смыть с лица грязь и кровь, Олег двигался вперед. Он видел яркий свет, окружающий постройки. Ему было уже плевать, что там, лишь бы добраться до крыши и почувствовать, что в кожу больше не впиваются порывы холодного ветра.
После того, как он смог встать на ноги, Олег сначала подошел к убитой альбиносом девушке, чтобы убедиться в том, что это действительно не последний вступивший в игру атлет. В ночной полутьме он без труда узнал брюнетку с пышной грудью. Стелла. У него даже не получилось вспомнить, как она проявила себя на тренировках, кроме своего милого личика и фигуры. Из рассеченного горла до сих пор вытекала темная пульсирующая жидкость, от которой поднимался пар. Разница температур стала значительной, и теперь уже ничто не спасала от надвигающегося заморозка.
Дрожащими ладонями сжимая двустволку, Олег пытался не обращать внимания на слезы из своих глаз, представляя, что это тающие снежинки. Боль в груди была нестерпимой и продолжала усиливаться. Мужчина даже не стал заглядывать под повязку, чтобы не видеть гематомы, расползающейся по телу. Это уже неважно. Пока он способен идти и держать оружие, это неважно.
Сопровождающие его два квадрокоптера с камерами, намекали на то, что он один из немногих, кто уцелел к этому моменту, а значит, состязание подходило к своему логическому завершению.
Споткнувшись о небольшой камень, Олег упал.
Упершись носом в тонкий слой снега, он засмеялся. Сдавленно хрюкая, думая, что смеется, атлет, перевернулся на спину и подставил свое лицо небу, позволяя ему засыпать себя белой крошкой.
Силы покидали его.
Он пытался заставить себя подняться, идти дальше, продержаться еще немного, но все, что получалось так это смеяться, ощущая эхо боли от каждого издаваемого звука.
Перед его глазами всплывало все, что он успел в своей жизни и чего не смог достичь. Вот его образ триумфатора быстро мерк, а улыбающаяся Маргарита манила его к себе. Ее короткое платье, зеленая поляна в парке, звучащая легкая музыка. Все это было частью какого-то далекого воспоминания, сейчас кажущегося невозможным, даже в то прошедшее время, которого уже не вернуть.
Он увидел отца, валяющегося на диване, и прижимающего к груди пустую бутылку. Этот образ был четким, позволяющим разобрать мельчайшие детали. А мама вновь выглядела удаляющимся силуэтом, тонущем в слишком яркой белизне, совсем, как этот снег, быстро застилающий глаза.
На выдохе, Олег сел и принялся растирать похолодевшие щеки такими же ледяными пальцами. Воздух застревал где-то в груди, охлаждая и замедляя все процессы в организме, но одновременно он же будто заставлял человека подняться.
Атлет посмотрел на свои ладони, моргая и чувствуя, как иней уже образовался на его ресницах. Усы и бородка тоже стали жестче и холодили кожу вокруг рта. Плотные облачка, вырывающиеся из горла, подолгу висели в воздухе, словно тончайшая ткань, из которой формировались очертания всего вокруг.
До начала календарной зимы был еще целый месяц, но в этом году, похоже, природа решила не дожидаться срока.
Снег продолжал усиливаться. Снежинки стали плотнее и их количество уже мешало видеть, что же там впереди. Завывания ветра заглушали все остальные звуки. В медленно погружающемся в полную темноту небе нельзя было увидеть блестки звезд. Но их заменяла замерзшая влага, сыплющаяся на землю без остановки.
Дроны без проблем справлялись с надвигающейся бурей. Их обтекаемая конструкция и мощные, не смотря на малый размер, двигатели, позволяли летающим операторам легко продолжать снимать, а зажегшаяся зеленая подсветка зрачка видеокамеры говорила и об умении этих малышек видеть не только в обычном спектре, но и в инфракрасном и может даже в тепловом.
Олег бы много чего отдал за тепловизор. Это значительно облегчило бы его задачу, но для начала нужно хотя бы встать на ноги.
Продавливая ладонями землю и снег, утопая в грязи, скрывающейся под тонким белым ковром, мужчина немного прополз вдоль камней, подобрал валяющийся обрез, поправил мешок на плечах и только после этого попробовал подняться.
