- Господа, я верю, что то, о чем пишет мой муж, абсолютная правда. Но от этого она не кажется мне менее ужасной. Неужели, через тринадцать лет монархия падет, семья моего брата будет зверски убита, а в России начнется смута и террор, который затмит кровавые деяния якобинцев?
- Именно так и было в нашей истории, Ваше Императорское Высочество, - ответил я. Но в вашей истории все может быть иначе. Ничто еще не предрешено. Мы, пришельцы из будущего, сделаем все, чтобы ничего подобного не произошло. Я скажу вам так: Пусть Господь даст нам сил - изменить то, что изменить возможно, мужества - перенести то, что изменить нельзя, и мудрости - отличить первое от второго...
Ксения всхлипнула, - Сила, мужество и мудрость... Этого так не хватает России. Ники, ой простите, Николай, начал проявлять эти качества лишь в последнее время, но мне все равно страшно. Александр Васильевич, если это вам удастся, то я и мои дети будем благодарны вам всю оставшуюся жизнь. Да и брат мой, моя мать... Я постараюсь в самое ближайшее время дать вам возможность встретиться с ними. То, о чем вы им сможете рассказать, спасет не только наши, а еще и миллионы жизней.
Я склонил голову, - Ваше Императорское Высочество, собственно говоря, именно для этого мы ехали сюда через всю Россию. Наши знания происходящего помогут Государю избежать многих ошибок. - говоря это я подумал, что избегая старых ошибок, император Николай Александрович умудрился наделать новых, угодив в самый эпицентр грозы. Когда джентльмены начинают проигрывать, они забывают про правила, и только хороший удар подсвечником способен привести их в чувство.
В самый разгар нашей беседы дверь в столовую отворилась, и в нее вошел наш старый знакомый, управляющий. Он передал Ксении небольшой конверт. Она извинилась перед нами, и вынула из него записку. Пробежав ее, Ксения сказала - Господа, курьер из Министерства иностранных дел принес послание от господина Дурново. Петр Николаевич хотел бы встретиться с вами сегодня в полдень. Вы не против?
Мы с Ниной Викторовной переглянулись, и почти одновременно кивнули, - Разумеется, не против. Петр Николаевич один из тех людей, содействие которых будет очень важна для исправления сложившейся ситуации. Только пусть это будет оформлено как частный светский визит.
- Вот и отлично, - улыбнулась Ксения, - Я сейчас напишу господину Дурново, чтобы он в полдень подъехал ко мне. Я думаю, что эта встреча будет полезна всем...
27(14) февраля 1904 года. Санкт-Петербург. Полдень. Дворец Великого князя Александра Михайловича. Набережная реки Мойки, 106. Капитан Тамбовцев Александр Васильевич.
Перед встречей с Петром Николаевичем Дурново, наша команда собралась, чтобы, так сказать, сверить часы. Было решено, что на встречу с министром иностранных дел Империи пойдем мы с Ниной Викторовной. Были определены узловые моменты российской внешней политики, на которые следовало бы обратить особое внимание нашего собеседника. Ну, и степень его допуска к информации о будущем. Я порылся в своем ноутбуке, сделал кое-какие выписки в свой блокнот. С нашего общего согласия было решено, что солировать в беседе будет Нина Викторовна, а я буду ей подпевать.
В полдень часовой со стороны Мойки сообщил, что к воротам подъехал возок. Из закрытого кузова вышел мужчина лет шестидесяти Дворник, расчищавший в саду дорожки, увидев гостя, низко поклонился ему. Стало ясно, что прибыл именно тот, кого мы ждали.
Вскоре от Великой Княгини пришел посыльный, сообщивший нам, что Его Превосходительство, Петр Николаевич Дурново ждет нас в библиотеке Великого Князя. Лакей проводил нас туда.
У окна библиотеки с Ксенией оживленно беседовал высокий седой мужчина в строгом костюме "тройке". Это был руководитель внешнеполитического ведомства Российской империи. Увидев нас, он прервал беседу и с любопытством посмотрел на нас. Еще бы - не каждый день увидишь тех, для кого будущее - открытая книга. Гостеприимная хозяйка дома представила нас друг другу, после чего, сославшись на неотложные дела, оставила нас втроем.
Петр Николаевич первым нарушил молчание. - Господа, - сказал он, склонив голову в полупоклоне, - я хотел бы поблагодарить вас за ту информацию о тайных переговорах, которые наша "союзница" Франция вела за спиной России, с враждебной ей и союзной Японии Великобританией. Еще немного, и мы бы оказались в политической ловушке. Нам пришлось бы, в случае начала войны между Францией и Германией, сражаться за абсолютно чуждые России интересы парижских Ротшильдов. Какая мерзость! К счастью, своевременно получив эту информацию, Государь сделал соответствующие выводы, и нам удалось избежать этого франко-британского капкана, попутно прищемив кое кому вороватые пальцы.
Я понял, что Дурново имел в виду Витте.
- Ваше Превосходительство, - сказала Нина Викторовна с легкой улыбкой, - к большому сожалению это была не единственная ловушка, приготовленная России ее "заклятыми друзьями". Британцы имеют большой опыт ведения тайных войн, где победа добывается не в открытом бою, а с помощью интриг, подлости и тайных убийств. Парадокс, но Англия, до мозга костей монархическая и консервативная дома, всегда во внешних своих сношениях выступала в качестве покровительницы самых демагогических стремлений, неизменно потворствуя всем народным движениям, направленным к ослаблению монархического начала. Во все времена, так называемые "борцы с тиранией" постоянно находили в Лондоне самый теплый прием... - мы с Ниной Викторовной переглянулись, на ум как-то сразу пришли такие фамилии, как Закаев, Березовский и Литвиненко, с его "чаем с полонием".
- Очень верно подмечено! - воскликнул Дурново. - Именно так эти островитяне и поступают, интригуя против правительств государств, являющихся для них соперниками, и укрывая у себя отъявленных смутьянов и закоренелых убийц.
- Между тем, уважаемый Петр Николаевич - позвольте мне вас так называть, - эти слова принадлежат вам. Точнее, это цитата из вашей памятной записки, которую вы написали в феврале 1914 года, незадолго до начала 1-й мировой войны.
Нина Викторовна протянула текст записки ее будущему автору. Дурново, еще не придя в себя от удивления, взял несколько листков, отпечатанных на принтере, и стал их внимательно читать, напрягаясь и морщась от непривычной орфографии. Дочитав, вздохнул, и вернул записку полковнику Антоновой.
- Значит, я все-таки предупреждал Государя, но к моему предупреждению не прислушались? - удрученно спросил Дурново, - Французские кредиты оказались важнее, и русские послушно пошли умирать за французские и британские интересы?
- Именно так, Петр Николаевич, именно так, - сказала Нина Викторовна. Армии Самсонова и Ранненкампфа спешно были брошены в Восточную Пруссию, чтобы спасти Париж. Они были разбиты, зато французы радовались "Чуду на Марне", забыв, что это "чудо" было оплачено русской кровью. В то же время русские войска, которые в приграничном сражении наголову разбили австрийцев и уже двигались на Будапешт, были спешно отозваны по требованию французского генштаба. И все для того, чтобы через три месяца полечь, штурмуя Силезский вал. А когда весной-летом 1915 году германцы прорвали фронт, и нам потребовалась помощь союзников, они лишь разводили руками и сетовали, что дескать, мы вам сочувствуем, месье, но мы еще не готовы... Мерзкая история. С такими союзниками и врагов не надо!
- Господа, разумеется, на этот раз подобное не должно повториться! - воскликнул Дурново, - Никакой Антанты, никаких жертв во спасение французских банкиров! - Что там говорили британцы насчет постоянных друзей и врагов, и постоянных интересов? То же самое должны помнить и мы. Как и слова покойного Государя Александра Александровича о единственных союзниках России... У вас его помнят?
- Помнят, Петр Николаевич, даже очень хорошо, - вступил в разговор я, - Но у нас, русских, есть такая старинная привычка - мы каждый раз наступаем на одни и те же грабли.
- Наступать на грабли? - восхитился Дурново, - я совсем забыл это прекрасное выражение из притчи графа Толстого. Надо почаще его вспоминать.
- Петр Николаевич, - сказал я тихо, - давайте сперва поговорим не о дальних рубежах, а о текущих делах. У нас как-никак война с Японией, и в любой момент может начаться война с Англией.
Так вот, на Дальнем Востоке наши дела идут неплохо. Япония практически разбита на море и на суше, полузадушена петлей блокады. Еще одно крупное поражение, после чего Микадо и совет Гэнро будут окончательно надломлены, и морально готовы к началу мирных переговорам. Россия в ходе переговоров должна получить все то, что ей необходимо, и сделать из Японии союзника.
О наших предложениях мы сообщили цесаревичу Михаилу Александровичу и Великому Князю Александру Михайловичу. Вот план мирного урегулирования с Японией после победы. - я протянул Дурново несколько листков. - Вы в Министерстве внимательно изучите наш план, в принципе он тесно связан с Европейскими делами. Только мирные переговоры нужно вести безо всяких посредников и конференций с конгрессами. Вспомните наше дипломатическое поражение в Берлине в 1878 году, когда русская дипломатия потерпела позорное положение и плоды нашей победы пожали другие...
