– Прекрасная пьеса, граф! Ой, простите, это я не о вас, – я всё же не сдержался, – я по поводу старинного договора о запрете держать войска в Комесе. Мне кажется, он морально устарел, особенно в свете последних идиотов… Опять оговорился, хотел сказать – событий.
– Какое совпадение! Я буквально вчера имел беседу с его сиятельством, и представьте, у него точно такое же мнение по поводу договора! Устарел безнадёжно. Какие войска и сколько вам прислать?
Вот это наглость! Хитёр граф, ничего не скажешь.
– Не стоит. У меня уже подобрался гарнизон из числа сил самообороны и наёмников, я его просто легализую.
– Похвально, но от офицеров, инструкторов помощи оружием вы, я надеюсь, не откажетесь? Второй день ждут разрешения, все прямо рвутся к вам на службу.
– Боюсь путаницы, граф, у нас намечаются учения, и как бы чего не вышло. Дураков везде хватает, перепутают ваши штандарты с лавийскими, а потом разбирайся. Ну их. Спасибо за предложение, но мы сами справимся.
– Как хотите, барон, но мы думаем исключительно об общей безопасности.
– Понимаю и ещё раз благодарю. Со стороны Комеса граница с Лавией перекрыта надёжно, не беспокойтесь и не растрачивайте ресурсы графства. Отныне всё ложится на наши плечи.
– Что ж, я рад, что мы друг друга поняли. Ценю вашу сдержанность и дальновидность. Кстати, зачем вы отпустили пленных и что вы им наговорили о войне с Батвией?
– Каких пленных? Было несколько заблудившихся лавийских военных, я показал им дорогу домой, и всё. А насчёт чернокнижников… Об этом только ленивый сейчас не говорит, а я не ленивый.
– Бросьте! Вы знаете, что эти заблудившиеся военные прошли через Тогурскую заставу и чуть не захватили её?
– Впервые от вас слышу, расскажите!
Ярош усмехнулся, на секунду задумался и рассказал:
– Это случилось на следующий день после… недоразумения, вернее, в следующую ночь. В тот гарнизон уже пришло сообщение о недопустимой ошибке, которую они совершили, когда пропускали якобы наши войска, но они расслабились. Им тогда сдались в плен два человека: главный маг экспедиционного лавийского корпуса и сам командующий этим корпусом. Они рассказали о полном разгроме «заблудших военных» и попросили отправить их в Волчок, так как дома их якобы ждала расправа. Так вот, представьте. Ночь. Дозоры обычные и только с лавийской стороны. Все спят. Они там совсем распустились, развели пьянство, службу несли спустя рукава. Это я исключительно из доверия к вам разглашаю военную тайну.
– Польщён, продолжайте.
– Продолжаю. Небо ясное, звёзды так и сверкают. Месяц освещает всё как днём. Гарнизон мирно спит, только редкие дозорные иногда перекликаются, да собаки лают по своим собачьим делам. И вдруг как гром среди ясного неба! В центральные Хромские ворота, простите, Комесские, влетают всадники! И что там началось! Да, перед этим створки были сметены «воздушным молотом», а стража тихо вырезана. Конница пролетела всю крепость и порубила всех дозорных, кто пытался оказать им сопротивление, а следом за ней вбежала пехота и захватила все спящие казармы и арсенал. Маги, которые пытались оказать сопротивление, убиты, кто сдался – оглушены «ловчей сетью». Главное – они всё знали. Где кто располагается и сколько. Магов нейтрализовали в первую очередь. Это напоминает предательство, и сейчас ведётся следствие, но это уже моя кухня, вам неинтересная.
Я промолчал о талантливом жизнюке с привязанным орлом. Как объяснил мне Агнар, такие уникумы встречаются редко и их связь с животными длится всю жизнь, и через них они не только видят картинку, но и слышат, и обоняют, видят ауры и заклинания. У этого есть и отрицательная сторона – маг чувствует гибель подопечного буквально как собственную, но с этим приходится мириться. Разведка и диверсии с помощью зверей бывают незаменимыми. Примерно как в этом случае.
– Дальше настало утро. Командир гарнизона встретил его под арестом вместе со всем командным составом. Представляете себе их состояние? Подняли ночью, некоторые оказались пьяны. Отмечали, видите ли, неизвестно что. Их оглушали ударом по голове, связывали и кидали на площадь перед штабом. Утром к похмелью прибавилась ещё и эта головная боль. На площади выстроились лавийцы и их командир. Он назвался полковником ор’Буткосом и сказал речь… О чём бы вы думали? О дружбе и взаимопомощи в грядущей войне с чёрными! Это действительно как в дурной пьесе. Вскоре они ушли. Прихватили самое ценное в арсенале, дополнительные подводы и продовольствие – они везли много раненых. Забрали арестованных командира корпуса и главного мага, он в ошейнике был, и снова посадили их под арест, уже свой. Как они возмущались! Но это к делу не относится. Такая история.
– Как занимательно! Только получается, что не «чуть не взяли», а взяли, да обратно вернули. А вы наверняка пишете, признайтесь, граф.
– Вы правы в обоих случаях. Я пишу, но исключительно пьесы, я завзятый театрал. И что самое интересное, свидетели говорят, что лавийцев было больше шести сотен! Можете себе это представить? Откуда они взялись в таком количестве? Я думаю, что наши подследственные пытаются этим себя выгородить, или я не прав?
– Вы совершенно правы, более четырёх сотен здоровых воинов их быть никак не могло, даже меньше.
– Я тоже так думаю. Может, дадите официальные показания? Я пришлю следователя.
– Достаточно моего слова, граф, мне некогда.
– Совершенно достаточно, я не настаиваю. Понимаю вашу занятость. А как быть с Батвией? Эти слухи уже порядком надоели, а вы их ещё больше подогреваете. Вы стали модным в нашем обществе.
– Модным? Интересно сказали. И буду продолжать подогревать эти слухи по мере сил, я в этом совершенно уверен. Предваряя ваш вопрос, скажу так: мне было видение, и я ему полностью доверяю. Вам тоже не советую прятать голову в песок. Поверьте, нас война коснётся непременно, и если кое-кто собирается отсидеться в стороне – не выйдет, запомните это.
– Я запомню, но вопросы остались. Любопытное выражение: прятать голову в песок. Сами придумали?
– Читал, что есть такая птица – страус, так она при опасности зарывает в песок голову, мол, раз я не вижу, то и меня не видят, а сама она очень крупная, всей никак не зарыться. Что с неё взять, птица глупая…
– Понял вас и вспомнил, что видел этих птиц в чьём-то зверинце. Они большие и летать не умеют. Что ж, спасибо за информацию, за всякую.
– Не за что. С вами приятно общаться, если что, вызывайте через Семуса.
– До свидания, барон, непременно свяжусь с вами, и вы меня не забывайте. Меня, кстати, проще вызвать. Я по сравнению с вами просто бездельник.
– Не наговаривайте на себя. – Я решил не обращать внимания на шпильку. – До связи.
– До связи. Передавайте привет подруге.
– Передам.
Я отключился. Поморщился. Грубо резануло слово «подруга», а ведь он прав.
А молодцы лавийцы! Хоть они этих зарвавшихся хромцев наказали, даже на сердце полегчало. Теперь не мешкая надо всерьёз браться за вооружённые силы. Легализация сил самообороны – блеф. По большей части они не потянут на профессиональных военных, не говоря уже о нежелании большинства крестьян идти в солдаты. С этим я и направился к Рону.
– Подумай, друг, о численности нашей армии, составе, где набрать.
– Уже подумал. На постоянной основе мы потянем сотню всадников и две сотни пехоты, но держать их всех, кроме стражи, придётся вне замка. Внутри места не хватит. Плюс оборонщики на местах и ополчение в замке, они на собственных хлебах.
– Где набрать?
– Десяток Пруниса хоть завтра присягнёт, а остальных – через гильдию наёмников. Я давно кинул туда слухи, а после наших побед, думаю, от желающих отбоя не будет. По конкурсу набирать будем.
– Лично займись.
– Есть!
– Присмотрись к ополченцам и оборонщикам, может, кто дотянет до уровня наёмника, таких в первую очередь бери.
– Хорошо, – удивлённо произнёс Рон. – А к чему такие сложности? Проще нанять людей с условием присяги.
