жуки бросались на ветровое стекло и растекались мутными пятнами. Джонни так вымотался, что едва не пропустил съезд с главной дороги. Трава на заросшем и разбитом проселке оставалась примятой после полицейских машин, приезжавших за Дэвидом Уилсоном. Дорога круто уходила вниз, к реке, слева поднимался мост. На спуске Джонни едва удержал в руках руль. Футах в сорока от дороги, в кустах, словно затаившееся привидение, темнел пикап. В кабине никого не было. Джонни погасил свет, вышел и, пройдя мимо грузовика, посмотрел на реку. От воды поднимался лунный свет, и камни казались серебристо-серыми глыбами. Под мостом собралась тьма.
Джонни соскользнул с берега на песок у самой воды и перепрыгнул на широкий плоский камень. Вода не стояла на месте, что-то темное проплыло мимо. Справа клонилась к реке ива, слева нависал мост. Джека видно не было.
— Я здесь, Джонни.
Голос шел из-под моста и принадлежал Джеку. Язык у него немного заплетался. Подойдя ближе, Джонни увидел друга. Тот сидел на упавшей свае, свесив ноги в воду. Джонни остановился футах в двадцати от него. Джек виделся ему размазанным пятном с неясным, лишенным черт лицом. Он поднял бутылку, и Джонни услышал бульканье.
— Хочешь?
— Что за хрень происходит? А, Джек? — Джонни хотел сохранять спокойствие, но ничего не получилось, и он уже выходил из себя. Алисса мертва, а друг пьет бурбон. Джек слез со сваи и пошлепал по мелководью. В одном месте он споткнулся и упал на колено. — Выходи сюда, где я могу тебя видеть. — Джонни вышел из-под моста. Он так и не решил, чего хочет больше: поговорить или вмазать единственному другу по физиономии.
— Извини. — Язык у Джека заплетался так, что Джонни едва понимал его. — Джонни, друг… — Джек выбрался на свет. На нем была куртка, которую он позаимствовал у Джонни, и мокрые по пояс штаны. Снова споткнулся и выронил бутылку. Она ударилась о камень, и запах спиртного растекся по земле. Джек сел возле разбитой бутылки. — Мне так чертовски жаль… Извини.
— Чего тебе жаль? Ты за что извиняешься?
Джек покачал головой и закрыл лицо руками.
— Трусость — грех.
Джонни посмотрел на друга, голос которого прерывался всхлипами.
— Ты же скажешь что-то хорошее обо мне, если кто-то спросит? — Джек вытер рукавом нос. — Просто, Джонни, если кто-то… если кто-то спросит? Скажешь, что я был хорошим другом? Я старался, ты ведь знаешь. Все эти ночи… с тобой. Мы же ходили вместе. Я прикрывал тебя с тыла. Знал, что ты не остановишься. Старался не пускать тебя к плохим домам. По-настоящему плохим. Если б ты умер… если б с тобой случилось что-то… меня это убило бы. Я бы знал, что виноват, и меня это убило бы.
— А остальное, Джек? В чем еще ты виноват? Как насчет Алиссы? Ты же знал, где она? Все время знал?
— Ложь и слабость. Это тоже грехи.
— Джек…
— Бог прощает мелкие прегрешения.
— Знал все это время.
— Я пытался прикрыть тебя, — пробормотал Джек, раскачиваясь вперед-назад. — Она уже была мертвая. — Он покачал головой. — Уже мертвая.
— Что случилось с моей сестрой? — Сжав кулаки, Джонни подступил к Джеку. Он едва сдерживался. — Что случилось?
Джек глубоко, прерывисто вздохнул и увел взгляд к реке.
— Я дал ей свой велик. Вот и всё. Ничего больше я не сделал. Только пытался помочь. Ты должен мне верить.
— Рассказывай все.
— Мы сидели в библиотеке, всей кучкой. Помнишь, нам задали тот проект? — Джонни не ответил, и Джек кивнул. — Мы были в одной группе, Алисса и я. Вулканы. Писали доклад про вулканы. Было уже поздно, почти темно. Все сказали, что надо расходиться. — Секунду-две он молчал. — Твой отец позабыл приехать за ней, и я дал ей свой велик. Он забыл, а уже темнело. Джеральд как раз получил новую машину и искал повод прокатиться, так что я отдал Алиссе велик, а сам позвонил брату, чтобы приехал за мной. Вот и всё. Ничего плохого и не должно было случиться, понимаешь? Я же старался, это ведь считается, правда? Это считается.
Джек опустил голову. Обе его руки — больная и здоровая — дрожали. Пальцы сжались в кулаки.
— Он сказал, что хотел просто напугать ее.
— Кто?
— Хотел пошутить.
— Кто? Джеральд?
— Она так мчалась…
— Нет.
— По самому краю дороги. — Вздох. — Он просто хотел ее напугать.
— Что случилось, Джек?
— Он немного выпил.
Джонни схватил Джека за грудки, встряхнул, и рубашка порвалась.
— Что, на хрен, случилось?
— Она оглянулась, и, наверное, ее ослепили фары… Не знаю. В общем, она упала. И прямо под пикап. Джеральд струхнул. Позвонил отцу. — Джек уже плакал. — Она умерла на месте.
— Не понимаю.
— Я хотел рассказать, но к брату уже приезжали скауты.
— А это здесь при чем?
— Отец сказал, что если кто-то проболтается, в профи Джеральду не попасть.
— Ты соврал из-за брата? Из-за его бейсбольной карьеры? — закричал Джонни.
Джек покачал головой.
— Нет? Тогда что?
— Я хотел рассказать.
— Но не рассказал.
Джек тихонько плакал.
— Джонни…
— Молчал… все это время…
Джек поднялся и пошатнулся. Протянул руку, но Джонни отмахнулся.
— Я пытался…
— Как ты пытался?
— Помнишь, я говорил, что Джеральд сломал мне руку? — Джека трясло, на Джонни он смотрел с мольбой. — Это не он. Отец. Я сказал, что хочу рассказать, и он сломал мне руку. Сломал в четырех местах. Потом прижал к земле и заставил поклясться.
— Из-за Джеральда?
— Они только об этом и говорят. Джеральд и отец.
У Джонни перехватило живот. Он согнулся и отвернулся. Ухватился за ветку.
— Ты сказал, что узнал о ней от Ливая Фримантла.
— Я соврал.
— Тогда почему сейчас? Почему ты рассказываешь об этом сейчас?
— Потому что Фримантла прислали не просто так. Была причина…
— Какая причина?
На лице Джека отразился ужас.
— Бог знает.
«Нет ворон, — подумал Джонни. — Бог знает».
— Он все время это повторял. Даже во сне. Нет ворон. Бог знает. Помнишь название шахты? Засело в голове. Богу ведомо. Бог знает, что я сделал. — Голос Джека сорвался. — Последнее, что сказал мне Фримантл… последнее… Черт.
— Что?
Джонни сел на камень.
— Бог знает красоту ее души. — Джек поднял больную руку. — Гореть мне в аду, Джонни. — Рука упала, и он снова взмолился: — Если кто-то спросит, ты скажешь что-нибудь хорошее?
Слезы ползли у него по лицу.
— Джонни?
Тот повернулся и пошел вверх по склону. Голос Джека за спиной звучал все тише, все слабее.
— Джонни?
Ничего. Только ветер в траве.
— Джонни?
Глава 60
Хант ехал быстро, голубые огни фар грели решетку.
