И тут я вспомнил.
Свидание! Эта девушка написала мне записку, назначив свидание… когда? На эту ночь или прошлую? Прошлую ночь я был занят – сперва пил с Роем Бойко, а потом сражался с его одержимостью. Потом весь день мотался туда-сюда по делам, опять сражался – теперь уже с библиотекаршей-ламией, после чего меня в прачечной бинтовали студентки… И, когда все закончилось, просто-напросто пошел спать. И банальным образом все проспал!
- Прости, - развел руками, - так получилось.
Мрианна продолжала рыдать. Я растерялся. Не люблю женских слез. Так вышло, что при мне вот так не рыдала ни одна женщина – от любви ко мне. Даже моя божественная супруга, и то… Нет, она плакала, но так давно… и не от неразделенного чувства, а от страха, что я могу умереть и покинуть эту землю так рано…А вот чтобы так…
Я осторожно коснулся вздрагивавшего плеча девушки.
- Марианна… не надо! Не плачь. Ты… ничего не понимаешь…
- Понимаа-а-аю, - провыла она, не поднимая головы, - я все понимаю… Я вам не нужна. А вы… вы такой холодный, бесчувственный… ничего не замечаете…
- Вот как раз в этом позволь с тобой не согласиться. Я замечаю многое… но только то, что нужно.
- Что нужно? – она взвилась, обратив ко мне зареванное лицо. – Значит, я вам не нужна?
- Я этого не говорил. Я просто хотел сказать…
- Вы хотели… вы многое хотели, а я… я думала… Думала, что вы…
- Такой, как все? Как прочие мужчины? – сам собой перешел в наступление. – А ты много их знала, мужчин?
Трах!
Я вздрогнул. Давно не получал пощечин. Последний раз, кажется, от жены и то…
- Да как вы смеете? – взвизгнула девушка, вскакивая на ноги и проворно отпрыгивая. – Как вы только могли подумать? Как ваш поганый язык повернулся…
Вот так-то. То «я вас люблю», то «поганый язык». Вот и пойди, пойми этих женщин!
- Я не то хотел сказать, - пощечина горела. Пожалуй, не стоит пока выходить в коридор, а то еще неправильно поймут. – У нас, мужчин, другая жизнь. Мы заняты делом… и это порой поглощает все наши силы. Нам иногда просто некогда любить. И чувства для нас – досадная помеха. Кроме того, - заторопился, видя, как Марианна снова закипает, - я, в некотором роде, не совсем мирянин. Нет, я не принял официальный постриг. Я не монах. Я… ну, почти священник. Помощник священника. Можно даже сказать – послушник. Живу в монастыре, подчиняюсь его уставу… присутствую на молитвах и богослужениях… даже иногда помогаю… Просто временно живу в миру потому, что это… ну, моя работа…
Я изворачивался, как только мог, чтобы роковое слово «инквизитор» не слетело с губ. Скажу это в третий раз – и все, пиши пропало. Третий отказ от магии лишит меня ее навсегда. Уж лучше так.
- Меня прислали сюда нарочно… по делу… расследовать странные события… Просто проверить, что и как… Я же не знал, что тут творится на самом деле! У меня работа. Двойная работа – я не просто учитель, я еще и… веду расследование. Это отнимает столько времени, что просто не хватает сил.
Она глядела на меня вытаращенными глазами, в которых плескалась целая гамма чувств – от недоверия до озарения и отвращения.
- Вы… вы…
- Я сейчас просто не могу ответить на твои чувства. Я мог бы – теоретически – если бы все у нас с тобой сложилось по-другому. Видишь ли, жениться мне можно… в принципе можно. Я ведь не принимал монашеского обета безбрачия, я имею право создать семью… если захочу… Но вот именно сейчас… как-то не складывается. Слишком много препятствий. Слишком много «но». Но дело не в тебе. И не во мне…Дело во внешних обстоятельствах. Кроме того, ты – студентка, я – учитель. Мы… наши отношения будут восприняты окружающими, как твоя попытка получить хорошую оценку по моему предмету – дескать, он не захочет валить на экзамене свою любовницу…
Трах.
Опять! Да чего она дерется-то?
- Любовницу? – надо же, слезы куда-то делись. Верно говорят – от любви до ненависти один шаг. – Вы считаете, что можете сделать меня своей… {любовницей?}
- Н-ну… обычно это начинается так, - я предусмотрительно отодвинулся.
- Я – не «обычно»! – она вскочила. – Я не такая!
- Разумеется. Ты – нормальная девушка, с которой надо по-честному. Я и стараюсь быть честным и объяснить, что окружающие нас так и будут воспринимать – по-своему. Есть, знаешь ли, правила. А мы им не будем соответствовать. И про нас пойдут слухи… Но тебе нужно закончить учебу, а мне нужна эта работа…
Я осекся. Действительно ли все так? Нужна ли мне эта работа на самом деле? Хочу ли я оставаться учителем? Кто я вообще? Инквизитор? Некромант? Простой преподаватель?
Не важно. Сейчас я – учитель. И передо мной – моя ученица, как ни крути. И как минимум еще одна ученица нуждается в моей помощи. Пусть тот, кто отправил Динку в тюрьму Инквизиции, опорочил звание учителя – я должен восстановить справедливость. Я должен доказать, что не все учителя такие. Что есть и достойные люди, которые готовы жизнь положить за своих учеников, ибо это – наше будущее, наши истинные дети.
- Да, мне нужна эта работа. И я буду работать. А личная жизнь – это в свободное от работы время. Поняла?
Она то ли прониклась, то ли устала и выплакалась, но кивнула.
- Отлично. В таком случае можешь быть свободна. Задание – конспект параграфа восемь. Буду проверять. У нас первое занятие во вторник? Так передай всем, чтобы были готовы. Переписать недостаточно. Буду спрашивать. Отберу записи и стану задавать вопросы. Так что готовьтесь.
Эта моя отповедь успокоила Марианну еще больше. Она даже сосредоточенно нахмурилась, словно прикидывала, успеет ли сделать за оставшиеся полтора дня все домашние задания.
- А сейчас иди. Мне надо подумать!
С этими словами взял девушку под локоток, подталкивая к дверям.
Оставшись один, вернулся на кафедру, но на месте не сиделось. У меня оставалось не так много времени. Те же полтора дня. И я намеревался провести их с пользой.
Так, с чего начать?
С Динки. Девушка попала в
