— Взгляни на меня, Хардин! Доводилось ли тебе уже встречать таких, как я?
Хардин поднял голову:
— Ты… Ты — лунная избранница.
— Как и твоя матушка. Скажи, кто же та, что освятила это место, избрав его своею обителью? — спросила Эйлин.
— Сама Триединая, — вымолвил мальчик.
Фирдун отпустил его руки и начертал в воздухе священный знак. Вслед за движением его пальца перед ним возникали светящиеся голубые линии. От изумления у Хардина замерло дыхание и подкосились ноги, Кетан едва успел его подхватить.
Эйлин протянула мальчику свой жезл:
— Хардин из Хола! В её глазах ты — достойный сын той, которая служит Ей верой и правдой. Ты ничем не запятнан, и в тебе нет червоточины, через которую силы Тьмы могли бы завладеть твоей душой. Вот жезл. Возьми его и держи! — сказала Эйлин, вкладывая его в ладонь мальчика.
Его пальцы несмело потянулись навстречу и приняли жезл. Эйлин опустила руку, и жезл остался у Хардина. Лунный цветок, венчавший его вершину, разливал вокруг своё благоухание. Хардин упал на колени. Из его протянутых рук Эйлин приняла обратно свой жезл.
— Ты возрождён, Хардин! Триединая сама призывает тебя к своему служению. Служить Ей…
— Служить Ей, — подхватил Хардин твёрдым голосом, — я буду всей моей жизнью. Куда бы Она ни послала, я буду до последнего дыхания мечом защищать мир на этой земле.
Затем, живо вскочив на ноги, он обратился к Ивику, безошибочно выбрав его среди тех, кто его окружал:
— Я готов сообщить вам всё, что знаю, если это может пригодиться.
Ивик обратил свой перстень камнем к Хардину, и оттуда тотчас же брызнул прямой луч. Его стрела немного не достигала юноши, но совершенно отчётливо указывала на него.
— Думаю, что нам многое должно пригодиться, — ответил маг. — Так что давайте послушаем!
Все собрались в кружок слушать Хардина. Фирдун подумал, что это походило на обычай кайогов, которые, собравшись в полевом стане, часами слушали сказителей. Так их дети узнавали историю племени и запоминали мудрые знания, тяжким трудом накопленные предками.
Как выяснилось из рассказа, Джаката, по-видимому, обладал многими умениями, которыми, согласно историческим источникам, владели маги Посвящённого круга — то есть те маги, которые некогда правили миром и привели его в конце концов на грань полного уничтожения и смерти. Он появился в Гарт-Хауэлле, когда тот был не более, чем заброшенным хранилищем полузабытых и непонятных знаний. Впервые его увидели там ещё молодым человеком, но с тех пор он, как утверждала молва, нисколько не постарел.
Сначала он занимался тем, что почтительно внимал местным учёным, которые давно там работали. Но кроме того, он и сам занимался разысканиями в подземных хранилищах, в которые вот уже несколько веков не ступала нога человека. Джаката всегда отличался умением решать головоломные задачи, а со временем начал ставить на обсуждение учёного собрания необыкновенные вопросы, над которыми до него никто не задумывался. Наконец, он стал проводить ежемесячные симпозиумы, представлявшие собой нечто среднее между семинаром и демонстрацией новинок, которые привлекли к нему большую часть молодых учёных.
Из их числа составился избранный кружок приверженцев, внимавших каждому слову Джакаты с таким трепетом, словно это было откровение Великих. Однако Джаката делал вид, будто его единственная цель заключается в приобретении новых знаний.
Затем в Содружестве Посвящённых магов наметился раскол. Маги старшего поколения, которые занимались чистой наукой, постепенно отошли от Джакаты, а Джаката не делал попыток подчинить их своему влиянию, и даже напротив, при всяком удобном случае подчёркнуто выказывал им уважение.
Среди остальных нашлось несколько человек, которые откололись от кружка, им также не было сказано ни слова упрёка. В конце концов, среди активных членов сообщества остались только убеждённые сторонники Джакаты.
Правящая знать Мантии в большинстве своём придерживалась древней веры в Голоса, которым они поклонялись как духам предков, пожелавшим поддерживать связь с земным миром, помогая потомкам добрыми советами. Однако и среди знати встречались порой такие, кто подобно честолюбивому Прайтану, заинтересовавшись таинственными слухами, стремились воспользоваться тем, что там будто бы происходит, чтобы извлечь из этого свою выгоду.
Наконец Джаката объявил, что получил свыше веление явить миру новый Голос и возвестить о начале нового царства и нового порядка. Он распорядился устроить паломничество на Драконий Гребень и совершить на нём кровавое жертвоприношение. Однако в пути на них обрушился небывалый ураган магических сил, в противоборстве с которым Джаката доказал, что ему подвластны такие могучие Силы, какие и не снились ни одному магу со времён Великих.
Им удалось захватить пленника. Добыча была выдающейся, так как ею оказался один из отпрысков племени Грифона, пользовавшегося особым благоволением Светлых Сил. Невзирая на поднявшуюся бурю магических энергий, Джаката продолжал подготовку к жертвоприношению, однако тут дар жертвы, поддержанный новым всплеском Силы, помог ей вырваться и спастись бегством.
Но Джакату это не остановило. Он лихорадочно принялся за подготовку следующего дела. Жертвоприношение на Драконьем Гребне было сущим пустяком по сравнению с тем, что затевалось взамен — Джаката решил отворить новые врата. Эти врата должны были открыть дорогу новому великому вождю. О местонахождении этих врат он узнал от своих сновидцев, которым обещал объяснить все подробности, когда те приведут его к заветному месту.
На этот раз в качестве жертвы выбрали Хардина, и отряд Джакаты вёз его на запад. Здесь рассказ Хардина сделался сбивчивым, так как он и сам не мог понять, каким образом ему удалось освободиться.
Вмешался Ивик:
— Для того, чтобы умилостивить Господина Тьмы, им недостаточно было принести в жертву тебя. Поэтому они сами решили тебя отпустить, думая, что достаточно прочно сковали твой дух. Таким образом ты очутился у нас, хотя надо сказать, что это было сделано довольно топорно, — заметил Ивик с усмешкой. — Полагаю, что твой Джаката доверил исполнение плана кому-то из своих подручных, а тому не хватило мастерства. Однако они получат то, чего добивались, потому что мы, как и они, отправляемся на поиски врат. И хотя никогда нельзя заранее знать, чем кончится дело, мы всё же узнаем ответ, когда окажемся на месте.
Наутро отряд выступил в путь. Хардин присоединился к Гьюрету: оказалось, что он почти такой же хороший знаток лошадей, как кайоги, и скоро они уже вели оживлённую беседу о конях. Появление Хардина принесло отряду неожиданную пользу, так как участвуя в походах против нападавших с гор демонов, он хорошо изучил эту местность на расстоянии двух дней пути и мог выполнять обязанности опытного проводника.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
