Рейтинговые книги
Читем онлайн Необыкновенные москвичи - Георгий Березко

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 91 92 93 94 95 96 97 98 99 ... 148

— Разрешите доложить... — глухо начал он.

И зажмурился и прикрылся рукой от света фонарика — электрический луч ярко высветил эту старую, темную руку с мозолистыми наростами на кончиках пальцев, с окостеневшими ногтями, под которые набилась черная земля.

— Не светите так... — попросил он. — И не ровен час... тут ходит еще один недобиток.

Парня в свитере взяли уже без его участия — «недобиток» был обнаружен в легковой машине, где он и просидел весь бой, скорчившись на дне между сиденьем и передней спинкой. В милиции он плакал и повторял без конца, что никого не убивал, не выпустил ни одной пули, что он сам просился недавно в тюрьму, но его отпустили, и что поэтому все так страшно для него кончилось. Он сразу же с подробностями, с чрезвычайной искупительной готовностью, заливаясь судорожными слезами, стал отвечать на вопросы следователя. И отчасти благодаря его показаниям были арестованы еще трое участников банды, в том числе «красивый молодой человек» — убийца старика пенсионера и девочки. (В списке преступлений банды оказалось и это — Бояров свел счеты с каким-то не угодившим ему компаньоном.) И их показания на следствии, как и свидетельство Орлова, позволили снять подозрения с Белозерова.

Сам Белозеров ничего этого уже не знал. Он был еще жив, когда его перенесли в санитарную машину, но не приходил в сознание; иногда шевелился, как бы желая встать, что-то шептал, чуть двигая серо-голубыми губами. Орлов, поместившийся в этой же машине, нагибался, ловя его шепот, и вдруг разобрал:

— Коробочки... Ну и что, что коробочки... у страха глаза... А ты их в хвост... Бей в хвост...

И Федор Григорьевич понял: это был наивный код сорок первого года: коробочками майор называл тогда танки, снаряды называл огурчиками, мины сливами. И он все еще воевал, все отбивался от фашистских танков, вернувшись в своих видениях в то давнее, отчаянное время.

— Сейчас тебе полегчает, — сказал Федор Григорьевич. — Слышишь меня, Коля! Скоро доедем...

Его самого пробирала дрожь — под утро его стало знобить, даже зубы постукивали. Своего пиджака он надеть не смог — пиджак весь пропитался кровью, и санитар накинул на его голые плечи белый халат.

— Доедем, и тебе полегчает, — повторял Орлов.

— Ну, начали... Вставай, ребята! — отчетливо проговорил Белозеров.

Веки его затрепетали, одно плечо выпятилось под простыней — он напрягся, рванувшись с носилок, но в следующее мгновение обмяк, голова его легла набок — дыхания больше не было. И Белозеров умер, словно бы бросаясь в контратаку.

Машина въезжала в Москву, было светло, наступило утро, но улицы были еще пустынны.

Красная ракета

ПОВЕСТЬ

Моей матери

Автор

1

Лейтенант Горбунов в 17.30 поднял своих людей в атаку и, выполняя приказ, с боем ворвался на восточную окраину деревни. Часть его стрелков залегла в обледенелых окопах, оставленных немцами. Горбунов, стреляя из автомата, вбежал в темное здание школы. Прерывистое пламя осветило пустую комнату, засыпанную битым кирпичом. Горбунов остановился и перестал стрелять. За спиной он услышал топот ног и тяжелое дыхание победителей. Бойцы занимали класс за классом, распахивая прикладами двери. «Ура» смолкло, и высоким сорванным голосом лейтенант приказал выпустить три белые ракеты. Таков был установленный приказом знак его боевого успеха. Ракеты ушли в небо, и теперь самому Горбунову следовало ждать сигнала. Красная ракета в юго-западном направлении должна была известить его о начале общего наступления. Горбунову предписывалось поддержать атаку главной охватывающей группы, а затем соединиться с ней для уничтожения врага. Приказ был ясен и немногословен, как всякий хороший приказ.

Бойцы расположились в школе. Они перезаряжали оружие, шумели, ели снег — огромное возбуждение сжигало их. Поднятые на ноги страшной силой ожесточения и гнева, они только что бежали на ледяной вал, озаренный слепящими вспышками огня. Сила, родившаяся из воли к жизни, уничтожила боязнь за нее и теперь все еще искала выхода. На черных, припеченных морозом лицах сверкали белки жестких глаз. Пар, вылетавший из открытых ртов, носился над головами.

Горбунов стоял посреди класса и, крича, отдавал приказания. Через большой овальный пролом, пробитый в стене снарядом, было видно туманное лунное небо. В голубоватом воздухе проносились золотые светляки трассирующих пуль. Горбунов подошел к пролому и, прижавшись к стене, выглянул наружу. Впереди, метрах в полутораста, на высоком краю оврага, отделявшего деревню от школы, были немцы. Они укрылись в темных, заваленных снегом избах; в подвалах установили треноги тяжелых пулеметов. Невидимые дула были направлены оттуда в упор на школу и на окопы... За избами слабо синел заснеженный лес, похожий на упавшую тучу. Там, в ее глубине, должна была блеснуть молния главного удара, но лес был тих и непроницаем. Над передним краем неприятельской обороны время от времени повисали осветительные ракеты. Мертвенный свет заливал овраг, и на дне его Горбунов отчетливо видел колодезный сруб, обросший льдом; тропинки, протоптанные в снегу; трупы, бесформенные, как чернильные кляксы. Далеко на горизонте горел хутор. Желтое, почти неподвижное пламя светилось в студеной глубине январской ночи.

Горбунов вытер лицо, нащупал на щеке сосульку, отодрал ее и почувствовал легкую боль. Оказывается, его оцарапало во время атаки, и он не заметил этого. Он собрал ладонью снег с кирпичей и приложил к щеке. Снег быстро растаял. Лейтенант посмотрел на руку, испачканную темной влагой, подумал, что щеку надо перевязать, и тотчас забыл об этом.

— Где лейтенант? — прокричал в темноте хриплый голос.

Горбунов узнал Медведовского, командира отделения.

— Что там еще? — закричал лейтенант и только сейчас понял, что он все время кричит, хотя надобности в крике больше не было.

— Товарищ лейтенант, бойцы спрашивают, почему изверги по хатам греются, а мы на морозе топчемся?

— Закрепились? — тихо, сдерживаясь, спросил лейтенант.

— Точно! — прокричал отделенный.

— Что вы кричите? — сказал Горбунов.

— Я не кричу! — крикнул отделенный.

— Закрепились — и ладно! — ответил Горбунов.

Ему было жарко, и он поднял наушники шапки. Удивительное состояние злой, веселой лихости все еще не покидало его. На секунду у лейтенанта возникла сумасшедшая мысль: не дожидаясь сигнала, броситься со своими людьми в атаку и без чьей-либо помощи овладеть деревней. Озорное чувство, подобное чувству счастливого игрока, удваивающего ставки, подмывало его. Но приказ был приказом, и фронтальная атака укрепленной позиции с теми небольшими силами, которыми он располагал, кончилась бы кровавой неудачей.

— Держите наблюдение, — сказал лейтенант. — Думаю, до рассвета мы обогреемся.

Бойцы сбились в тесную кучу. В углу белели их маскировочные халаты. После опустошающего напряжения атаки людям хотелось есть и курить. Они грызли хрустящие сухари, и огоньки цигарок пламенели в темноте.

— Он на меня вскинулся, — кричал Луговых, широколицый бородатый полевод из Зауралья, — а у самого от страха винтовка веером ходит. Ну, я не стал дожидаться...

— Я ему вежливо: «Сдавайся, сволочь!» — а он за гранатой лезет. «Как вам больше нравится...» — говорю...

Двоеглазов не договорил и пожал плечами.

— Стрелял? — крикнул Луговых.

— Если враг не сдается, его уничтожают, — сказал Двоеглазов.

— Верно! — закричал Кочесов, массивный, широкоплечий возчик из Баку. — Я сам так делаю. Он шумно дышал, медленно поводя круглыми, словно пьяными, глазами. Перебивая друг друга, солдаты вспоминали бой, в котором так хорошо дрались. Они чувствовали себя счастливыми, потому что были живы и видели, как бегут от них враги. Близость товарищей доставляла им сейчас нескрываемое наслаждение. Общность пережитой опасности и общность удачи удалила все, что в иных условиях могло и не нравиться людям в своих соседях. Они взбудораженно матерились и подшучивали друг над другом.

Горбунов подозвал к себе сержанта Румянцева. Серое пятно отделилось от стены и переползло по полу. Сержант встал за спиной Горбунова, и, обернувшись, лейтенант увидел черное курносое лицо с узкими смеющимися глазами.

— Спасибо, сержант, — сказал Горбунов. — Вас не задело?

— Живой! — с веселым удивлением ответил Румянцев.

Горбунов, улыбаясь, смотрел на сержанта. Это он, Румянцев, первым подобрался к пулеметному окопу, швырнул туда гранату и, когда уцелевшие немцы бросились наутек, закричал так, что все услышали: «Давай, ребята! Фашисты в наших руках!»

— Живой, — одобрительно повторил Горбунов, словно именно это обстоятельство было главной личной заслугой сержанта. — Ну и молодец!

1 ... 91 92 93 94 95 96 97 98 99 ... 148
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Необыкновенные москвичи - Георгий Березко бесплатно.
Похожие на Необыкновенные москвичи - Георгий Березко книги

Оставить комментарий