нее, тем самым падая в ловушку подчинения зверю и дракону.
Толкование имени «Вавилон»
Как можно определить, что именно символизирует женщина-Вавилон? Наш анализ пройдет в несколько этапов. Прежде всего, из повествования мы понимаем, что она распространяет на мир власть зверя, и ее имя «Вавилон» дано неслучайно.
В первую очередь, обратим внимание на завершение повествования Откр 17 – Ангел истолковывает Иоанну увиденное: женщина есть «великий город, царствующий над земными царями» (Откр 17:18). Слово «город» в греческом, еврейском и латинском языках – женского рода, поэтому изображение города как женщины очень распространено в Библии и во многих других произведениях иудейской и античной литературы. Именование «Вавилон», отсылающее к Вавилонской империи, предполагает, что «город» здесь нужно понимать расширительно – не как отдельный населенный пункт, а как столицу империи, центр целой цивилизации. Большинство толкователей Апокалипсиса согласны, что Вавилон обозначает могущественную империю, подавляющую покоренные ей народы и основанную на экономической эксплуатации.
Вспомним, какой город в Апокалипсисе противопоставляется Вавилону и связывается с божественной сферой – это Небесный Иерусалим, изображенный в Откр 19 и 21 как Невеста и Жена Агнца. Вспомним также, как мы истолковали образ женщины, облаченной в солнце, – это совокупность народа Божия, Его Церковь, объединяющая верующих от ветхозаветных до новозаветных времен. И если образ Женщины – Небесного Иерусалима являет читателям преображенное мироздание и Царствие Бога, то подобным образом можно сказать, что женщина-Вавилон обозначает царство зверя. Из описаний женщины-Вавилон мы можем понять, каким становится мир и отношения между людьми под властью зверя и дракона.
Какие дополнительные смыслы открывает сравнение царства зверя с блудницей
Давайте вглядимся внимательнее и попробуем ответить на вопрос, какие дополнительные смыслы открывает сравнение царства зверя с блудницей? Образ женщины, выглядящей столь великолепно и царственно, в первую очередь ассоциируется с красотой. Это видно и из иллюстраций к Апокалипсису – художники не жалели стараний, чтобы изобразить эту женщину очень ярко и красочно… Красота, конечно, действует привлекающе, но во многих других деталях Иоанн старается показать «оборотную сторону» этой красоты.
Женщина-Вавилон восседает на монстрообразном чудовище, и вокруг нее – пустыня. В сочетании этих образов можно увидеть мысль о том, что «красивые и изысканные достижения цивилизации нередко основываются на реалиях гораздо менее благородных – военном захвате, угнетении иных народов, обращении людей в рабство»[360]. Женщина роскошна, но эта роскошь достигается за счет эксплуатации окружающего ее мира, поэтому земля вокруг нее «выжжена», превращена в бесплодную пустыню.
Броская и манящая внешняя красота женщины-Вавилон скрывает ее отталкивающие внутренние качества – она пьяна кровью «святых и свидетелей Иисусовых». Вот поистине «вампирическая» женщина… В целом образы женщин Апокалипсиса заставляют нас задуматься: что есть красота, в чем именно она выражается? Авторы апостольских посланий тоже размышляли об этом и обращались к женщинам-христианкам так: «Да будет украшением вашим не внешнее плетение волос, не золотые уборы или нарядность в одежде, но сокровенный сердца человек в нетленной красоте кроткого и молчаливого духа, что драгоценно пред Богом» (1 Пет 3:3–4). Апостол Павел добавляет, что истинным украшением являются добрые дела (1 Тим 2:10). И все названное, несомненно, воплощает в себе женщина-Иерусалим: ее белые одежды символизирует чистоту ее души, ее внутреннее единство с духовным, небесным миром.
Все это совсем не про женщину-Вавилон. Значимой смысловой характеристикой женщины-Вавилона является ее проституция. При этом речь никак не идет о несчастной женщине, которая в некоей «безвыходной» ситуации не находит другого источника средств к существованию или которую силой принудили к этому. Нет, блудница-Вавилон ни от кого не зависит, это она подчиняет мужчин себе; она говорит, «сижу царицею, я не вдова и не увижу горестей» (Откр 18:7). Такой образ жизни ей нравится.
Давайте разберем смысловые компоненты «проституции» Вавилона и выявим то, как это характеризует царство зверя.
В целом телесная близость принадлежит к очень значимым образам в Библии – достаточно упомянуть, что Сам Бог именуется «супругом» Израиля, а идолопоклонство осмысляется как измена Ему, как блуд. Очевидно, что этот «телесный» образ позволяет много сказать об отношениях между людьми в целом. Согласно Библии, Бог сотворил «небо и землю», то есть духовный мир и физическую реальность, и они замыслены Богом в целостности и гармонии.
И можно сказать, что телесная близость предназначена быть физическим выражением искренней душевной близости и единства, уникального личностного общения; это символ того, что двое соединяют свои жизни в одну во взаимной любви. А в проституции происходит разрыв одного и другого – телесное соединение совершается на условиях торговой сделки, личной выгоды, при намеренном дистанцировании от внутреннего мира другого человека. Здесь мы снова видим диавольское извращение божественного плана, предназначенного Богом для людей. Можно утверждать, что нечто сопоставимое произошло и в райском саду: вспомним, что после слов змея Ева увидела, что «дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно…» (Быт 3:6). Глядя на взращиваемый Богом духовный плод познания, Ева увидела в нем в первую очередь источник чувственного удовольствия; подобающее благоговейное отношение к тайне сменилось мыслью об удовлетворении собственных потребностей.
Тексты Библии свидетельствуют, что отношение к другому как к средству влечет за собой тяжелые духовные последствия[361]. Яркая картина приводится в ветхозаветной книге Притчей: «безнравственная» женщина завлекает юношу к себе вкрадчивыми обещаниями, хотя она замужем – и в результате «он пошел за ней, как вол идет на убой» (Притч 7:22). У юноши не хватает сил сопротивляться влечению к ней, но все его существо как бы восклицает: «Это не то!» Образность Откр 17 говорит о тех же реалиях. Можно сказать, что для блудной женщины-Вавилон другие люди ничего не значат; она пользуется ими, играет ими, и когда выпьет из них все соки, не замедлит выбросить за ненадобностью. Как много теряют те, кто оказался прельщен ее чарами! Они растратили свою созидательную энергию, они не будут способны построить глубокие отношения, не откроют свое подлинное «я» в единстве с другим человеком, не смогут прорасти друг в друге взаимной любовью…
Можно подытожить наши размышления следующим образом: женщина-Вавилон красива и привлекательна, она манит всевозможными благами и удовольствиями, притягивает к себе доверчивых людей, которые надеются обрести с ней счастье. Но первое впечатление обманчиво, ее внешняя красота – всего лишь маска, за которой скрыты внутренняя холодность, беспринципность, ненасытная алчность, желание превзойти всех и готовность идти к своим целям «по трупам». Внутри золотой чаши в ее руках – мерзости убийств и распутства (Откр 17:4). Свою красоту блудница-Вавилон хладнокровно и расчетливо использует как товар. «Это означает, что обещания счастья с ней –
