Мне только остается смотреть, как тень и свет кружат возле брошенного тела Джео, пряча человека, лишившего его жизни. Магия цепляется и распадается на смертельно-спокойные клочья, которых даже не касается пронизывающий ветер.
Тобин и Нил недвижимо лежат перед убежищем, похожим на жуткий сад, посаженный самой Смертью. Посаженный там, где пустила корни их кровь, где земля впитала их жизнь и дала ростки их гибели.
Пруинн снова кричит, подстегивая лошадей бежать быстрее, и сила того убийцы тает в воздухе. Я втягиваю воздух, увидев его во плоти, как угрозу. Это не отряд солдат, посланный меня убить, и не банда головорезов. Всего лишь один несущий смерть мужчина, вокруг которого клубится губительная сила.
Мужчина медленно скидывает капюшон, и я вижу темные глаза на лице с двухцветной кожей, напоминающей лоскуты. Словно его лицо – это тоже игра света и тени.
Мы встречаемся глазами, и я не могу отвести взора. Только смотрю, чувствуя, как к горлу подступает желчь. Мужчина смотрит на меня с коварным обещанием, но я не отвожу взгляда.
«Ты», – словно говорим мы.
Ты.
Внезапно повозка резко поворачивает на каменистом снежном холме, и мужчина пропадает из виду. Топот лошадиных копыт напоминает звук, с которым Джео упал на землю.
Слышу вдалеке из замка колокольный звон, который эхом разносится по горам, предупреждая о начинающейся буре. Она будет бушевать, обрушивая лед и ветер, а утром тело Джео станет лишь кучей снега, укрытой небом и украденной землей. С наступлением утра Хайбелл снова окажется вне моей власти и под контролем мужчины, который воспользовался мной, чтобы заполучить царство. А я тем временем вынуждена бежать от тени, которой он повелел меня уничтожить.
Ярость, которую я прежде никогда не испытывала, застывает, как замерзшие зубчатые волны ледяного моря. Когда начинается метель, я ее даже не ощущаю. Мне слишком холодно внутри, чтобы ее прочувствовать.
Глава 34
Аурен
Я сплю как убитая, таким глубоким сном, что просыпаться все равно что пытаться вылезти из-под земли. Но прихожу в себя, потому что подсознание меня предостерегает: что-то… не так.
Открыв глаза, я резво сажусь, пытаясь прогнать остатки сна и чувствуя покалывание в теле.
Уловив, как в моей темной спальне кто-то двигается, на мгновение я впадаю в панику, а потом замечаю непрошеного гостя.
– Лу?! – Голос мой звучит хрипло и резко, но я смотрю на Гнев, не веря своим глазам. Она сидит перед камином, задрав ноги и держа в одной руке книгу, а в другой – бокал с вином.
Лу переводит взгляд на меня.
– Ну, наконец-то! Солнце село час назад. Ты храпела.
Смутившись, я негодующе бурчу:
– И вовсе я не храпела.
Да нет, наверное, все же храпела.
Бросив взгляд на балкон и окна, вижу, что Лу права – я проспала целый день. До восхода солнца я не только искупалась, но и отключилась ровно на рассвете, и с тех пор глаз не открывала. Ласки Слейда в приятном смысле меня измотали.
Потерев рукой лицо, я откидываю одеяло и встаю, вытянув руки над головой и чувствуя в теле болезненные ощущения. Думается, это скорее связано с ночными практиками, чем с упражнениями, и когда в голове всплывают воспоминания, с трудом сдерживаюсь, чтобы не залиться румянцем.
– Как ты сюда попала? – подойдя к Лу, спрашиваю я, заметив, что она не только мое вино пьет, но и утащила еду с подноса, который принесли сюда слуги. Наверняка и камин она разожгла, потому что огонь в нем теплый и яркий.
Я плюхаюсь в кресло напротив нее и осматриваю оставшуюся на подносе еду. Похоже, Лу угостилась кусочками мяса и всего, что лежало в миске. На подносе остались только одна шоколадная булочка, какой-то жесткий фрукт и половина бутерброда с коричной корочкой, который тоже надкусили.
Изогнув бровь, смотрю на Лу.
– Вкусно у меня покормилась?
Она пожимает плечами.
– Бывало и хуже. Но мне не понять, почему в этом королевстве так любят все поливать сахаром. В городе я заказала вяленую говядину, и та тоже утопала в сиропе.
Я морщу нос и, налив себе воды, кусаю булочку.
– Как ты сюда пробралась?
– Легко. Вошла прямо через балкон.
Я хмурюсь.
– Но эта дверь заперта.
– Правда? – хмыкает Лу. – Ну, тогда тебе нужна стража получше. Под окнами тут никто не патрулирует, а те, что в коридоре, вообще ничего не услышали.
Когда она говорит про стражу получше, перед глазами вспыхивает образ Дигби. И в один миг сладкий завтрак во рту становится кислым. С трудом глотаю еду, но вместо нее в животе оседает чувство вины.
– Что с лицом?
– Ничего. Просто… у меня был хороший стражник, – говорю я, теребя одну ленту на коленях и думая о Дигби и Сэйле. – Вообще-то даже два.
– Был?
– Это моя вина, – отвечаю я, но не нахожу в себе сил, чтобы вдаться в подробности. Это моя вина, что Сэйла зарезал капитан Красных бандитов. Моя вина, что Мидас схватил Дигби и угрожает мне его жизнью.
Мне вдруг становится не по себе, потому как я не рассчитывала, что эта необузданная печаль выбьет у меня почву из-под ног, что я внезапно сорвусь из-за горя. Тем более на глазах у Лу.
Нужно как можно скорее поговорить со Слейдом о Дигби. А еще о Риссе. Я должна была обсудить с ним еще вчера ночью, но… слишком витала в облаках. Я просто хотела улучить для себя счастливый миг. Не хотела, чтобы реальность вмешалась и испортила наше мгновение наедине друг с другом.
И все же с моей стороны очень эгоистично потакать всем своим проблемам и открещиваться от них. Теперь чувство вины царапает мне спину, потому что, насколько мне известно, Дигби может чахнуть где-нибудь в темнице, а я тем временем забавляюсь в обществе Слейда и жалуюсь, какая здесь сладкая пища. Я ужасный человек.
Прерывая тягостное молчание, Лу говорит:
– Мне знакомо это чувство, когда случается слишком много плохого и виноват в этом ты сам, – будто невзначай говорит она. Я признательна за ее строгий тон. Благодарна, что она не пытается меня разуверить в том, что я не виновата, не пытается освободить от ответственности. – Когда Рип поручил мне командование правым флангом, я чертовски возгордилась. Но потом случилась первая битва, и я потеряла много хороших мужчин и женщин.
Я поднимаю на нее взгляд и вижу, как в глазах Лу отражаются языки пламени, а ее темная кожа светится под его теплом.
– Каждая потерянная жизнь… случилась по моей вине. Я несла ответственность за
